нужных вещей и положил сумку передо мной, потом проверил, заряжен ли мой
самострел, потом осмотрел прицельный лазер на ружье; убедился, что перед
стволом возникает светящаяся точка и я точно буду знать, куда целиться.
Раскрыл коробку с зарядами и стал ждать.
увеличила скорость до максимума, машина скрежетала, словно вот-вот
развалится, и мы понеслись по пустыне. Воздух был так прозрачен, что мы
увидели ябадзинов на расстоянии в тридцать километров. Армии двигались на
полной скорости, и до встречи оставалось шесть минут. Ноздри у меня
раздувались, я неожиданно испугался: мы уже потеряли в космосе четыре
тысячи человек; ябадзины сумели уничтожить защиту Кимаи но Джи. Я мало что
о них знал, но думал, что вряд ли мы сумеем застать их врасплох. Лучше не
недооценивать противника. Гарсон хотел вообще миновать их, но они сумели
преградить нам дорогу.
надеясь, что наше древнее оружие - простые пули и снаряды - смутит их.
Теперь я в это не верил. Не мог поверить, что на ябадзинах только тонкая
защита от энергетического оружия. Я сжал челюсти и постарался успокоиться.
образовала клин, в голове которого шли суда с установленными на них
пулеметами Хаусера. Они были одновременно благословлены и прокляты:
пулеметный огонь уничтожит все в пределах досягаемости, но они оказывается
в самой голове нападения. Я был рад, что наша машина не получила такое
оружие.
пушкой сам генерал, рядом с ним инвалидное кресло Тамары, самой Тамары я
не видел. Должно быть, ее уложили на пол.
Три к двум!
миллиона за то, что де ла Куско поджарят.
беспокоиться об уплате.
требуются годы. Ябадзины шли тремя линиями, в двухстах метрах друг за
другом, и их машины располагались парами, так что мы попадали бы под
перекрестный огонь, проходя между ними. Гарсон приказал всем свернуть на
север, мы так и поступили, потом тоже разбились на пары. Ябадзины ответили
поворотом. Я мысленно подсчитал, сколько времени будет длиться битва, если
мы столкнемся на полной скорости: учитывая дальность поражения в двести
метров, нам предстоит пройти 800 метров на скорости в 240 километров в
час. Это означает, что мы будем в пределах досягаемости их оружия меньше
двенадцати секунд; вся битва будет продолжаться двенадцать секунд, хотя мы
при этом пройдем через три фронта.
секунд. Гарсон снова развернул все машины навстречу ябадзинам, и я
попытался перейти в состояние munen, отсутствие сознания.
казалось, ушли далеко и стихли. Остались только машины ябадзинов. Я
смотрел на них, как кошка смотрит на мышь, готовая прыгнуть. Челюсти не
дрожали, зубы не стучали. Я был спокоен и полностью владел собой, и, хотя
наша машина подскакивала на буграх, мне казалось, я вижу тропу, ведущую
нас к ябадзинам. Я воображал, что могу выбрать любую цель, и враг упадет
под моими выстрелами. Я чувствовал себя неуязвимым: это чувство знакомо
солдатам, идущим умирать в бою.
видел ябадзинов, они приближались в своих красных костюмах цвета
окружающей пустыни, видел, как солнце отражается на тефлексовых пластинах
их брони. Но время для меня не остановилось. Я не достиг Мгновенности,
того состояния сознания, когда миг включает в себя вечность. Абрайра
утверждала, что она и другие научились достигать этого состояния по своему
желанию, и, возможно, с ее снадобьями с Эридана это и правда. Я надеялся
достичь этого состояния в бою, думал, что мне помогут собственные
средства, но этого со мной не произошло.
Столкнулись с их первой линией, и обе армии одновременно начали стрелять.
Прекрасные мирные "вуф, вуф, вуф" послышались от пушек ябадзинов, похожие
на звуки голубиных крыльев, когда голуби пытаются парить в воздухе. Наша
машина подпрыгивала на буграх, я полусогнул ноги и держал ружье
нацеленным. Ябадзины начали стрелять из своих лазеров, и я увидел
серебристое свечение перегретого воздуха. Мы ответили громовым залпом из
пулеметов и самострелов, и машины ябадзинов перед нами словно раскололись.
отлетела левая рука одного из артиллеристов ябадзинов, словно сделанная из
папье-маше. Машина непосредственно перед нами превратилась в огненный шар,
огонь охватил и две соседние машины, водители бросали суда в разные
стороны, пытаясь уйти от нашего огня. Я услышал крик, но он доносился не в
шлемный микрофон, и понял, что это от удивления и боли кричат ябадзины. Мы
были среди них, справа совсем близко машина, полная ошеломленными людьми,
передний артиллерист исчез, в воздухе обрывки красной брони, словно он
только что взорвался; водитель пригнулся к сгоревшей контрольной панели;
стрелок с лазерным ружьем навалился вперед, в плече у него кровавая рана;
стрелок из плазменной пушки посылает в воздух над нашими головами залпы
плазмы - я выстрелил в стрелка с ружьем, и шлем его раскололся и
взорвался; потом взял самострел, и артиллерист раскололся надвое у пояса.
Перед глазами у меня вспыхнуло белое пламя, правый глаз закрылся. Такая
вспышка мгновенно сожгла бы радужную оболочку обычного глаза. Я потер глаз
рукой, смахнул лазерный залп какого-то ябадзина, словно муху.
Задний пулеметчик поворачивался, передний упал. Перфекто упал на колени,
плазма капала с его грудной пластины, до конца схватки он прикован к полу.
Мы сближались со второй линией, и у меня не было времени думать; машина
ябадзинов нацелилась ударить по нашей тараном, и я выстрелил дважды,
прежде чем снял водителя. Он резко свернул налево и нажал на тормоза,
умирая; его товарищи не успели среагировать на этот маневр; одна из
соседних машин столкнулась с поврежденной, взлетела в воздух, повисла, как
неудачно брошенный диск, и ударилась о землю прямо перед нами. Она
взорвалась, и мы оказались перед последней линией ябадзинов.
ярдах. Мы открыли огонь с дальнего расстояния и продолжали стрелять, но
они как будто расходились перед нами, как пушинки одуванчика на ветру, мы
еще раз выстрелили, оказавшись совсем рядом, и у меня уже не было целей.
Ябадзины разошлись в стороны, и мы проскочили через их линию. Мавро бросил
пакет с мексиканским волосом, и тот взорвался за нами; ветер подхватил
тонкие голубые хлопья стали. Я тоже отцепил свою бомбу и поторопился
бросить ее, и все наши люди стали бросать бомбы. За нами поднялась черная
стена.
я понял, что мы глотнем мексиканского волоса раньше ябадзинов.
в наши заборные отверстия; мы повисли в воздухе и опустились. Бомба
взорвалась чуть ли не под нами, воздух трещал от разрядов статического
электричества, стальные хлопья посыпались на нашу машину.
ябадзинов проходили сквозь мексиканские волосы, и у многих двигатели сразу
вспыхивали. Но некоторые сумели преодолеть барьер и теперь преследовали
нас.
водителей, и их окружало множество ябадзинов. Четырнадцать боевых групп
гибло таким образом. Многие другие машины тоже пострадали, плазма проела
тефлекс защиты, как огненные змеи. Повсюду люди на своих сидениях лежали,
словно мертвые. Но у меня на глазах они начали подниматься, оживая. Они
только позволяли плазме остыть. В целом у нас оказалось удивительно мало
пострадавших.
тянулась перед нами как скоростное шоссе. Мы можем повернуть и уничтожить
немногих преследующих нас ябадзинов. У нас пулеметы. Но они только первое
препятствие на нашем пути к Хотоке но За, и Гарсон не приказывал нападать
на них.
имеет значения. На полпути к своей столице они просто остановятся в
пустыне из-за отсутствия горючего.
наши компадрес уходят от нас, а ябадзины сзади догоняют.
турбины двух заборных отверстий. Машина начала медленно сворачивать влево,
и мы постепенно отходили от строя.
турбин перешел в свист. "Это не должно случиться, подумал я. На
тренировках такого никогда не происходило. Наши машины неуязвимы в бою.
Они нас никогда не подводили".
Сертаков Виталий
Бажанов Олег
Эриксон Стивен
Каргалов Вадим
Маккарти Кормак
Орлов Алекс