кряхтел и шуршал по стене руками, а потом неуверенно проговорил:
трос. Наверное, на нем был подвешен подъемник, пока не сломали. Я почти
достаю до него кончиками пальцев.
залезть?
посылают мне эти испытания! Золото свое берегут, будь оно трижды
неладно...
поймаю трос в темноте? Соображаешь? Я ведь упаду...
стене, а то, если буду падать, еще тебя сшибу, чего доброго. Если что,
передашь от меня привет Индусу. Или Родиону. Как повезет. Все, прыгаю.
Прощай на всякий случай...
прежде чем до меня дошло, что я не слышу свиста пролетающего мимо меня
вниз тела американца.
я полез дальше...
не стоит и лезть.
зареву!
четырьмя убийцами, а то боишься посидеть одна минутку. Хорошо, я сейчас
спущу ногу, а ты поднимись выше и цепляйся за нее. А потом карабкайся,
пока не достанешь до троса. Это единственный вариант. Только делай это
быстрее, а то я могу соскользнуть с таким весом. Все поняла?
его ногу своими острыми когтями! Поэтому придумала другое объяснение:
воздухе ногу американца и, мысленно простившись с жизнью, ухватилась за
ботинок двумя руками и повисла. Он начал меня поднимать. Но не тут-то
было!
медленно опускаюсь вниз. - Не могу удержаться - скользко!!! Хватайся там
за что-нибудь, а то сейчас упадем!
ускорить скольжение, но это не помогало. Пол скрипел зубами, громко
сипел и стонал, но, похоже, духам надоело играть с ним и они решили его
прикончить. А заодно и меня...
боясь сказать хоть слово, чтобы не нарушить зыбкого положения, а Пол,
мучительно простонав, начал поднимать ногу, сильную, как стрела
экскаватора. Через мгновение я нащупала рукой толстенный трос и повисла
на нем, вцепившись в него мертвой хваткой.
мясника.
оказался металлический швеллер, за который и был закреплен трос. Он
уходил в нишу в стене, где стоял электродвигатель. В нише вполне могли
разместиться двое.
наконец мы смогли немного отдохнуть, усевшись на краю ниши, свесив ноги
вниз. Вокруг по-прежнему было темно, тихо и страшно воняло.
добропорядочным американцем, а теперь сижу в центре России в каком-то
вонючем подвале Лубянки с проткнутой насквозь рукой и сумасшедшей
девицей в придачу.
умерла бы. Значит, ты - сумасшедшая. Не расстраивайся, я тоже псих.
методично обшаривать поверхность над головой.
мраком слегка рассеянным, и я стала видеть слабые очертания фигуры
американца.
уноситься вверх, как в трубу. Меня чуть не сдуло этим ветром в шахту.
Еще пара минут, и мы оказались в подвале жилого дома. Совершенно
пустынное и довольно большое помещение было необитаемым. Всюду валялись
кучи мусора и ржавых труб. С потолка и со стен свисала паутина. Слабый
свет проникал сюда через единственное маленькое оконце в дальней стене,
и стоял полумрак. Оглядевшись, Пол стал пробираться к окошку. Я пошла за
ним. Сунув носы в незастекленный, но забранный железной решеткой оконный
проем, мы замерли.
домом. Хорошо была видна мостовая, по которой изредка проскакивали
автомашины, и дом напротив, в котором не светились окна.
соседние окна.
тут, при свете, я увидела, что из разорванной ладони у него фонтаном
хлещет кровь, даже несмотря на то, что он старательно зажимал ее другой
рукой.
что Индус где-то рядом.
пиджак, оторвала рукав рубашки и перевязала на скорую руку. После этого
мы пошли искать дверь. Она оказалась в другом конце подвала, заваленная
каким-то строительным мусором. Она тоже была железной. Раскидав кое-как
кирпичи и доски, я подобралась к ней, тщетно подергала за ручку и
поняла, что этот подвал все-таки станет нашей могилой.
сидевший на ящике из-под бутылок. Я заставила его сделать это по случаю
ранения. - Придется ждать утра. Может, кто-то пройдет мимо, тогда мы
постучим и попросим открыть. Другого выхода нет.
отпускать нас с миром.
раньше...
работал? Я ведь всю жизнь жил так, словно мне вожжа под хвост попала.
чтобы умереть, не став подлецом. Это самое трудное, оказывается. Быть
негодяем - легко. Для этого, как правило, даже делать ничего не нужно. А
я вот пытаюсь доказать всем и себе самому, что не подлец и быть им не
собираюсь. Помогаю всем, лезу, куда сам черт побоится нос сунуть.
Дурость, наверное...
деле хотел помочь тому человеку, который написал своей кровью записку.
Мог ведь, узнав, что там написано, просто выбросить ее, и дело с концом.
Но потом бы меня до конца дней угрызения совести мучили. Вот и понес
меня нечистый в тот дом напротив. А там и затянуло по самые уши.
забудьте обо всем.