когда-нибудь умру, то постараюсь, чтобы это произошло в открытом море, дабы
избежать встречи с ним, но, боюсь, он появится на корабле как безбилетный
пассажир или попытается проповедовать с вертолета. Без него не обойтись.
бросил Хольцер. - Но только в Вене, после освобождения. На могиле стареющего
героя-любовника с лысиной и юной душой.
молодых героев-любовников, играл свежо и естественно. В нем счастливо
сочетались талант и блестящая внешность. Теперь он отяжелел на добрых
пятнадцать фунтов, у него появилась лысина, [404] выступать в театрах
Лондона он не мог, и все эти неудачи превратили его в мрачного мизантропа.
парировал он. - Она помнит меня, Хольцера, каким я был в тридцать втором.
характерные роли, и все тут.
героем или как там это у вас в театре называется. Ну, скажем, пожилым
героем. И у Цезаря была лысина. Сыграете, в конце концов, короля Лира.
шестьдесят четыре, как говорится, в пору творческого расцвета, когда в
тридцать третьем сожгли мои книги. Скоро мне будет семьдесят семь. Я уже
старик, не могу больше работать. Все мое достояние - восемьдесят семь
долларов. Вы только посмотрите на меня!
выпускавшие его книги в переводе, второй раз уже не рисковали это делать,
так как его книги никто не покупал. К тому же Франк не мог выучить в должной
степени английский, потому что для этого он слишком немец. Он с трудом
перебивался случайными авансами и пособиями.
национал-социалистском духе? [405]
нужны.
тихо сказал Франк. - А теперь я ни на что не способен. Я стар. Это страшно.
Пока старость не наступит, в нее трудно поверить. Теперь я понимаю, что это
такое. И знаете, с каких пор? С того момента, когда я впервые понял, что
война для нацистов проиграна и что, наверное, можно будет вернуться.
грохота грузовиков в комнате все слегка дрожало. Потом я услышал, как Франк
и Хольцер простились и ушли.
семь.
состарился незаметно для себя. А мы - нет.
растерянность Кана. Я связывал это с Бетти и с Кармен. Я надеялся, что это
скоро пройдет.
Было ужасно. [406]
вынесла бы разочарования. А так она умерла в ожидании. Я знаю, что в конце
ее охватило отчаяние, но какая-то искорка веры, наверное, все же теплилась.
Вера придает сил.
взорвутся, а просто остановятся.
как собака, страдающая запором. Любой, даже самый слабый намек он улавливал
своим напряженным и бдительным умом в отвергал еще прежде, чем он был
высказан. Кана надо было оставить одного. К тому же я и сам чувствовал
усталость. Ничто так не утомляет, как беготня по кругу, а еще более
утомительно при этом следовать за кем-то.
картины. Зачем вы позвали таких людей, как Хольцер и Франк? Вы ведь не
мазохист.
предоставил их своей судьбе.
подействовала на меня благотворно.
- спросил я Наташу. - Во Флориду, Майами или Палм-Бич? Может, у него [407]
больные легкие, или больное сердце, астма, или какие-нибудь другие недуги,
для которых климат Нью-Йорка слишком суров?
наслаждаться любовью! Без собственной квартиры это почти невозможно. Страна,
наверное, полна безутешных онанистов. Проституток в этих стерильных широтах
я тоже не видел. Богатырского телосложения полицейские, освобожденные от
военной службы именно благодаря своей комплекции, хватают эти хилые зачатки
эротики на улицах, как собачники бродячих мопсов, и доставляют их
безжалостным судьям, которые приговаривают их к большим штрафам. А где же
людям заниматься любовью?
"роллс-ройсе" со встроенным баром; может, Фрезер не умеет править сам, и
тогда шофер - это мой ангел-хранитель. - Что делать здоровым молодым людям,
если нет борделей? В Европе проститутки на любую цену кружат по улицам, как
перелетные птицы. Здесь я пока еще проституток не видел. Как, впрочем, и
общественных уборных. Думаешь, это случайно? В Париже эти интимные будки
находятся в нескольких метрах друг от друга, стоят на улицах как бастионы из
жести и, надо сказать, активно используются. Ночные бабочки вылетают на
улицу уже в одиннадцать утра, французам неведомы психиатры. У них почти не
бывает истощения нервной системы. Здесь же у каждого свой психиатр, нет
общественных туалетов, а проституток могут вызвать только состоятельные люди
по хранимым в тайне номерам. А что же делать более бедным людям со всеми
этими полицейскими запретами, с бранящимися хозяйками, смиренными
пресвитерианцами и жандармами, что им делать зимой без машины, без этого
последнего прибежища загнанной в подполье любви?
холле. Таинственный владелец гостиницы тридцать лет назад, по-видимому,
ограбил вагон с плюшем, где, кроме того, везли, наверное, еще и
контрабандное виски, иначе трудно объяснить, почему гостиница снизу доверху
обита этим ужасным плюшем и везде темнеют пятна от виски.
следовало благодарить американский магазин деликатесов, это великолепное
заведение, утешителя всех холостяков, где можно купить горячих кур с
вертела, шоколадные пирожные, нарезанную кружками колбасу, всякие консервы,
роскошную туалетную бумагу, малосольные огурцы, красную икру, хлеб, масло и
липкий пластырь - короче, где можно купить все, кроме презервативов.
Последние можно приобрести в другом американском заведении, своего рода
комбинации аптеки и закусочной - аптечном магазине, где их с заговорщическим
видом вручает вам одетый в белое хозяин, будто он - сложивший с себя сан
католический священник, совершающий символическое убиение младенца.
улицах лежит снег, шоколадное пирожное для меня - лучшее лекарство.
плитку, поставил на нее алюминиевый чайник с водой и тут же закурил сигарету
"Уайт оул", чтобы запах кофе не был слышен в коридоре. Опасности никакой не
было - хотя готовить в номере и запрещалось, - ибо никого это не волновало.
Но когда Наташа была здесь, я проявлял осторожность. Невидимый хозяин
гостиницы вполне мог шмыгать по коридорам. Он никогда этого не делал, и
Махров Алексей
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Глуховский Дмитрий
Перумов Ник