назойливые ухаживания, лохматые хризантемы, прилизанные ирисы, безнадежные
зависания под домом, в надежде перехватить силуэт в окне. Все это могло бы
привести ее в ярость, так что оставалось только ждать. Она всегда будет
делать то, что считает нужным. Он может принимать это или не принимать, но
по-другому не получится.
Всеволожск, забрать кое-какие мелкие вещи, которые он успел перевезти на
Горную прошедшим летом. Когда еще собирался осесть во Всеволожске
окончательно. Список вещей умещался на четвертушке листка из ежедневника:
небольшая коллекция холодного оружия, о существовании которой Никита даже и
не подозревал; фарфоровая сова из потсдамских трофейных и сентиментальный
сервиз саксонского фарфора. Должно быть, весь этот странный набор
принадлежал старым фотографиям, которые Никита видел в спальне у
Корабельнгаffа прошлой зимой. Ничего другого и предположить было невозможно:
босс не был особенно привязан к вещам.
случае, никаких указаний по этому поводу в странице из ежедневника не было.
Не было указаний и по поводу ливня, заставшего Никиту на самом подъезде ко
Всеволожску. Он едва не забуксовал, взбираясь на гору и даже с четверть часа
пережидал, пока стена дождя отступит. Но дождь все не кончался, он лишь
умерил пыл, стал вялотекущим и грустным. И, сопровождаемый этим грустным
дождем, Никита подъехал к такому же грустному, притихшему в ожидании продажи
особняку.
одного из двоих джаффаровских кобельков с винчестерами. Но вместо этого...
Вместо этого ему открыла та самая девушка, которую он уже видел здесь, в
обслуге Мариночкиного дня рождения.
босса...
волкодавов, не иначе.
личного шофера господина Корабельникоffа? Мы ведь виделись с вами, кажется?
особняка. Девушка, не дожидаясь его, направилась к дому. Она шла
неторопливо, как будто ей было наплевать на дождь: так неторопливо, что
Никита успел даже догнать ее и, переложив пустую сумку для вещей из правой
руки в левую, галантно распахнуть перед ней дверь.
Джанго - совсем другое дело...
Никита не знал, откуда идет это ощущение похожести: от коротко стриженного
затылка, от смугловатой брюнетистой масти или от чего-то еще. Вот только
присматриваться особо не надо, иначе наткнешься на глаза: тоже карие, но без
инфернального золотистого свечения вокруг зрачков. Самые обыкновенные глаза
самой обыкновенной Маши.
Вот только вы опередили меня.
Никита выслушивал и высматривал порнооткровения охранника Толяна. Сейчас,
правда, телевизор был выключен, но зато играла магнитола. Что-то
трогательно-девичье и вместе с тем - грустно-взрослое, с надтреснутой
сердцевиной: два юных голоса переплетались самым причудливым образом, а
музыка была слишком плотной для попсы. Голоса сопровождали Никиту все то
время, пока он пытался вести с Машей-ключницей подобие светской беседы.
хозяина?.. Я по-прежнему не ошибаюсь?
неуклюжим, но Никита в силу врожденного любопытства не мог не задать его.
мужиков на подхвате, пристегнуть к дому еще и девчонку с прозрачной
стыдливой кожей... Ей и за двадцать-то едва перевалило... Или...
приятельница Алеши...
джаффаровских парней, злобный ста двадцати килограммовый довесок к
винчестеру, так и звали - Алексей. Стойкая традиция загородного
корабельникоffского ковчега: каждой твари по паре, даже если пара проникла
на борт нелегально, по канатам и с помощью абордажных крюков, в обход
всесильного пивного Ноя.
девушки отреагировала мгновенно.
упаковывать вещи. Здесь много вещей. Ведь хозяин продает дом.
половина чашки с чаем. Так что светскую беседу придется продлить еще минут
на пять. Не самое веселое занятие, тем более что девушка от Джанго
отдалялась, причем семимильными шагами. Ничего общего, - ничего, кроме
коротко стриженного затылка.
Швейцария, Испания, Бенилюкс...
затравленности в глазах.
целомудреннее развязного Амстердама с его пропахшими легализованной
марихуаной каналами, и что скромная на вид Маша получила довольно заманчивое
предложение стать портье в одной из бернских гостиниц, облюбованных
русскими, и что ей нравятся швейцарцы, они называли ее Мари, они мягче и
романтичнее немцев, но немцы ей тоже нравятся, но больше всего ей нравится
Макс Фриш. "Вы читали Макса Фриша, Никита?.."
Никита никогда не слышал его раньше, а во-вторых...
сдобных, плохо-пропеченных швейцарцев, а слушает чертову магнитолу. Так и
есть, два юных, нежно-переплетенных девичьих голоса продолжали вить гнездо в
праздной Никитиной голове. Два юных, нежно-переплетенных голоса очень
нравились ему, очень.
интерес.
ее вспыхнуло, а на глазах.. На глазах блеснули слезы. Или это только
показалось Никите?
"Таис". Но в свое время он был очень популярным. Очень.. Вы никогда не
слышали его раньше?
сообразил!) сказало Никите не больше, чем имя упомянутого Машей Макса Фриша;
попсу он терпеть не мог, предпочитая ей растворившийся в душном небе Нового
Орлеана джаз. Или ля-минорных и фа-мажорных кухонных бардов - по большим
праздникам. Но эти голоса были и вправду хороши.. а может, все дело было не
в голосах, а в той странной энергетике, которую не смогла убить даже
равнодушная к человечинке техника. Или - в словах, хотя Никита не разобрал
ни единого: они слиплись, как лежалое монпансье, в глаза бросалось лишь
отсутствие местоимения "он" и чрезмерное присутствие местоимения "она". Что
было совсем уж нонсенсом для таких вот одноразовых песенок о вечной любви.
Сертаков Виталий
Перумов Ник
Херберт Фрэнк
Шилова Юлия
Лондон Джек
Чернецов Андрей