руки скованы...
мог понять, поразил противника или нет: водитель и генерал были прижаты к
баранке и лобовому стеклу. Машина вылетела по инерции из нырка, остановилась
и покатилась назад...
пока на него не начал сползать автоматчик. Русинов отпрянул к стенке:
омерзение убийства и смерти подкатило к горлу тошнотворным комом. Он стиснул
зубы, резко открыл водительскую дверцу и вытолкнул порученца. Затем откинул
сиденье и вылез сам. Отошел от машины- передергивало, озноб бил то в голову,
то в ноги. Он встал на колени и начал мыть руки... Умыл лицо...
же он тупо, как больной, ходил по дороге взад-вперед и носил перед собой
автомат в скованных руках.
на зрелище мертвых- все-таки врач... Начал вытаскивать трупы из машины -
содрогалась душа, противился разум. Убивать страшно даже врагов... Потом
достал из багажника инструментальную сумку, вытряс ее на дорогу. Плоскогубцы
с кусачками оказались слабыми, чтобы разрезать звено цепочки между
браслетами, тем более давить приходилось ногой. Тогда он отыскал плоский
напильник, зажал его между колен и стал пилить цепь. Ключи от наручников
были у автоматчика, оставшегося на свертке в бору. Сталь была прочной,
напильник брал ее с трудом, но ничего другого не оставалось...
как он стоит на месте!
Лучше всего засаду устроить там! Но вдруг остановился, пораженный: опять
стрелять?! В кабине "Опеля" еще трое...
него, когда висел распятым на стене вагончика. Тогда бы не раздумывая уложил
всех одной очередью.
километр наловчился, поехал быстрее. И уж не переключался на ямах и
рытвинах. И ветер, кажется, вынес мерзкое ощущение смерти...
Скованные руки раздражали, машина не вписывалась в повороты, подминала
деревца, шаркала боками о сосны. На одном зигзаге он не справился с
управлением и едва не врезался в камень. Надо освобождать руки! Но как?
Напильником - слишком долго, но делать нужно сейчас: если придется бросить
машину, то бежать со скованными руками по камням - самоубийство. Он открыл
бар-дачок - два блока спаренных магазинов с патронами, ракетница, три
гранаты. Он взял одну, вывинтил запал. Его гильза вставлялась в кольцо
цепи... А что будет с руками после взрыва запала? Он разорвал пробитую
пулями кожу на спинке сиденья, вытащил из-под нее пласт тугой мебельной
резины. Разделил ее пополам, укрыл запястья рук и ладони. Затем отыскал
высокий, не очень толстый пень, надел на него скованные руки, присел,
спрятал голову и на ощупь, осторожно вытащил чеку. Скоба отлетела, щелчок
бойка, и сразу же загорелся замедлитель.
запястья. Снять браслеты нечего было и думать, придется носить как память,
пока не появится возможность распилить...
догоняли! Только, похоже, не на "Опеле". Неужели где-то добыли грузовик?
Прислушавшись, он понял: у низкосидящего "Опеля" оторвался глушитель.
Значит, едут не жалея машины. Да что им теперь машина? Есть искусительный
стимул - пещеры, откуда можно рюкзаками выносить алмазы...
Прошел бы небольшой дождь! И они бы надолго застряли, вынужденные бросить
машину, и тогда можно оторваться от них. Остается одно- найти узкое место и
делать засаду. Иначе приведешь за собой к камню со знаком жизни...
сухие и жесткие, как согнутый лук. И тут его осенило! Русинов пропустил
между колесами очередную жердь, скребнувшую по днищу,- ее не объехать! -
выскочил из машины и стал минировать дорогу. Распустил моток изоленты на всю
длину, один конец привязал к склоненному деревцу, к другому - небольшой
камень. У гранаты выдернул чеку, положил на землю, прижал камнем. Как только
преследователи тронут деревце бампером машины, камень отвалится, чека
отлетит. Замедлитель работает до пяти секунд, поэтому взрыв прогремит либо
впереди машины, либо даже под ней...
предположить, что ему придется еще и воевать, хотя он почти двадцать лет
носил погоны и был военным человеком. Причем воевать со своими, говорящими
на одном языке и разве что живущими по иным законам и правилам. Можно было
представить, кем бы стал этот генерал, завладей он золотом, а значит, и
властью.
беззаботно-ребячьей, когда можно было пусть и с радиомаяком, но свободно
ходить по земле, загорать на песке под солнцем...
ехать направо, можно добраться до поселка Вая, что с древне-арийского можно
было перевести как "кричащая"; налево была знакомая уже Кошгара, гора,
набитая сокровищами... Следовало искать третий путь- в горы, к вершинам
хребта "Стоящего у солнца".
дороги. Зарастающий молодым ельником, едва видимый проселок уходил куда-то к
водоразделу истоков рек северного и южного направлений. У него не было ни
карты, ни компаса, ориентироваться приходилось лишь по солнцу. Но через
восемь километров дорога опять уперлась в стену. Впереди был карьер: видимо,
отсюда возили щебень для отсыпки полотна.
машине. Въехал в карьер, напоминающий огромную воронку или метеоритный
лунный кратер, подогнал "Ниву" вплотную к живой, дышащей осыпи. Взял все,
что могло пригодиться в пути: автомат с запасными магазинами, три гранаты,
коробок спичек и литровый китайский термос с остатками заплесневелой
заварки. Ни продуктов, ни ножа или топора, ни куска веревки. А надо пройти
по горам более ста километров, перевалить хребет, ночевать среди скал без
топлива, без пищи и теплой одежды...
вывернул запал, поднялся из карьера на гору и метнул этот снаряд в середину
щебенистой осыпи. Взрывом стронуло сотни кубометров породы, котлован
заполнился пылью. Когда она чуть улеглась, Русинов заглянул вниз: машина
была похоронена надежно. Через несколько часов влажный щебень подсохнет, и
никому в голову не придет, что там есть, под длинным, шевелящимся языком
щебня...
крался над самым лесом, но тянул к Кошгаре, торчащей чуть правее по ходу
движения Русинова. Он решил, что команда генерала Тарасова поднялась "в
ружье" и начала его розыск. Надо было выходить из этого района к хребту, где
его наверняка искать не станут, ибо никому, кроме Ивана Сергеевича, не
известно о его маршруте. Вертолет приземлился в районе Кошгары- значит,
высадил десант и сейчас начнется прочесывание.
дождевой лужи. Он уже не потел, начиналось обезвоживание организма. Развалы
камня- замшелые курумники, поросшие лиственницей,- тянулись бесконечно.
Здесь нельзя было бежать или прыгать как на болоте, по кочкам. Любое
неверное движение - и потом лучше застрелиться, потому что со сломанной
ногой нельзя сдаваться в плен и нельзя никуда уйти. За два часа он едва
одолел пять километров. Проклятая Кошгара, кажется, и не сдвинулась с места!
А тут еще поднялся вертолет и начал кружить над горами.
можно увидеть на десяток километров. Опасаясь, что вертолет начнет
рассаживать десант по горам, он все-таки залег в курумнике под нависшей
глыбой и приготовился к бою. Около часа вертолет кружил над лесом, но так и
не подлетел к водоразделу. Сделав последний разворот, он лег на курс и скоро
пропал из виду.
Впереди, как чудилось издалека, поднимались неприступные стены "Стоящего у
солнца"...
северо-западной стороны и медленно сотлел под солнцем, оставив нагромождение
валунов по бортам морены и долины, распаханные по предгорьям. По этим
долинам потом потекли реки с болотистыми берегами, обезображенная земля
сначала обратилась в мшистую тундру, затем постепенно затянулась лесами, и
возник ландшафт, который существовал и поныне.
Можно было поднять либо отколоть камень, бросить его вниз и тем самым
совершить глобальную геологическую работу, по принципу сходную с той, что
произошла здесь миллиарды лет назад.
себе тогда еще единый Мировой материк, который начал разваливаться на три