и не твердо стоит у власти.
его голосе безошибочно можно было услышать напряжение.
каждого из них еще несколько посланий, прежде чем делать ответные шаги.
разжал их и, как и можно было ожидать, запустил в волосы.
некоторым трудом. - Тебе необходимо торговать. Пора показать Квилее
преимущества твоего правления. Торговля с севером - самый быстрый способ,
не так ли? - В его тоне прозвучало нечто вроде вызова, смешанного со
смущением.
зачем я стал королем? Вопрос лишь в том, чтобы правильно выбрать время, а
учитывая то, что случилось сегодня утром, мне придется поторопиться.
для кого. Пускай Альберико и Брандин шлют мне любые подарки и товары,
любых послов, каких пожелают. Торговля с ними сделает меня истинным
королем - королем, который принесет новое процветание своему народу. И мне
надо начать побыстрее. Подозреваю, что немедленно. Мне необходимо твердой
рукой направить Квилею на новый путь, чтобы старый забылся, и как можно
скорее. Иначе я погибну, так ничего и не совершив, разве что проживу
несколько дольше, чем большинство Королей Года, и жрицы снова придут к
власти, быстрее, чем мои кости под землей очистятся от плоти.
перекличку птиц вокруг них. Затем Алессан снова поднял взгляд спокойных,
широко раскрытых серых глаз на Мариуса и сказал напрямик:
И в течение этого времени сделай еще кое-что.
договаривай. Голубок. Насчет кое-чего еще.
Первое письмо: ты ответишь "да" Брандину, но с условием. Попросишь время
на укрепление своего положения, прежде чем открыть Квилею внешним
влияниям. Ясно дашь понять, что предпочитаешь его Альберико потому, что
считаешь его сильнее и надежнее. Второе письмо: откажешься с большим
сожалением от предложений Астибара. Напишешь Альберико, что испугался
угроз Брандина. Что тебе очень хотелось бы торговать с Империей Барбадиор,
но Игратянин кажется слишком могущественным, и ты не рискуешь его обидеть.
Пожелаешь Альберико всех благ. Попросишь его негласно продолжать с тобой
переписку. Скажешь, что будешь следить за развитием событий на севере с
большим интересом. Ты еще не дал Брандину окончательного ответа и будешь
тянуть с ним, сколько сможешь. Пошлешь свои наилучшие пожелания
императору.
слушать, запоминать, а потом все обдумывать. Но глаза Мариуса ярко горели,
и на лице снова появилась холодная, пугающая улыбка.
начать торговлю, никаких пошлин, право выбора лучших товаров, безопасные
стоянки в ваших гаванях для их кораблей. Выразишь глубокое восхищение
отважными, независимыми жителями Сенцио, их смелостью перед лицом столь
неблагоприятных обстоятельств. - Алессан сделал паузу. - И это третье
письмо, естественно...
затеваешь? Какая это невероятно опасная игра?
никогда у него не слышал.
угли, от гнева: он начинал понимать. Алессан даже не смотрел на него. И
Мариус тоже. Они оба сидели на золотом ковре, высоко в горах, и казалось,
забыли о существовании окружающего мира.
знаешь. - В его голосе звучало удивление.
Триадой. Как только будут открыты торговые пути, моя провинция и ее имя
будут потеряны навсегда. Получив то, что ты можешь ему предложить, Брандин
станет на западе героем, а не тираном. Он укрепится настолько, что я
ничего не смогу сделать, Медведь. Твое воцарение может погубить меня. И
мой дом тоже.
поверхностью, которую он мог видеть и понимать, бурлят потоки чувств. Он
слушал и запоминал.
смысле это похоже на предательство, то, что я не жалею. Но нет, как я могу
жалеть о том, ради чего мы так много трудились? - Улыбка его была
печальной.
настроения прошлой ночи. Ощущение огромного пространства, всегда
разделяющего людей. Пропасти, которую необходимо перейти, даже для того,
чтобы просто соприкоснуться.
их долгими мечтами и бременем быть тем, кто они и что они. Как трудно,
наверное, как ужасно трудно протянуть руки через всю историю, через груз
ответственности и потерь.
возможно, ты был стрелой, выпущенной с белой луны восемнадцать лет назад
прямо мне в сердце. Я люблю тебя, как собственного сына, Алессан бар
Валентин. Я дам тебе шесть месяцев и напишу три письма. Зажги в память обо
мне погребальный костер, если услышишь, что я умер.
встал комок, который трудно было проглотить. Он смотрел на этих двоих и не
мог бы ответить, кем из них восхищается больше в этот момент: тем, кто
попросил, зная, о чем просит, или тем, кто согласился, зная, на что
соглашается. Но он понял, со смирением перед неизбежностью, какой дальний
путь ему еще предстоит - возможно, он никогда его так и не пройдет, -
прежде, чем он сможет назвать себя человеком, похожим на этих двоих.
Эрлейна ди Сенцио, убийственно мрачный, - сколько невинных людей будет
уничтожено из-за того, что вы задумали?
убить тебя за эти слова? - спросил он. Его глаза напоминали осколки серого
льда.
на себя задачу его исправить, - продолжал Алессан напряженным голосом,
словно держал его в натянутой узде. - Я был младшим ребенком. Это бремя
должно было стать бременем моих братьев, одного или обоих. Они погибли у
Дейзы. В числе прочих счастливчиков. - На мгновение в его голосе
прорвалась горечь.
потерянного имени. За это меня называли предателем и глупцом. Моя мать
из-за этого меня прокляла. От нее я это принимаю. Для нее я возьму на себя
ответственность за кровь и смерть, за разрушение того, чем была Тигана,
если меня постигнет неудача. Но ты не вправе судить меня, Эрлейн ди
Сенцио! Я не нуждаюсь в том, чтобы ты указывал мне, кем или чем я рискую.
Мне нужно, чтобы ты делал то, что я тебе говорю, и ничего больше! Если ты
собираешься умереть рабом, то с таким же успехом можешь быть моим рабом,
как и чьим-то еще. Ты будешь бороться вместе со мной. По собственной воле
или против воли ты будешь сражаться за свободу вместе со мной!
гроза пронеслась в небе над горами и унеслась прочь.
- Потому что это правда: наш план подвергает его народ большой опасности.
Потому что я, с его точки зрения и с моей собственной, причинил ему зло. И
потому что он мне нужен.
очень большой услуге. И твое сердце не позволит тебе отказать ему.
сидя неподвижно на золотом ковре.