вы поверите? Далее...
яблоко, прожевал и продолжал уже спокойнее:
ся, считают вашего мужа откровенным балластом. Я ничего не выдумываю.
Надо хоть раз в жизни посмотреть правде в глаза. Когда-то был способным,
но сломался. Бабы, вино, лень. Изнежен и инфантилен... Это еще не все.
Последнее время ведет странный образ жизни, прогуливает, по слухам не
живет с семьей, а проживает где-то за городом. В настояшее время нахо-
дится в отпуске. Секретарь парткома сказал, что у администрации созрело
решение применить к вашему мужу меры общественного воздействия. Жаль,
что он не член партии, они бы его пропесочили! Почему, кстати, он не
член партии? - прокурорски обратился генерал к Ирине.
за его неожиданное расследование. - Он считает, что в партию лезет слиш-
ком много проходимцев и карьеристов. Он не хотел быть в их числе.
гентский слюнтяйский бред. Боимся замараться, дерьмо пусть вывозят дру-
гие... Слушайте дальше. Последнее время перед отпуском ваш муж проживал,
по всей вероятности, в поселке Комарово, ибо там найдены его вещи и не-
которые документы...
некоего Аркадия Кравчука, лица без определенных занятий, недоучившегося
бездельника, самозваного поэта, близкого к диссидентским кругам. Вот ку-
да скатился ваш муж, уважаемая Ирина Михайловна! А на юг к вашей маме он
поехал отнюдь не за вами, а чтобы замести следы. На дачу, где повесился
Кравчук, ваш муж больше не являлся. Его мать и сестра тоже не знают, где
он скрывается.
и положил ладонь ей на запястье. - Вы не нужны ему.
ратное действие. Прямолинейный натиск даже в военных операциях не всегда
приводит к успеху, здесь же Григорий Степанович явно просчитался. Ирина
сама могла бы легко дополнить неприглядную картину морального облика Де-
милле, нарисованную генералом, так что ничего нового, исключая сведения
о его местопребывании последние месяцы, генерал ей не сообщил. Но именно
эти факты разбудили воображение Ирины, заставили ее нарисовать мысленную
картину неприкаянности Жени... где-то за городом, в компании с ужасными
людьми... самоубийство! - зная чувствительную натуру мужа, она легко
могла представить, какое впечатление на него все это произведет. Если
раньше она успокаивала себя мыслью, что он тихо-мирно живет у матери,
пережидая дурные времена, а затем почти смирилась с известием, что он
нашел какую-то другую женшину, то теперь стало ясно, что это все не так.
Он мечется. Он ищет их с Егоркой. Никакой женщины нет, это миф. Значит,
ему нужно помочь!
вышла на работу, но все ее попытки перевезти в город Егорку натолкнулись
на сопротивление генерала и Марии Григорьевны. Надо признать, что тут
здравый смысл был на их стороне. Везти ребенка в город, чтобы он томился
один, пока мать на работе, было жестоко. Посему Ирина каждый день возв-
ращалась на дачу, а утром спешила на электричке обратно в город. Ей уда-
валось выкроить лишь полтора-два часа после работы, и она посвятила их
поискам мужа.
ошиблась. Ему она покаялась не без труда, но искренно, смывая старый
грех, благодаря которому Демилле попал в списки "незарегистрированных
бегунов". У Рыскаля гора с плеч упала. Положение Ирины Михайловны давно
не давало ему покоя, досаждало, как заноза. При его любви к ясности и
порядку он никак не мог признать нормальными отношения ее с генералом.
Он уважал обоих, давно уже убедился, что Ирина Михайловна - женщина
серьезная, не какая-нибудь вертихвостка, а генерал не похож на старого
ловеласа, но... Что-то мешало ему признать их отношения моральными.
Штамп в ее паспорте? Отчасти. Но не только это. Игорь Сергеевич не мог
допустить естественности любви старого генерала к сравнительно молодой
женщине и уж конечно совсем не допускал ее любви к старику. Так что на-
мечавшийся развод Ирины и брак ее с генералом сильно смущали душу Рыска-
ля, заставляя его делать усилие над собой, чтобы по-прежнему относиться
к обоим с симпатией.
легчением вымолвил майор, когда Ирина призналась ему во всем.
которой почему-то не сказал ни Ирине, ни генералу.
ля, во всяком случае, из дома Серафимы Яковлевны, убыл. Оставалось ждать
его возвращения на работу, а заодно попытаться восстановить связи.
мать ничего не знает не только о сыне, но и о перелете дома. Ирина поп-
росила майора даже не звонить туда, но Рыскаль сделал хитрее. Он просто
поручил участковому того микрорайона, где жили Анастасия Федоровна с Лю-
башей, взять под наблюдение их квартиру и, в случае, если там появится
Демилле, известить Управление.
сообщили на работе. По мере приближения этого дня волнение Ирины усили-
валось. Григорий Степанович был чуток, он улавливал какую-то перемену в
ней, но не догадывался, чем она вызвана. Рыскаль не помог ему внести яс-
ность, ибо прекрасно понимал ситуацию. Теперь он был заодно со своею ко-
операторшей, желающей вернуть законного мужа, а Григорий Степанович, как
ни верти, все же посторонний. Сочувствующий, но посторонний. Рыскаль по-
советовал генералу "не давить". Пускай женщина сама разберется.
делу Демилле. Оно было не чета генеральскому. Во-первых, он предупредил
"треугольник" института и мастерской, где работал Евгений Викторович,
чтобы о его появлении в институте немедленно сообщили в Управление. Он
попросил также собрать все возможные сведения о жительстве Демилле в
последние три месяца и о его связях. Сведения оказались скудными. Чер-
тежница Жанна Прохорова сообщила, что Евгений Викторович Демилле в апре-
ле - мае проживал у своей бывшей однокурсницы, где-то на улице Радищева.
Однокурсницу звать Наталья. На улицу Радищева натолкнул и Борис Каретни-
ков, который наряду с Безичем проходил по делу о самоубийстве Кравчука.
Вызванный в Управление Каретников с перепугу выложил все, что было ему
известно: первый разговор в памятную ночь, второй ночной визит Демилле,
когда тот попросил связать его с Безичем, встречу у Преображенской церк-
ви в день Христова воскресения... Каретникова отпустили.
женщин с именем Наталья, Рыскаль не поленился проверить каждую. Под пя-
тым номером он обнаружил Наталью Горянскую, благодаря чему узнал о крат-
ковременном житье Евгения Викторовича на улице Радищева. Часть вещей Де-
милле, оставленная у Натальи, вернулась в дом. Разумеется, Рыскаль ни
словом не обмолвился о любовнице мужа, сказал, что вещи обнаружены на
даче в Комарово. Кстати, и те последние тоже возвратились домой. Ирина
воспрянула духом: муж постепенно, частями возвращался в родное гнездо.
расследования, утоляя в себе многолетнюю жажду сыска и вырастая в
собственных глазах до профессионального детектива: втайне он всегда был
уверен, что для успеха в следовательской работе вполне достаточно логики
и здравого смысла, так что зря Коломийцев и компания считают себя выше
рангом. Этот тезис внезапно подтвердила Ирина, выявив недостаюшее звено
в наметившейся цепочке скитаний Демилле. Именно, было пока неизвестно,
где Евгений Викторович провел первые дни после события. Рыскаль уже за-
шел в тупик, как вдруг Ирина привела к нему Костю Неволяева. Не в Прав-
ление - упаси Бог! - посторонним вход туда ограничивался - а на уличное
свидание, происшедшее неподалеку от дома, у плавучего ресторана "Парус",
что рядом со стадионом имени Ленина.
сметке Ирины и профессионально ей позавидовал. Завидовать было нечему,
да и удивляться тоже. Ирина просто поставила себя на место мужа - слава
Богу, жили тринадцать лет! -и попыталась определить, куда бы кинулся он
после того, как ему было отказано в помощи властями. Ну, конечно - в
Егоркин детсад! И она пошла туда же, а там разыскала Костю Неволяева -
тоже не без труда, ибо детсад в полном составе находился на даче в
Лисьем Носу, и ей пришлось поехать туда - но это пустяки в сравнении с
результатом. Белое пятно было стерто. Теперь следствие располагало пол-
ной картиной скитаний Демилле от середины апреля до конца июля. Но -
увы! -знание истории, конечно, помогает понять современность, однако ма-
ло пригодно, чтобы предсказать будущее. Куда направился Евгений Викторо-
вич из Севастополя? На этот вопрос можно было ответить лишь с возвраще-
нием Демилле на работу.
пуска не вышел. Не появился он в институте и на следующий день, не заг-
лядывал и на квартиру матери, о чем доложил местный участковый. Прошло
еще три дня, и стало ясно, что случилось что-то непредвиденное. Ирина
измучилась. Каждый день после работы она спешила в Правление, где Рыс-
каль встречал ее неизменным: "Ничего нового". Она казнила себя, вообра-
жение рисовало ей всевозможные несчастные случаи: на море, на железной
дороге, в городе. Были опрошены отделения милиции, больницы, станции
"Скорой помощи" на всем пути следования из Севастополя в Ленинград, но
безрезультатно. Человек как сквозь землю провалился.