горизонта к зениту, потускнело и съежилось, будто воздушный шар, в котором
появилось отверстие.
обнявших друг друга, прижавших друг к другу колени. На какое-то мгновение
Ормузд (он ли? Скорее, какая-то из его частей - Ариман или Влад) ощутил
острое и не вполне понятное ему желание, когда высокая и упругая грудь Даэны
коснулась его спины.
силы. Гаснувшее солнце, будто услышав этот призыв, перестало сжиматься, мир
застыл в оцепенении, и только тени под ногами почему-то, вопреки всем
природным законам, начали двигаться сами по себе, то удлиняясь, то
укорачиваясь, то перемещаясь по кругу. Странно было видеть это, но в
следующее мгновение еще более странным показалось Ормузду, что солнце,
созданный его желанием газовый шар, излучило вместо световой волны не вполне
очевидную мысль. Это был вздох, перешедший в тихий стон, а стон оказался
попыткой произнести слово - будто человек, приходивший в себя после долгой
и, возможно, безнадежной болезни, пытался выразить очень простую мысль, но
не мог, не получалось, потому что возвращение к жизни было мучительным и
могло не закончиться никогда.
происходило. Твердь сжималась, сквозь песок проступал мрак, будто капли
черной крови. Мрак был пустотой, но казался вязким, ноги - сколько? две?
восемь? все двадцать? - погрузились уже по щиколотку в поднимавшееся из
мрака отсутствие.
бесполезно - он был один в этом мире, и мир идей поглощал его.
стоял Ормузд - и исчез во мраке, будто ушедшая ко дну корма разбитого судна.
врагу, поскольку в этом мире больше некого было молить о спасении. Часть его
сущности, принадлежавшая Чухновскому и Абраму, а отчасти и Ариману, пыталась
заставить сознание воззвать совсем к другой сущности, но Ормузд не мог
произнести даже мысленно это слово, оно было противно его личному
мировосприятию, и он отодвинул три свои части, буквально оторвав руки
Аримана от рук Даэны.
смог воспрепятствовать этому желанию. Не к Богу нужно было сейчас взывать,
не к Свету, отдававшему себя во власть мрака, но единственно к тому, у кого
еще можно было найти хоть какое-то понимание.
остаться собой. Я чужой в твоем мире, но я здесь. Я здесь не для того, чтобы
уничтожить дух, обратив его в материю. Обратив в дух меня, вы, разумные, не
приобретете ничего, кроме пустой, ниоткуда не взявшейся и, следовательно,
никому не нужной идеи. Я здесь, и мы вместе должны понять - для чего"...
наталкивалась на преграду, отражалась и падала опять, и так, подпрыгивая,
будто мяч, в конце концов уходила в чье-то неподатливое сознание, а ответ...
Вдохновенного-Ищущего-Невозможного.
а с помощью материального носителя. Чего он хотел? Показать, что
действительно способен на невозможное?
что это было слово "свет".
имевшее о материи, как о природной сущности, изначально враждебной духу,
весьма смутное и примитивное представление,
Вдохновенный-Ищущий-Невозможного, тем не менее, управлял физическими
процессами внутри звезды.
Вдохновенного-Ищущего-Невозможного хотят уничтожить Миньян даже не пытаясь
договориться. Стал бы он, Ормузд, будучи на месте Минозиса, церемониться с
вышедшей из повиновения идеей, если, конечно, вообразить, что такое в
принципе возможно? Подумать только: неизвестно откуда явившаяся в мир идея
войны, никому не принадлежавшая, не из чьей головы не исторгнутая, вдруг
начинает диктовать условия, создает армии, начинает наступление на Калган...
Первое, что сделали бы Ученые - созвали всех коллег, а cреди них отобрали бы
лучших, способных создавать пушки из идей, и выступили единым фронтом против
наваждения.
не может обладать разумом. Разум - это свойство идеи к саморазвитию. Я
разумен, потому что суть мою составляет идея вдохновенного поиска
невозможного. Идее этой много оборотов Вселенной. Я знаю, что идея
вдохновения, ставшая моей сутью, возникла в дискуссии между
Познающим-Желающим-Понять и Спокойным-Знающим-Реальное".
существовало. Вдохновение было свойством мыслящих вступать в резонансные
отношения, когда во время дискуссий процесс взаимопонимания ускорялся во
много раз. Происходило это крайне редко, но резонанс рождал поистине великие
идеи. Вдохновенный-Ищущий-Невозможного себя великим, конечно, не считал, но
родившийся одновременно с ним Эмоциональный-Предвидящий-Будущее
действительно был гениальной идеей. Именно он первым понял, что будущее
предсказуемо. Именно он объявил, что Вселенная начнет сжиматься и в конце
концов погибнет. Именно он призвал общество уничтожить разумную материю.
и организована, может уничтожить материю - разумную или нет, неважно?"
Чухновский. - Слово способно убить, мне ли не знать этого? Слово, мысль,
идея способны убить материю, причем только разумную. Скажи: "Твой брат
предал твой народ. Твой брат виноват в гибели тысяч людей. Твой брат -
негодяй". И ты больше не сможешь жить".
воспоминаниях, ему лично не принадлежавших, Чухновский не вполне надежно
определял даже место действия, не говоря о времени, да и имя, скорее всего,
было не реальным, а созданным в воображении.
был маленьким, стены казались ему кладкой замка барона Гельфеншталя, он
играл с другом, и они шли на приступ, а потом, когда замок был взят, сверху
им на головы сыпался мусор, и грозный голос Фейги звучал, как Глас
Господень: "Уши порву! Негодники! Идите отсюда, спать не даете!"
давно нужен был ремонт, но денег на это не было. И не будет.
от того, что не представляла, как будет жить после случившегося. Лица
зверей, ворвавшихся в дом в прошлую субботу, и сейчас стояли перед глазами,
но что самое страшное - теперь он знал, почему слуги пана Яривского выбрали
именно их дом.
с человеком любовь! Если бы Шуля не отвергла Савву... Не любила она его, что
поделаешь. В прошлом году, помнится, Юзик, бедняга, наложил на себя руки
из-за безответной любви к Хаве, и его все жалели, но и Хаву жалели тоже.
Никто ей не сказал ни одного худого слова, а как она мучилась, как винила
себя в этой смерти, хотя и знала: доведись сегодня Юзику признаться ей в
своем чувстве, она сказала бы ему то же самое. Что иное могла она сказать?
"Люблю", если не любишь? "Да", когда нет? И если бы Савва последовал за
Юзиком, его бы поняли, его бы тоже пожалели, но он поступил иначе, пошел во
дворец и сказал... нет, на людском языке это называется иначе, но язык не
поворачивается, даже в мыслях будто останавливаются колесики, когда нужно не
произнести даже, а подумать... Не сказал Савва, не сказал, а именно донес -
на Ицика и на старую Фейгу, и значит, на Шулю свою любимую тоже, и, скорее
всего, с Шулей, а не с ее семьей он хотел поквитаться. Да, собирали Шумахеры
ягоды в панском парке, Боже, какое преступление! Многие так делали, и пока
никто не попался, хотя сам пан знал - не подозревал, а наверняка знал, не
дурак же вовсе, - что евреи забирают в его поместье неплохую долю урожая.
Знал, но ничего не предпринимал, пока никто не был схвачен за руку. Никого
бы и не схватили, если бы Савва не пошел во дворец и не донес - да, именно
донес, буду повторять это опять и опять... И тогда пан сделал то, что и без
того мог, но не собирался, не зверем он был, но его бы не поняли собственные
слуги, и тогда он сказал...
сюда, ну-ка..." Ничего не сказано, и сказано все. Он бы и не знал, что всему
виной его брат Савва, но нашелся добрый человек, сообщил, а он не поверил и
сделал глупость - спросил у Станислава, панского егеря, все знавшего, но в
погроме том не участвовавшего. Тот и сказал.
рассчитывая на то, что Вдохновенный-Ищущий-Невозможного поймет
хитросплетения человеческой мысли. Шар солнца откликнулся долгим звуком:
Ормузда не было ни нужного понятия, ни аналога его. Ормузд мог только
наблюдать, как истончался созданный им мир, как свет становился хрупким и
разламывался на куски, между которыми проступал мрак - не материальный мрак
пустоты, но полный мрак отсутствия.