Чтение 83–й страницы книги ~Когда боги спали~

- Лейрия, не покидавшая Сафара даже в момент посещения им семьи,
завозилась в углу.

- Я рада, Кетера, что выбрала мой путь, а не твой, - сказала она. -
Похоже, драться на поле боя не так болезненно, как рожать.

- Так-то оно так, - сказала Кетера. - Но зато у меня теперь есть мой
Дмитрий.

Она улыбнулась, глядя на малыша, который в углу возился за своим
маленьким гончарным кругом.

- Так что в конце концов я счастлива.

Внезапно она расхохоталась и прикрыла рот ладонью.

- Что это я разболталась? О каком таком _конце_?

Все засмеялись, даже Каджи, смутившийся от такого предмета беседы. Но
поскольку говорила Кетера, которую он обожал за веселый нрав, то и он
позволил себе развеселиться.

А маленький Дмитрий в углу, устав от возни с глиной, принялся играть у
ведерка с водой. Он сунул в мыльную пену соломинку, набрал воды и выдул.

На конце соломинки образовался пузырь. Восхищенный Дмитрий стал
надувать его больше, пока пузырь не раздулся в громадину, не оторвался от
соломинки и не полетел по комнате.

- Смотри, мама! - воскликнул он. - Шарик! Я сделал шарик!

Все повернулись посмотреть. Пузырь, отражая поверхностью сияние печи,
медленно плыл в другой угол. Зависнув над горшками, он лопнул.

Все сочувственно зацокали языками.

- Не волнуйтесь, - сказал Дмитрий. - Я еще сделаю. Много!

Он радостно стал засовывать соломинку в воду и выпускать очереди
пузырей.

Сафар, перестав улыбаться, обратился к отцу.

- Мне нужно, чтобы ты для меня кое-что сделал, отец, - сказал он.

Каджи нахмурился, не зная еще, что задумал сын.

Сафар достал несколько листов бумаги и принялся набрасывать рисунок.

- Сделай вот так, - сказал он, - но только тоньше. Настолько тонко,
насколько сможешь. Не беспокойся, если получится чересчур хрупко.

Каджи взялся за рисунок.

- Я сделаю так, сынок, - сказал он. - Но ради Эсмира, зачем тебе это? И
что ты с этой штукой собираешься делать?

- И не с одной, отец, - сказал Сафар. - Мне нужно, по крайней мере, два
десятка.

- Вы возвращаете меня к Манасии? - затрепетал Калазарис. - Но зачем?
Что я сделал, чтобы заслужить такую судьбу, ваше величество?

Калазарис стоял перед Протарусом и Сафаром. Глаза у шпиона были
завязаны. Завязали ему их с тех пор, как Ирадж прибыл в Киранию.

- Только не говори нам, что такое заслуженное и незаслуженное, - сказал
Сафар. - Наверняка у нас с тобой очень разные точки зрения на этот счет.

- Не волнуйся, друг мой, - сказал Ирадж. - Манасия тебя не убьет. Уж мы
об этом хорошенько позаботимся. Ты будешь утверждать, что сбежал. Мозги у
тебя шустро работают. А я позабочусь, чтобы побег твой выглядел
мужественным поступком. А что произошло на самом деле, останется нашей
маленькой тайной. И разберись сам со своим будущим. Представь, что я
проиграл, а ты - на их стороне. Или представь, что я выиграл кампанию, а
ты сохранил мне верность. Выбери только правильно. И в соответствии с этим
поступай. И уж в следующий раз, когда встретишься мне, будешь точно знать,
что ожидать.

- Я полностью уверен в вашей неизбежной победе, ваше величество, -
сказал Калазарис. - И сделаю все, что прикажете.

- Приказ всего один, - сказал Ирадж. - Я хочу, чтобы ты доставил некое
послание. Вот оно...

Всходила Демонская луна, когда Калазарис вонзил шпоры в бока коня и с
громким топотом копыт полетел по пустыне.

Луна нависала над ночной равниной, красная, как заново рожденная.
Местность окрасилась в оранжевый цвет, с щербинами чернильных теней.
Калазарис заставлял скакуна огибать эти тени, каждый раз моля богов, чтобы
не сбиться с курса, и глубоко вонзая шпоры в бока лошади.

Низко висящая Демонская луна заполонила собой весь северный небосвод,
стерев даже намек на какое-либо существовавшее в той стороне созвездие.
Прямо над луной поднималась комета, столь яркая, что лишь ее свет мог
соперничать с отливами луны.

"Знак Алиссарьяна", - подумал Калазарис.

Манасия утверждал, что этот знак расположен к нему. Но так же полагал и
Протарус. Калазарис в растерянности не знал, к кому примкнуть.

Совершенно обезумев, он проклял богов, что не позволили ему насадить
своих шпионов при дворе Демонской луны.

Лука изумленно уставился на Калазариса.

- Ты с ума сошел! - выкрикнул он. - Как ты посмел обратиться ко мне
тайком? Да если отец узнает, он нас обоих убьет!

- Да будет мне позволено указать, ваше высочество, - сказал Фари. -
Этот человек предполагал, что мы все поймем... и никому ничего не
расскажем.

Он посмотрел на Калазариса, сверкая желтыми глазами. Однако спокойно
произнес:

- По глупости, или по хитроумию, но, похоже, ты всех нас сделал
заговорщиками.

Калазарис и бровью не повел. Дело требовало отсутствия эмоций.

- Я все-таки надеюсь, что план умен, о благородный, - сказал он. - То
есть применительно к нам, конечно.

Наследный принц, однако, не успокаивался.

- Больше всего меня злит, - сказал он, - что по каким-то причинам этот
Протарус, этот король-выскочка, считает меня настолько коварным сыном, что
верит, будто я не пойду и не расскажу все.

- И меня таким считает, ваше высочество, - пробормотал Фари. - Я ведь с
вами.

Он сверкнул глазами на Калазариса. Но вновь заговорил спокойно:

- Я так думаю, что это ты рассказал ему о жизни нашего двора. Поведал о
наших личных привычках.

- Я рассказывал по возможности меньше... Но обстоятельства... - ответил
Калазарис.

Фари выбросил вперед коготь. Обжигающий луч света ударил в Калазариса,
завопившего от боли.

- Пора бы тебе уже научиться вопить не так сильно, - сказал Фари,
опуская коготь. - А то кто-нибудь услышит и раскроет наш заговор.

- Я все им рассказал, - прокряхтел Калазарис. - Все, о чем спрашивали.

Фари повернулся к Луке.

- Я думаю, теперь он более аккуратно будет относиться к правдивости
своих ответов, ваше высочество, - усмехнулся он.

Лука кивнул. Он успокоился, стал взвешивать слова.

- Я думаю, Протарусу известно, что мы не являемся закадычными друзьями,
- сказал он Фари.

- Думаю, так, ваше высочество, - ответил Фари.

Лука посмотрел на Калазариса.

- Почему же Протарус решил, что мы будем друг друга поддерживать в этом
заговоре? - спросил он.

- Не знаю, ваше высочество, - сказал Калазарис. - Он просто велел
передать его послание. В интимной обстановке.

- И что же это за послание?

Калазарис набрал воздуху и заговорил:

- Король Протарус посылает приветствия, теплые пожелания здоровья и
надежды, что в предстоящем сражении с вами все будет хорошо.

- Стало быть, он _действительно_ намерен драться, - сказал Фари.

- Несомненно, о благородный, - ответил Калазарис. - Протарус _будет_
драться.

- Но против него невероятное численное превосходство! - воскликнул
Лука.

- Король Протарус так и знал, что вы это скажете, ваше высочество, -
ответил Калазарис. - И сказал мне в ответ, что, когда на небе Демонская
луна, неизвестно еще, что вероятно, а что невероятно.

Фари хихикнул:

- Известный миф. Мне уже приходилось его слышать, хоть он и достаточно
старый.

- Когда же грянет битва, ваше высочество, - продолжал Калазарис, - он
просил, чтобы вы поберегли себя. И если обстоятельства сложатся
неожиданно, подумали бы над его предложением. Если вы отдадите ему
Манасию, он отдаст вам трон. Он сказал, что верит в вас как в способного
правителя края демонов. Под его началом, разумеется.

- Я думаю, нам надо просто прикончить этого червя, - возмутился Лука,
обращаясь к Фари. - И убить побыстрее. И продолжить заниматься делами,
будто бы ничего и не происходило.

- Не будьте столь торопливы, ваше высочество, - посоветовал Фари. -
Обратите внимание, что послание адресовано нам обоим. Он требует согласия
двух изменников, или, похоже, дело у него не выгорает. И разве не
любопытно, он полагает, что мы оба ненавидим вашего отца гораздо сильнее,
нежели не нравимся друг другу.

Наступила неловкая тишина. Оба демона обнаружили, что не торопятся
опровергнуть данное предположение.

- И на этом все? - спросил Лука, обращаясь к Калазарису. - Он всего
лишь просил нас поберечься, и если битва обернется не в нашу пользу - с