которого мы направили к вам. Убит. Больше никого. Объект скрылся. До сих
пор нигде не замечен. Разрабатываем следы, но надежды мало.
отъезда. Что произошло? Усыпленный каким-то образом пришел в себя и сразу
же проявил такую активность? Или возник некто третий, устранивший нашего
сотрудника и утащивший спавшего?
которого я ожидал. Лучше, чем ничего.
все ее фигуранты исчезли и упорно не желали появляться? Можно было,
конечно, предположить, что они просто отказались от реализации замысла -
во всяком случае, сегодня и здесь. Но в это я не поверил ни на секунду.
добраться до Искандера будет еще сложнее. Здесь - потому, что...
замкнуться на этой версии?
своем радиотелефоне номер, известный кроме меня еще, может быть, двоим, а
возможно, только одному.
от нетерпения. Я выговорил пароль и назвал себя.
встречавшихся по дороге. Иванов был снаружи. Я бросил ему:
недоуменно моргнул. Но, видимо, выглядел я убедительно. И Иванов дал
команду. Через тридцать секунд мы уже мчались прочь от театра.
прокатной машине. Иванов мне выдал серьезный транспорт, и за рулем
находился классный специалист. Он лихо затормозил, заложив вираж по двору.
Машина взмахнула дверцами, и мы высыпали из нее. Я скомандовал:
поражение. По возможности - не смертельно.
счастью, этажей было всего шесть.
взбежали на второй этаж. Я позвонил в дверь. Обождал. Потом вынул карточку
- узкую голубую полоску пластика. Не ту, что была изъята у спавшего (или
притворявшегося) нынче ночью, но принадлежавшую лично мне.
лепниной и всякими узорами...
набрал номер кода. Снова музыка. Когда она стихла, дверь глубоко
вздохнула, как донельзя уставший человек. Теперь можно было отворить ее.
Попробуй кто-нибудь сделать это раньше - сверху, с потолка, был бы поражен
выстрелами каждый квадратный дециметр площадки. Мы вошли. Будущий государь
Александр Четвертый стоял напротив входа улыбаясь. Трое парней, что были
со мною, даже не сразу поняли, кто перед ними. Видали, конечно, его
портреты, но всегда требуется время, чтобы отождествить неизбежно
приукрашенное изображение с живым оригиналом. Я поклонился.
приходится тут хлопотать по хозяйству. Так что я уж сам.
касается второго...
и под каким именем я известен моим спутникам.
последнее мгновение, когда их брали, не решился выстрелить в меня.
разобьется, и не сразу приняли меры. Однако у него было, я полагаю,
какое-то приспособление, и мы спохватились несколько поздно: он сбежал. -
Вы хотите сказать, государь, что сами были там?
Северного Кавказа. Что же вы хотите - чтобы я упал в их глазах,
спрятавшись за их спинами в минуту опасности? - Он покачал головой,
усмехнулся и добавил: - Кроме того, я с юности люблю физическую работу -
как и мой великий предок Петр Алексеевич...
"И" это было далеко не самым важным.
во-вторых - мои телохранители обидятся. Поезжайте на место - туда должно
уже вот-вот прибыть известное вам сообщение. Я снова поклонился в знак
повиновения.
есть желание - отчего же нет?
задержанный, правда, в несколько подпорченном состоянии. Еще в коридоре у
меня в кармане противно запищало: сработал индикатор Изи Липсиса -
догадался я, теперь уже твердо зная, кого сейчас увижу. Мне уже,
откровенно говоря, надоело встречать эту рожу - столько раз попадался он
на моем пути за последние дни. Да и за Наталью я был у него в долгу.
разумеется.
как мне хотелось бы. Он был в сознании и узнал меня, судя по его взгляду.
я будущему государю.
что определены нам. Впрочем - "Разве же думают те, в сердцах которых
болезнь, что Аллах не обнаружит их злобы?"
квартиру, густо нашпигованную компьютерами и их причиндалами, телефаксами,
ксероксами, автоматами, пистолетами и длинными кинжалами, какие носят на
Кавказе.
благополучно: людно и шумно. Я хотел было разыскать Иванова, но он сам
подошел ко мне, едва я переступил через порог.
человек опытный.
предусмотрели. - Он озабоченно покрутил головой. - На нем - ничего,
никакого металла, кроме очков и ключей, четыре раза замеряли, только что
не терлись о него. Так что прямого выхода вроде бы нет.
волнение поднимается во мне снова. - Он знает, что напарник сгорел; при
этом всегда предполагается возможность, что задержанный расколется.
Значит, в запасе у оставшегося должно быть что-то такое, какой-то прием, о
котором не знает даже и партнер. Металла нет - это еще ничего не значит.
Авторучка ведь наверняка имеется, пусть пластиковая. Или, скажем,
неметаллическая иголочка...