заставой, где вечно толпится народ и где сейчас караульные остановили карету
с отъезжающими из Парижа и требуют для проверки подорожные.
бессвязно бормочет.
в голову бросилась. Не выдержал!
самая.
англичанка. Это она и есть? Она самая.
ты поцеловала доброго республиканца. Наверно, это единственный случай в
вашей семье. Запомни это. Сидни Картон. "Адвокат. Англичанин. Где он? Ему
показывают. Вот он лежит, в самом углу.
слабое здоровье, и он только что расстался с другом, который имел несчастье
заслужить гнев Республики.
гнев Республики и она их выпихивает в оконце. Джарвис Лорри. Банковский
служащий. Англичанин. Это который же?
стоит, держась рукой за дверцу, и терпеливо объясняется с караульными. А они
толкутся у кареты, оглядывают ее со всех сторон, смотрят под козлы, лезут
наверх, проверяют привязанный там скромный багаж. И крестьяне из окрестных
деревень столпились вокруг кареты, с любопытством заглядывают внутрь, а одна
женщина с ребенком на руках тянет его ручонку в карету, стараясь дотронуться
до жены аристократа, которого казнили на гильотине.
порядке.
к небу. Ужас царит в карете: смятенье, слезы, тяжкое дыхание лежащего без
чувств человека!
Люси, прижимаясь к старому другу.
кучера, он может что-то заподозрить.
господского замка, красильни, дубильни и разные другие заведения, луга,
поля, ряды оголенных деревьев. Под ними мощенная щебнем неровная ухабистая
дорога, по обе стороны ее глубокая непролазная грязь. Иногда мы съезжаем в
грязь, чтобы объехать кучу сваленного на мостовой щебня, и камни сыплются на
нас, стучат по стенкам кареты, а иногда застреваем на каком-нибудь ухабе,
увязнув в глубокой колее, и долго не можем двинуться с места. И тогда,
измученные страхом и нетерпением мы, в ужасе, не помня себя, готовы
выскочить из кареты и бежать, бежать без оглядки, - спрятаться, укрыться
куда-нибудь, только бы не стоять посреди дороги!
дубильни, красильни и разные другие заведения, редкие домики по два, по три,
ряды оголенных деревьев. Что это, нас, кажется, обманули - поехали другой
дорогой и привезли на то же место! Конечно, мы здесь уже проезжали! Ах, нет,
слава богу! Деревня. Посмотрите назад, посмотрите, не гонятся ли за нами!
Тише! Мы останавливаемся. Почтовый двор!
остается стоять посреди деревенской улочки, и не похоже, что она
когда-нибудь двинется; лениво, не спеша, одну за другой выводят со двора
лошадей, кучер и форейтор, уже другие, подходят не спеша, лениво распутывая
и мусоля кожаные концы своих бичей; прежние кучер и форейтор не спеша
пересчитывают деньги, сбиваются со счета и ворчат, что им не доплатили. А
несчастные седоки все это время сидят, как приговоренные к казни, и
никакому, самому резвому скакуну в мире не угнаться за их неистово бьющимися
сердцами, которые, кажется, вот-вот выпрыгнут из груди.
отстали и ушли. Мы выезжаем из деревни, поднимаемся в гору, спускаемся вниз,
и вот уже снова затопленные луга и поля, бескрайняя болотистая равнина. Но
что это? О чем так громко спорят кучер с форейтором, размахивают руками,
кричат, и вдруг лошади чуть не встают на дыбы, так круто их осадили, карета
внезапно останавливается. Погоня?
гильотину пошло?
гражданин, спорит со мной, будто сорок два, на десять голов обсчитался! Эх,
здорово работает гильотина! Славная кумушка! Но-нно! Пошли!
что-то бормочет, ему кажется, что тот все еще с ним, он просит его о чем-то,
называет по имени, спрашивает, что у него в руке! Господи! Спаси нас!
Сжалься над нами! Посмотрите, посмотрите назад! Не гонятся ли за нами?
нами, ночь настигает нас, обволакивает тьмой. Нет, пока еще за нами никто не
гонится!
участи, мадам Дефарж, Месть и присяжный трибунала Жак Третий собрались
втроем на страшный тайный совет. На этот раз совещание происходило не в
винном погребке, мадам Дефарж встретилась со своими верными приспешниками в
сарае пильщика, бывшего батрака, который когда-то чинил дороги. Пильщик не
участвовал в совете, а сидел поодаль, как подчиненный, которому не дано
права говорить, пока его не спросят, и не полагается иметь свое мнение, пока
ему не предложат высказаться.
не приходится сомневаться.
сыщешь! - с жаром подхватила Месть.
своей верной подручной. - Дай мне сказать слово. Мой муж, граждане, добрый
республиканец и отважный человек; у него много заслуг перед Республикой, и
он пользуется большим доверием. Но у моего мужа есть свои слабости. И вот в
чем его слабость - он жалеет этого доктора.
поднося костлявые пальцы к своему алчному рту. - Недостойно хорошего
патриота, очень-очень огорчительно.
дела нет. Уцелеет у него голова на плечах или нет, - меня это никак не
касается, мне все равно. Но Эвремонды должны быть истреблены все до одного,
жена и ребенок должны последовать за мужем и отцом.
Жак Третий. - Я видел такие белокурые головы с голубыми глазами - глаз не
оторвешь, когда Самсон поднимает их за волосы! - В кровожадном чудовище
проснулся эпикуреец.
голубые глаза и золотые волосики. А дети у нас редко бывают! Прелестное
зрелище!
задумчивости. - Я в этом деле не могу доверять мужу. Со вчерашнего вечера я
поняла, что его не только нельзя посвящать в то, что я собираюсь сделать, но
что мне надо поторопиться, потому что он может предупредить их, и они от нас
ускользнут.
чтобы кто-нибудь ускользнул! Мы и так не добираем того, что следует. Цифру
надо довести до ста двадцати в день.
которые заставляют меня добиваться полного истребления этой семьи, а у меня
нет причин жалеть этого доктора, как это делает он. Вот почему я должна
действовать сама. Подойдите сюда, гражданин!
Шилова Юлия
Круз Андрей
Володихин Дмитрий
Самойлова Елена
Распопов Дмитрий
Шилова Юлия