мой, - сказал он, обращаясь к Бертраму, - а сами-то вы знаете, кто вы такой?
рассмеялся и ответил:
в этом усомниться.
вольноопределяющимся *** полка, которым командовал полковник Мэннеринг.
Полковник меня знает.
что это действительно мистер Браун, и добавить то, что он, по своей
скромности, вероятно позабыл: он зарекомендовал себя как человек способный и
храбрый.
мистер Браун, где вы родились?
проведенных в Шотландии?
и баловали, и, вероятно, это воспоминание еще отчетливее оттого, что потом
со мной обходились очень сурово. Я смутно припоминаю красивого мужчину,
которого я звал папой, и болезненную женщину, должно быть мою мать, но
воспоминания эти очень неясные и путаные. Я помню еще какого-то высокого,
худого и доброго человека, он ходил всегда в черном, учил меня читать и
гулял со мной, и, кажется, в последний раз-Тут Домини не мог уже больше
сдерживать себя. С каждым словом, которое он слышал, он все больше
убеждался, что видит перед собой сына своего благодетеля. Ценою огромных
усилий, он не давал воли своим чувствам, но когда, перебирая в памяти образы
детства, Бертрам дошел до своего учителя, он уже больше не мог утерпеть. Он
вскочил, сложил руки и, весь дрожа, со слезами на глазах, громко закричал:
вдруг, - да, Гарри, так меня действительно звали! И это действительно мой
милый учитель, я узнаю его и по голосу и по виду!
груди, охваченный буйным восторгом, от которого сотрясалось все его тело,
безудержно всхлипывал, а потом, как выразительно говорится в Библии,
возвысил голос и громко зарыдал.
очки, а добряк Динмонт два раза громко всхлипнул и сказал:
пор, как я старуху мать похоронил.
Нам еще много всего предстоит сделать; надо, не теряя времени, собрать
нужные сведения; придется, по-видимому, кое-что предпринять сейчас же, не
дожидаясь утра.
Домини, довольно. Я уже дал вам излить ваши чувства. Время ваше истекло.
Позвольте мне продолжать допрос.
в кресло и покрыл лицо клетчатым носовым платком, воспользовавшись им, как
некогда греческий художник - покрывалом. По сложенным рукам можно было
догадаться, что он погрузился в благодарственную молитву. Он то выглядывал
из-за своего покрывала, как будто с тем, чтобы удостовериться, что радостное
видение не растаяло в воздухе, то опускал глаза и снова благоговейно молился
про себя, пока наконец внимание его не привлекли вопросы адвоката.
нашего героя о самых ранних воспоминаниях детства, - а теперь, мистер
Бертрам, - я думаю, мы должны уже называть вас вашим настоящим именем, -
сделайте милость, расскажите подробно все, что вы припоминаете о вашем
отъезде из Шотландии.
памяти неизгладимый след, но, должно быть, именно этот ужас и смешал в одно
все подробности виденного тогда. Помню, я где-то гулял, по-моему это было в
лесу...
прошедшие и смутные образы начали укладываться в каком-то порядке, - и
кто-то там был со мной, по-моему вот этот почтенный и добрый человек.
Итак, что же дальше? - обратился он снова к Бертраму.
и мне показалось, что я еду с ним на лошадь.
ни тебя, ни себя!
хоть слово скажете без моего позволения, я произнесу три заклинания из книги
черной магии, проведу тростью над своей головой три круга, развею все чары
сегодняшней ночи, и Гарри Бертрам снова превратится в Ванбеста Брауна.
извинить меня, это было просто verbum volans .
язык, - сказал Плейдел.
вновь обретенного друга очень важно, чтобы вы дали мистеру Плейделу спокойно
продолжать допрос.
стащили нас с седла. Больше я ничего почти не помню, кроме того, что
началась отчаянная схватка, я хотел убежать и попал в руки очень высокой
женщины, которая вышла из-за кустов и меня защищала. Остальное спуталось в
памяти, но все дальнейшее было ужасно. Я только смутно помню морской берег,
пещеру, мне дали там выпить чего-то крепкого, и я тут же уснул и долго спал.
Словом, дальше все скрывается в каком-то мраке, и потом я помню себя уже
юнгой на корабле, где со мною очень жестоко обращались и морили голодом, а
потом школьником в Голландии: там меня взял к себе один старик купец,
который ко мне благоволил.
Меня уверили, что отец мой занимался контрабандной торговлей на восточном
берегу Шотландии и что он был убит в схватке с таможенными, что судно его
голландских сообщников стояло в то время у берега и что команда судна
принимала участие в схватке. Когда эти люди увидели, что я остался сиротой,
они пожалели меня и увезли с собой. Став старше, я понял, что эта история
никак не вяжется с моими собственными воспоминаниями, но что мне было
делать? Я никак не мог разрешить моих сомнений, у меня не было ни одного
друга, которому я мог бы рассказать их, чтобы с ним потом все обсудить.
Дальнейшая моя жизнь известна полковнику Мэннерингу. Я поехал в Индию и
сделался там конторщиком одного голландского торгового дома. Но их дела
пошли плохо, и я поступил на военную службу, где, смею думать, выполнял свой
долг с честью.
столько лет были сиротой, я хотел бы сам иметь право заменить вам отца. Ну,
а это дело с молодым Хейзлвудом?
Шотландии и, погостив с неделю у моего друга, мистера Динмонта, с которым я
познакомился дорогой...
когда на меня эти два стервеца кинулись, - сказал Динмонт.
все мои вещи. Живя в Кипплтрин-гане, я случайно встретился с Хейзлвудом - в
то время как я подошел поздороваться с мисс Мэннеринг, которую я знал еще в
Индии. Взглянув на мою одежду, Хейзлвуд решил, должно быть, что я
какой-нибудь бродяга, и довольно высокомерно приказал мне отойти. Это и
послужило поводом к столкновению, в котором я имел несчастье его ранить.
Теперь я ответил на все ваши вопросы, и поз-, вольте мне...
подмигивая, - есть еще вопросы, которые я откладываю на завтра, так как,
по-моему, пора уже закрыть наше ночное, или, собственно, даже утреннее
заседание.
скоро я ответил на все вопросы, которые вам было угодно задать мне сегодня,
не откажите в любезности сообщить мне, кто вы такой и что заставляет вас
принимать столь близкое участие в моих делах, кем вы считаете меня и почему
мое появление наделало столько шума?
шотландский адвокат; в отношении вас не так-то легко сказать, кто вы сейчас.
Но я скоро надеюсь поздравить вас с именем Генри Бертрама, эсквайра,
представителя древнейшего шотландского рода и наследника попавшего сейчас в
чужие руки поместья Элленгауэн.
упоминать, надо прямо провозгласить его наследником его деда Льюиса..,
единственного умного человека из всего их рода".
подошел к Бертраму, который все еще не мог прийти в себя после слов
Белоусов Валерий
Пехов Алексей
Контровский Владимир
Андреев Николай