более или менее ценные предметы карфагенской эпохи - бронзу, камни,
глиняные изделия, медали, монеты, которые монастырь покупает для своего
археологического музея скорее из жалости к этим беднякам, чем по
необходимости.
древних мечетей, сохранившие свою белизну в этой солнечной стране.
его, разыскивая повсюду госпожу Батори, хотя им трудно было поверить, что
она могла впасть в такую нищету.
зияло отверстие, пробитое в заросшей травой и кустами стене.
подбежал к ней, бросился на колени, обхватил ее руками!.. Но она не
отвечала на ласки сына и, казалось, не узнавала его!
госпожу Батори.
Потом заметил Петера... Петера, которого сам проводил в последний путь на
кладбище в Рагузе!.. Это было уж слишком! Старик замертво упал на землю,
успев только прошептать:
внезапное появление сына, которого она считала мертвым, не пробудило в ней
воспоминаний о прошлом!
блуждали по сторонам. Никого не узнав, не промолвив ни слова, она вошла в
лачугу, куда по знаку доктора за ней последовала Мария.
одного шага!
старик воскликнул:
после чего старый слуга слабым, прерывающимся голосом с трудом рассказал
обо всех бедствиях, пережитых им за последние два месяца.
потеряла рассудок после смерти сына?
деревушку Винтичелло, где у нее были дальние, родственники. Перед отъездом
она распорядилась продать свой скромный домик вместе со всем имуществом,
ибо жить там не собиралась.
закончить свои дела, и в почтовом ящике на улице Маринелла нашла какое-то
письмо.
всех ног на улицу Страдоне и постучалась в дверь особняка Торонталя,
которая тут же отворилась.
не узнала!.. Она потеряла...
недоумением глядя на старого слугу.
предположение Борик. - Но оказалось, что он уехал вместе с дочерью два дня
тому назад, и никто не мог сказать, куда именно.
госпожа Батори потеряла письмо или уничтожила, а возможно, оно было
похищено у нее, только я никогда не узнал, о чем там говорилось!
молчании, не знал, что и подумать о странном поведении госпожи Батори. Что
заставило ее отправиться в особняк на улице Страдоне, которого она должна
была бы всячески избегать, и почему отъезд Торонталя так потряс несчастную
женщину, что она сошла с ума?
скрыть от людей душевное заболевание хозяйки, и он распродал все их
имущество. Тихое, спокойное помешательство вдовы Иштвана Батори позволило
ему действовать, не вызывая подозрений. Он хотел только одного: укрыться в
каком-нибудь месте, безразлично где, только бы подальше от этого
проклятого города. Через несколько дней он сел с госпожой Батори на
пассажирский пароход, совершающий рейсы по Средиземному морю, и добрался
до Туниса, или, точнее, до Ла-Гуллетт. Здесь он и решил поселиться.
своей хозяйкой, которая, по-видимому, потеряла не только рассудок, но и
дар речи. Теперь денег у Борика оставалось так мало, что им грозила полная
нищета.
тот всегда выказывал семейству Иштвана Батори. Но Борик не знал, где
искать доктора. Все же он написал несколько строк и поедал на волю божью
свой отчаянный призыв. Оказалось, что провидение довольно хорошо
справилось с задачей почтового ведомства, ибо письмо дошло до адресата!
усадили в коляску с Петером, Бориком и Марией, которая отныне должна была
неотлучно оставаться при ней. Впрочем, несчастная больная не оказала ни
малейшего сопротивления. Экипаж покатил по дороге в Ла-Гуллетт, между тем
как доктор и Луиджи направились туда же пешком по песчаному берегу.
обогнув мыс Бон, взял курс на маяк острова Пантеллерия. Через день, на
рассвете, судно уже входило в порт Антекирты.
поместили в одну из комнат Ратуши, куда переселилась и Мария, чтобы
ухаживать за ней.
обстоятельствах, которые, по-видимому, так и не удастся выяснить. Ах, если
бы узнать причину болезни госпожи Батори, тогда еще можно было бы вызвать
какую-нибудь спасительную реакцию! Но никто этой причины не знал и вряд ли
когда-нибудь узнает!
посвятил себя этой задаче.
слышала, не замечала, и прошлое никогда не всплывало в ее памяти.
внушения, которой обладал доктор? Разве не следовало прибегнуть к
животному магнетизму, чтобы вернуть рассудок несчастной женщине, -
погрузить ее в гипнотический сон и не пробуждать до тех пор, пока не
наступит желаемая реакция?
мать.
Душевнобольные как раз сильнее всего противятся внушению. Чтобы поддаться
гипнозу, Петер, твоя мать должна была бы иметь собственную волю, которую я
заменил бы своей! Повторяю, на нее гипноз не подействует!
этой мыслью. - Нет, я ни за что не поверю, чтобы мать так и не узнала
меня. Придет день, и она узнает сына... сына, которого считает умершим!
тебя живым... или очутилась перед твоей могилой... а ты вдруг появился бы
перед ней...
такое нервное потрясение могло оказать прекрасное действие на госпожу
Батори!
Батори, Петер бросился в его объятья.
инсценировку. Речь шла о том, чтобы вызвать у госпожи Батори тяжелые
воспоминания, стертые болезнью, и сделать это в обстановке, поражающей
воображение, - тогда можно было надеяться, что в ее сознании произойдет
благотворный сдвиг.
можно точнее рагузское кладбище и склеп семейства Батори.
вечнозеленых деревьев часовенка, очень похожая на ту, которая находилась в
Рагузе. Оставалось внести кое-какие изменения, чтобы придать еще больше
сходства этим двум памятникам. Затем во внутреннюю стену часовни вделали
черную мраморную доску, где были начертаны имя Иштвана Батори и дата его
смерти - 1867 год.
и постараться постепенно пробудить рассудок госпожи Батори.
кладбище. На пороге часовенки госпожа Батори остановилась, равнодушная и
безразличная, как всегда, хотя при свете лампады ясно выделялось имя
Иштвана Батори, выгравированное на мраморной доске. Только когда Мария и
старик слуга опустились на колени, в глазах больной блеснула искра
Сертаков Виталий
Ларссон Стиг
Мацумото Сэйте
Панов Вадим
Флинт Эрик
Белогорский Евгений