оттуда несколько фотографий. - Непосредственным лоббированием лицензии
"Зари" занимался вот этот человек. Тогда он работал в совете министеров
РСФСР, пост занимал не очень значимый, но по своему положению Сергей
Ивановича был вхож в самые высокие кабинеты. Очень толковый человек, об этом
все говорят однозначно. Многие знали о большой дружбе Сергея Иванович с вот
этим генералом. - Санин подал мне другую фотографию. На ней был изображен
человек в милицейской фуражке. Я сразу узнал его. Слишком часто в последнее
время он мелькал на телеэкране.
этих двух людей, пухленького чиновника в тонких золоченых очках и
некрасивого человека в генеральской форме с холодным прищуром палача, и
понимал, что мы попали в ловушку похлеще чеченского подвала.
трудом подбирал слова, и мне помог закончить предложение журналист.
лучшем случае. Сергей Иванович вообще сейчас рядом с будущим президентом
России. Числится в советниках...
растерянный взгляд, Санин рассмеялся. - Да нет, я не говорю про Израиль или
Америку. Сейчас вон сколько границ организуется. Тут неразберихи как минимум
на несколько лет. А так вас могут вскоре вычислить. Кстати, я занимаюсь
криминальными делами. Так вот: по милицейским каналам уже прошла
ориентировка по продавцам золота.
предположение, что работают несколько человек. Если раскручивать ваше дело
по всем правилам, то надо начинать с исполнителей, с боевиков, с Бурого...
меня.
признаться, ему не поверил. Уж очень экзотическая смерть. И, кажется, зря.
наши имена и вообще, даже сколько человек избежало смерти.
Куцего, Ивана, деда Игната, я говорил откровенно. Умолчал лишь про скит, про
нашу "радостную" встречу с Марьей Александровной. Конечно, смолчал про свое
легком трансе, и почти беспрерывно курил.
мельчайших деталей.
пытаетесь ворошить это тухлое дело. Недавно ко мне в редакцию пришел один
человек из тех мест, вертолетчик. Они с семьей перебрались в Подмосковье, и
он решил, что ему здесь уже нечего бояться. Здоровый такой мужик. С порога
уже начал рассказывать, что почем. Еле выпер его в коридор, потом вышли на
улицу, там уж он развернулся. Его лучший друг был на той машине, что
прилетела на следующий день после расстрела бригады. Вернулся подавленный,
про то, что видел, молчал. Держался с неделю, потом запил, сказал жене
одного из авиаторов, которого объявили пропавшим без вести, чтобы мужа
больше не ждала. Уже совсем отключаясь, он бормотал как заведенный: "Всех
бульдозером, как фашисты..." А следующим утром его нашли мертвым. Якобы
сердце отказало, хотя вскрытие делать не стали. Его напарник еще через
неделю будто бы застрелился на охоте. После этого все окончательно
заткнулись и помалкивали. Сам этот вертолетчик потом летал на базу вашей
бригады. Никаких следов. Только народу что-то мало было. Человек семь, не
больше. Он их потом даже вывозил оттуда, уже в сентябре. Как он выразился,
типичные урки.
сгребает в яму тела мужиков.
столицы.
знал, что уже не могу вам навредить. Вас подвезти?
с неожиданными пересадками в метро, длительными проверками...
на мозги. Войдя в дом, я только и сумел, что отрицательно качнуть рукой и,
раздевшись с помощью Елены, упасть в кровать. Лишь проспав часа два, я смог
ответить на все расспросы Андрея и Елены. Рассказ мой не вызвал особой
радости у обоих, скорее поверг их в шок. Особенно была потрясена Ленка. Все
это время она жила спокойным ожиданием того, что рано или поздно все
наладится и жизнь наша пойдет как прежде. Андрей воспринял все спокойней. Он
уже догадывался, что жизнь загнала нас в очередную ловушку и пути назад нет.
По случайному стечению обстоятельств в тот же вечер в новостях показывали
какой-то прием, и я
высокопоставленных врагов.
Андрей.
очках шепнул что-то на ухо милицейскому генералу, и тот согласно кивнул в
ответ.
детей и милицию.
государств. Ну, бывших республик.
в какой-нибудь горный аул.
девушек с такими глазами еще нет.
Хоть бы что дельное сказали.
славянские республики: Украина и Белоруссия. Выбор невелик. Куда желаете,
господа?
- А потом я уже с золотом подъеду.
Ленкой в лапы родной милиции сводился к нулю. Нас просто не за что было
притянуть на цугундер.
я.
обосноваться и жить там. А золото? Пусть лежит, не заржавеет.
Еще с вечера я чувствовал какую-то ломоту во всем теле, но напавшая на меня
во время поездки головная боль как-то оттеснила это на задний план. А утром
я, едва
песка, нос пропускал воздух с трудом, на виски положили два утюга.
Потрогай мой лоб.
ахнула и побежала за градусником. Вернулась она уже вместе с Андреем. Тот
тоже потрогал мой лоб, присвистнул и вынес вердикт:
военврачом с погонами капитана. Быстро прослушав меня, простучав пальцами
мою грудь, как дятел дерево, армейский эскулап вынес простой и ужасный