Чтение 83–й страницы книги ~Тайна двух океанов~

концов газопроводных труб. Взрыв произвел в камере, конечно, особенно
большие разрушения: все находившиеся в ней приборы и аппараты приведены в
негодность.

На сигнализаторе давления газов найдены остатки какого-то ящичка.
Корнеев и Козырев, обследовавшие камеру вместе с комиссаром, единодушно
признали, что ящичек этот является для сигнализатора посторонним и что его
могли поставить только с определенной целью -- лишить сигнализатор
соприкосновения с внешней средой и не дать ему возможности сигнализировать
об изменениях давления газов в камере. Цель эта явно преступная и могла быть
целью только злого, преступного умысла.

При последних словах комиссара, произнесенных с едва сдерживаемым
волнением, капитан поднял на него взгляд, полный гнева и возмущения.

-- Итак, ваше заключение? Кто мог это сделать? -- тихо спросил он, едва
разжимая губы.

-- Только Горелов,-- убежденно ответил комиссар.

-- Да, только он,-- по-прежнему тихо подтвердил капитан. -- Вы
предложили Корнееву и Козыреву хранить полное молчание об этом открытии?

-- Да, Николай Борисович, но акт обследования они подписали.

-- Когда вы предполагаете закончить следствие?

-- Я считаю, что оно уже закончено. Николаи Борисович, можно было бы
приступить к составлению заключения.

-- Хорошо. Завтра в это же время представьте его мне со всеми
материалами. Можете идти, Василий Егорович. Я сейчас отправлю радиограмму в
штаб.

x x x

В шестнадцать часов, когда капитан в тяжелом раздумье расхаживал по
центральному посту, главный электрик доложил ему, что запас электроэнергии в
аккумуляторах иссякает и его хватит лишь на двое суток. Необходимо
немедленно начать зарядку. Однако по подводному склону берега нижнему концу
трос-батареи вряд ли удастся добраться до необходимой глубины, где можно
было бы найти достаточно низкую температуру.

-- Как же все-таки добраться до нее? Корнеев чуть пожал плечами:

-- Надо попробовать сначала здесь -- может быть, подлодка находится над
большой глубиной.

-- Попробуйте, товарищ Корнеев, но поскорее. Аккумуляторы должны иметь
полную зарядку. Мы не знаем, что нам сулят ближайшие дни, а может быть, и
часы.

Корнеев ушел. В центральном посту остались только капитан, старший
лейтенант, производивший какие-то расчеты, и Марат, занятый ремонтом щита
управления.

-- Мне не дает покоя этот гидроплан,-- обратился капитан к старшему
лейтенанту. -- Зачем он сюда прилетал? Что он здесь искал?

-- Эти области довольно часто посещают китобойные флотилии,-- ответил
старший лейтенант,-- а их плавучие базы-фабрики нередко снабжены самолетами
для розыска добычи. Возможно, что и этот гидроплан -- простой разведчик
китобойцев.

Послышался стук в дверь.

-- Войдите! -- громко сказал капитан. Вошел Павлик с инструментами в
руках. Он тихо прошел в угол, где возился Марат, и вполголоса сказал ему:

-- Повреждение провода я нашел в камере электролиза и уже исправил его.

-- Хорошо, Павлик! -- так же вполголоса похвалил Марат. -- Теперь
помоги мне здесь. Прикрепи на место эти провода и кнопки.

-- Есть прикрепить провода и кнопки! -- тихо, но четко ответил Павлик,
принимаясь за дело.

Капитан чуть заметно улыбнулся и, следя за работой мальчика, вернулся к
прерванному разговору:

-- Может быть, это и простой китобойный разведчик, но меня очень
беспокоит положение "Пионера". Он слишком открыт. Вдали от берега, чуть не в
открытом океане, слишком легок доступ к нему.

-- Да, стоянка не совсем безопасная,-- согласился старший лейтенант,--
но, к сожалению, мы еще лишены движения, да, по правде говоря, и
спрятаться-то некуда.

-- Вот это и плохо. А спрятаться надо бы до окончания ремонта...--
Павлик неподвижно стоял лицом к стене, как будто забыв о работе и
прислушиваясь к разговору. Он хотел повернуться, что-то сказать, но язык
словно прилип к гортани. Наконец отчаянным усилием воли он повернулся и
тихо, дрожащим голосом произнес:

-- Разрешите, товарищ командир...

-- Говори, говори, Павлик!

-- Тут мы нашли... я и Иван Степанович... очень хорошее место...
Честное пионерское! -- неожиданно заключил Павлик и замолчал растерявшись.

-- Ну, чего же ты? -- улыбнулся капитан. -- Говори, не стесняйся.

-- Мы нашли огромную-огромную пещеру. Подводную. Туда десять "Пионеров"
могут спрятаться! -- И торопливо, словно опасаясь, что сейчас над ним
рассмеются, продолжал, волнуясь и захлебываясь: -- Вы не верите? Честное
пионерское! Спросите Ивана Степановича. Мы оба видели. Мы ее хорошенько
осмотрели...

С просветлевшим лицом капитан вскочил со стула и схватил Павлика за
плечо:

-- Что ты говоришь, Павлик! Это верно? И большая?

-- А далеко отсюда? -- заинтересовался и старший лейтенант.

-- Большая! Огромная! Совсем недалеко! На пятидесятых полчаса ходу! Не
больше!

-- Мальчик мой, ты вестник радости! -- воскликнул капитан. -- Ведь это
огромная удача! Марат, отыщите Ивана Степановича! Скорее!

Через минуту Шелавин был в центральном посту и подтвердил все, что
сказал Павлик: пещера огромная, как эллинг для дирижабля, дно и стены
ровные. "Пионер" там найдет великолепное убежище. Капитан был необыкновенно
доволен и ласково потрепал Павлика по плечу.

-- Я сейчас же отправлюсь туда,-- сказал он в радостном возбуждении. --
И вы со мной, Иван Степанович. И ты, Павлик.

-- Но дюзы-то еще не работают. Как же вы переведете туда подлодку? --
вмешался старший лейтенант.

-- Двадцать человек в скафандрах -- тысяча лошадиных сил! -- засмеялся
капитан. -- Хватит вам этого, Александр Леонидович, чтобы отбуксировать
"Пионер" в подводный док?

-- Хватит, хватит! Замечательная, превосходная идея! В центральном
посту сразу воцарилось веселое, приподнятое настроение. Через полтора часа
капитан, Шелавин и Павлик вернулись на подлодку из рекогносцировки. Капитан
был необычайно оживлен и доволен: пещера оказалась великолепной, а дно ее --
точно на уровне нахождения подводной лодки; вообще все оказалось таким, что
лучшего и желать было нельзя.

На откидной площадке капитан встретил Корнеева и Марата. Корнеев
воспользовался этой встречей и тут же доложил, что зарядка аккумуляторов
здесь невозможна: нижняя часть трос-батареи на глубине четырехсот
шестидесяти метров легла на дно и дальше не пошла.

-- Марат предлагает,-- продолжал Корнеев,-- на руках отнести
трос-батарею по склону, подальше в море. Идея хорошая, и, если разрешите,
товарищ командир, я сейчас же начну снаряжать его и отправлю.

-- Марат! Марат, голубчик! -- прижавшись шлемом к шлему своего друга,
умолял в это время Павлик. -- Возьми меня с собой, пожалуйста...

-- На руках? -- изумился капитан, продолжая разговор с Корнеевым. --
Но, чтобы добраться до необходимой температуры, нужно будет выпустить не
менее двух тысяч метров троса! Ведь это громадная тяжесть... даже в воде...

-- Он это предусмотрел. Разрешите, Николай Борисович, ему самому
объяснить вам свое предложение.

-- Рассказывайте, Марат, я слушаю,-- сказал капитан.

-- У нас на подлодке,-- начал Марат,-- большой запас, несколько сот
штук, прозрачно-металлических, герметически закупоривающихся сосудов
довольно значительного объема для глубоководных батометров. Если подвязывать
их через каждые десять метров к трос-батарее, по мере выпуска ее из
подлодки, то они возьмут на себя почти весь ее вес...

-- Очень удачная идея! Прекрасная идея! -- обрадовался капитан, -- Вы
согласны, товарищ Корнеев?

-- Вполне, Николай Борисович.

-- Кого же вы думаете поставить на подвязывание сосудов к трос-батарее?

-- Крутицкого, Николай Борисович. Он, как вам известно, вчера выписался
из госпиталя, но Арсен Давидович не позволяет ему приниматься за тяжелую
работу. А это будет как раз для него.

-- Ну что же, я не возражаю,-- согласился капитан. -- А не трудно ли
вам будет одному, Марат? Вопрос был как нельзя кстати.

-- Если позволите, товарищ командир, то мне достаточно будет одного
Павлика,-- ответил Марат. -- Мы с ним отлично справимся.

-- Опять этот вояка лезет в драку? Я слышал, как вы шептались. Ну
ладно, отправляйтесь да следите за ним, Марат! Впрочем, отложите дело до
завтра. Сейчас начнется аврал -- будем отводить подлодку в док.

Через полчаса почти вся команда "Пионера" -- двадцать два человека,--
одетая в скафандры, вышла из подлодки с тросовыми лямками на плечах.
Оплетенный тросовой сбруей для работы электролебедки, "Пионер" был готов к
буксировке. Термит продолжал гореть под дюзовым кольцом, и его оставили в
том же положении, так как медленное передвижение "Пионера" нисколько не
должно было отразиться на правильном течении термитной реакции. Восемнадцать
человек, по девять с каждого борта, быстро прикрепили свои лямки к среднему
коренному тросу, продольно охватывавшему всю подлодку от носа до кормы, и
ждали лишь сигнала, чтобы одновременно запустить свои винты. У кормы, возле
дюзового кольца, прикрепили к тому же коренному тросу свои лямки Скворешня и
Матвеев: они должны были выполнять роль рулей, отводя корму то в ту, то в
другую сторону. Капитан впрягся на носу, впереди всех, и руководил маневром.
Павлик должен был плыть впереди, выполнять всякого рода разведывательные