легкораненых и около сотни арестованных. Пальба в северной части города.
Одного полицейского прикончили. Не знаю, сколько раненых. А когда кон-
чатся большие митинги, тогда только все и начнется. Тебе здесь больше
нечего делать.
ками; казалось, это большие мертвые бабочки.
Я слышал, что их будут разгонять, и думаю, всякое может случиться. Хоро-
шо бы успеть разыскать его. А то еще ввяжется в драку.
ний. Надо заглянуть на все три. Готфрида с его соломенной шевелюрой уз-
нать нетрудно.
ний.
ли опущены. Стволы карабинов смутно поблескивали в свете фонарей. Из
окон свешивались пестрые флаги. У входа толпились люди в мундирах. Почти
все были очень молоды.
пфеннига в копилки и не регистрируя свою партийную принадлежность, мы
вошли в зал. Он был переполнен и хорошо освещен, чтобы можно было сразу
увидеть всякого, кто подаст голос с места. Мы остались у входа, и Кес-
тер, у которого были очень зоркие глаза, стал внимательно рассматривать
ряды.
кий грудной голос, хорошо слышный в самых дальних уголках зала. Этот го-
лос убеждал, хотя никто особенно и не вслушивался в то, что он говорил.
А говорил он вещи, понять которые было нетрудно. Оратор непринужденно
расхаживал по сцене, чуть размахивая руками. Время от времени он отпивал
глоток воды и шутил. Но затем он внезапно замирал, повернувшись лицом к
публике, и измененным, резким голосом произносил одну за другой хлесткие
фразы. Это были известные всем истины о нужде, о голоде, о безработице.
Голос зарастал все сильнее, увлекая слушателей; он звучал фортиссимо, и
оратор остервенело швырял в аудиторию слова: "Так дальше продолжаться не
может! Это должно измениться!" Публика выражала шумное одобрение, она
зааплодировала и кричала, словно благодаря этим словам все уже измени-
лось. Оратор ждал. Его лицо блестело. А затем, пространно, убедительно и
неодолимо со сцены донеслось одно обещание за другим. Обещания сыпались
на головы людей, и над ними расцветал пестрый волшебный купол рая; это
была лотерея, в которой на каждый билет падал главный выигрыш, в которой
каждый обретал личное счастье, личные права и мог осуществить личную
месть.
мелкие ремесленники, чиновники, несколько рабочих и множество женщин.
Они сидедели в душном зале, откинувшись назад или подавшись вперед, ряд
за рядом, голова к голове. Со сцены лились потоки слов, и, странно, при
всем разнообразии лиц у них было одинаковое, отсутствующее выражение,
сонливые взгляды, устремленные в туманную даль, где маячила фата-морга-
на; в этих взглядах была пустота и - вместе с тем ожидание какого-то ве-
ликого свершения. Над этом ожидании растворялось все: критика, сомнения,
противоречия, наболевшие вопросы, будни, современность, реальность. Че-
ловек на сцене знал ответ на каждый вопрос, он мог помочь любой беде.
Было приятно довершиться ему. Было приятно видеть кого-то, кто думал о
Небе. Было приятно верить.
выхода. Мы вышли. Молодчики, стоявшие в дверях, посмотрели на нас мрачно
и подозрительно. В вестибюле выстроился оркестр, готовый войти в зал. За
ним колыхался лес знамен и виднелось несметное количество значков.
рекламы.
гие знамена, другая форма, другой зал, но в остальном все было одинако-
во. На лицах то же выражение неопределенной надежды, веры и пустоты. Пе-
ред рядами стол президиума, покрытый белой скатертью. За столом партий-
ные секретари, члены президиума, несколько суетливых старых дев. Оратор
чиновничьего вида был послабее предыдущего. Он говорил суконным немецким
языком, приводил цифры, доказательства; все было правильно, и все же не
так убедительно, как у того, хотя тот вообще ничего не доказывал, а
только утверждал. Усталые партийные секретари за столом президиума кле-
вали носом; они уже бывали на сотнях подобных собраний.
чем, я так и думал.
свежим воздухом. Машина неслась по улицам. Мы ехали вдоль канала. Масля-
нистожелтый свет фонарей отражался в темной воде, тихо плескавшейся о
бетонированный берег. Навстречу нам медленно проплыла черная плоскодон-
ная баржа. Ее тащил буксирный пароходик с красными и зелеными сигнальны-
ми огнями. На палубе буксира залаяла собака, и какой-то человек, пройдя
под фонарем, скрылся в люке, вспыхнувшем на секунду золотистым светом.
Вдоль другого берега тянулись ярко освещенные дома западного района. К
ним вел мост с широкой аркой. По нему в обе стороны безостановочно дви-
гались автомобили, автобусы и трамваи. Мост над ленивой черной водой по-
ходил на искрящуюся пеструю змею.
тер. - Не надо бросаться в глаза.
ны, под ногами у меня прошмыгнула белая кошка. Несколько проституток в
передниках стояли чуть поодаль в подворотне. Когда мы проходили мимо
них, они замолчали. На углу стоял шарманщик. Он спал, прислонившись к
стене дома. Какая-то старуха рылась в отбросах, сваленных у края тротуа-
ра. Мы подошли к огромному грязному дому-казарме с множеством флигелей,
дворов и проходов. В нижнем этаже разместились лавчонки и булочная; ря-
дом принимали тряпье и железный лом. На улице перед воротами стояли два
грузовика с полицейскими.
тором висело несколько карт звездного неба. За столиком, заваленным бу-
магами, на небольшом возвышении стоял человек в тюрбане. Над его головой
красовался плакат: "Астрология, графология, предсказание будущего! Ваш
гороскоп за 50 пфеннигов!" вокруг стояла толпа. Резкий свет карбидного
фонаря падал на желтое сморщенное лицо астролога. Он настойчиво убеждал
в чем-то слушателей, молча смотревших на него. Те же потерянные, от-
сутствующие взгляды людей, желавших увидеть чудо. Те же взгляды, что и
на собраниях с флагами и оркестрами.
чего хотят эти люди. Вовсе им не нужна политика. Им нужно что-то вместо
религии.
так фанатичны.
щены. Вдруг оттуда послышался шум, и через темный боковой вход во двор,
как по сигналу, вбежало несколько молодых людей в непромокаемых спортив-
ных куртках. Прижимаясь к стене, они устремились к двери, ведшей в зал
собрания. Передний рванул дверь и все ворвались внутрь.
ми бочками.
кто-то вылетел из окна. Дверь распахнулась, и через нее стала протиски-
ваться плотно набившаяся куча людей. Передние были сбиты с ног, задние
повалились на них. Какая-то женщина, истошно зовя на помощь, пробежала к
воротам. Затем выкатилась вторая группа. Все были вооружены ножками от
стульев и пивными кружками; они дрались, ожесточенно вцепившись друг в
друга. Огромный плотник отделился от дерущихся и, заняв удобную позицию,
продолжал бой: всякий раз, заметив голову противника, он ударял по ней
дугообразным движением длинной руки и загонял его обратно в свалку. Он
проделывал это совершенно спокойно, словно колол дрова.
мы увидели всклокоченную светлую шевелюру Готтфрида, попавшего в руки
какого-то буйного усача.
тил Готтфрида. С выражением крайнего удивления он поднял руки кверху и,
точно подрубленное дерево, рухнул обратно в толпу. Сразу вслед за этим я
увидел Кестера, тащившего Ленца за шиворот.
ворил он.
сюда!
Посняков Андрей
Черепнин Владимир
Сертаков Виталий
Посняков Андрей
Пехов Алексей
Шилова Юлия