митрополит удержал при себе двоих настоятелей, архимандрита и четверых
протодьяконов.
сторонам митрополичьего седалища, Феогност в своем кресле поместился в
середине собрания. Он был тщательно одет, в дорогом саккосе из
византийского аксамита, с двумя панагиями в жемчугах, с золотым наперсным
крестом, с митрополичьим посохом дивной работы с рукоятью, резанной из
желтой кости древнего подземного зверя, которую привозят иногда
новогородские купцы из-за Камня, в своей алтабасной митре с алмазным
навершием, - и все имело вид духовного суда над князем.
бесился в душе, понимая, какую оплошку сотворил, придя сам к митрополиту,
вместо того чтобы позвать духовного владыку Руси к себе во дворец, где он,
князь, мог бы вот так же, вздев парчовые одежды, принимать Феогноста,
независимо восседая перед митрополитом.
благословения на новый брак, объяснив с натугою, что прежний был
недействителен.
на небесах, пред Богом! И разрешить узы те может токмо Господь. То, о чем
ты рек ныне, есть лишь блуд и беснование плоти. Подумай! - Он
предостерегающе поднял руку, заставив Симеона промолчать. - Ежели един из
супругов тотчас по заключении брака, муж или жена, впадет в тяжкую болесть
и годами будет лежать на одре скорби, не должен ли второй свято блюсти
таинство брачное и ходить со всяческим тщанием за болящим супругом своим?!
Не тако же ли супружница Алексея, человека божьего, всю жизнь, будучи
девственницею, оставалась верна мужу своему, хотя он и покинул ее и ушел
из дому безвестно? Не плотскую похоть, но духовную связь освящает в браке
Господь!
что я князь и глава и должен оставить наследника по себе для земли своея,
для языка и народа русского! Что не похоть, а долг перед подданными,
доверенными мне Господом, заставил мя ныне пренебречь, как ты говоришь,
узами брака! Мне надобен наследник, сын! И потом, этот союз должен
положить конец древнему спору городов, от коего гибнет наша земля! Вот с
чем пришел я к тебе!
послов из Твери. Но подумай и ты, на что идешь и против чего восстал ныне!
Быть может, тебе не велено иметь сына от Господа? Быть может, именно в
этом и заключен вышний промысл, и кара, и искупление твое? Можем ли мы,
смертные, ведать пути всевышнего? Ты и так многажды погрешал противу
узаконений церковных, хранил языческие капища, не дозволяя мнихам по слову
моему порушить сей оплот суеверия и тьмы. Многажды призывал к себе
колдунов и колдуний, впадая в блуд духовный и упорствуя, паки упорствуя во
гресех!
отступит от ворожбы и дозволяет владыке, ежели тот восхощет, срубить
священную рощу с Велесовым дубом на Москве-реке.
старухи колдуньи в сей час.
изменился ликом и не отступил ни на шаг от прежереченного.
Лучше смирись! Я же как твой духовный отец все одно не могу при живой жене
благословити тебя на третий брак, ни разрешить иереям сочетать тебя с нею
святыми узами пред алтарем церкви божией!
смертному, заключена в послушании вышней воле, и будет прав... Все равно!)
перед другом - земная и духовная власти, человек и обычай, вопль смертного
естества и голос высшего разума в непреложном одеянии земных своих
установлений.
ханом, и давнее уважение к власти. За Феогностом - только церковное
предание, но оно было сильнее серебра, оружных полков и воли земных
властителей.
сдержав себя, склонился к руке архипастыря.
непреложно!
отчаянное решение: он находит иерея, быть может и во Твери, который
перевенчает их, нарушив Феогностову волю. За серебро, за подарки, из
страха ли - все равно! Таинство не зависит от духовной чистоты пастыря,
пока он не отрешен от сана... Странно, только теперь ему пришла в голову
страшная мысль: а согласится ли на брак с ним сама Мария? Тем паче теперь,
после прещения Феогностова? Он все делал так, словно его любовь только
того и ждала, чтобы кинуться ему в объятия; а ежели нет? Чему он поверил?
Себе? Неуверенным словам Всеволода, вынужденного сказать то и так, чтобы
расположить к себе великого князя? Что-то ее заставляло все эти годы
отказывать женихам? Быть может, она и вовсе не мыслит о браке? Быть может,
вот теперь, скоро, с возвращением сватов из Твери он станет смешон всей
Москве, нет, всему владимирскому княжению и даже паче того - всем
окрестным землям! Быть может, Феогност прав? Быть может, браки
действительно заключаются в небесах, и нет в том нашей земной воли, и
бесполезно спорить с судьбой?
тем, с кем сведет их судьба по воле родительской, и счастливы, и не ищут
иной судьбы, и не в этом ли высший жертвенный жребий женщины? Служить мужу
своему, данному свыше, не споря с судьбою, превозмогая труды, и печали, и
пьянство, и лень, и вольный норов супруга своего? Не подает ли ныне он и
всем прочим поваду творить брак по хотению своему? Он, князь и глава
народа русского? Но - нет, нет, нет! Нет!!! - кричала душа, кричала, и
билась, и плакала, и восставала на брань, и требовала, взывая: <Господи,
сотвори чудо!>
пошел и куда иду?
под матицею, а Настасья сидит за прялицею или пяльцами и не глядит, и не
смотрит, ссучивая бегучую нить.
разговор околичностями: мол, следили куницу, след привел к твоему терему,
госпожа!
- впервой ему отдавать замуж сестру!
Андрей Кобыла улыбается широко, Алексей Петрович Хвост строг и важен. Их
еще не пригласили переступить матицу, но вот уже и зовут, и сажают, и
тогда Настасья, отложив кудель, обращает взоры свои к московским боярам и
говорит, что дочь у нее уже на возрасте и надобно прошать девушку, без ее
воли, мол, и я, мать, не могу дать вам ответа, и кивает Всеволоду, и тот
идет за сестрой, а Мария уже ждет...
глянет? Что ответит брату? За все эти долгие месяцы он, оказывается, вовсе
не представлял ее себе живую, такую, какова она есть, а токмо придумывал и
изобретал, водил за собою за руку, словно бесплотную тень... И сейчас,
когда впервые ей, земной, предстоит сказать свое слово, он не знает, не
может уведать, ни представить, что за слово скажет она. Быть может,
откажет! И - к лучшему. Он будет рыдать, лежа ничком, потом утихнет,
встанет, неживой уже, и станет хлопотать, и строить, и началовать, и
притворяться живым, и это будет страшнее всего! А там подойдет старость
или случайная болесть, ордынская чума или иное что - и конец. И череп,
омытый дождями. (Лучше так, лучше в поле, безвестно, без могилы и даже
креста!)
жить, не узнавши решения твоего!
ручной самодельной волокуше. На нем был сероваленый суконный зипун.
Овчинный, по грехам, пропал как раз в ту пору.
бродячего мниха, явно направлявшегося к нему, помнится, так обрадовался
человечьему голосу, что не захотел узреть ни вороватой оглядки, ни
излишней льстивости, ни осторожного вопроса о богатом покровителе
монастыря. Чая обрести в захожем брате сотоварища, он от сердца накормил
его хлебом, ягодами и кореньями с малого своего огородика, стараясь не
замечать ни жадности, с коей брат поглощал пищу, ни брюзгливости,
явившейся в нем тотчас с сытостью. Освоившись, отогревшись у печи, которую
он топил не переставая, пока Сергий хлопотал по хозяйству, носил воду и
разметал двор, брат принялся свысока поучать Сергия:
должон иметь богатого покровителя! Вот я был... - Он поперхнулся, невнятно
произнеся название монастыря. - Дак то монастырь! Каких рыбин привозили к
столу! Осетры во-о-от такие! Страшно и позрети! - Он щурился на огонь,
Шилова Юлия
Шломо Вульф
Афанасьев Роман
Доставалов Александр
Роллинс Джеймс
Пехов Алексей