острова Хоккайдо на севере беспрестанно происходили землетрясения силой от
двух до четырех баллов. На обоих концах Японии одновременно
активизировались вулканы Асо и Токати. Уже более месяца не пользовались
железнодорожным тоннелем через пролив Цугару - в тюбинги сильно
просачивалась вода. Землетрясение в семь баллов, которое произошло на
севере Кюсю и на западе Хонсю, вызвало сдвиг почвы на участке длиной в
семь километров с горизонтальным смещением на два метра и вертикальным -
на семьдесят сантиметров. В результате разрушились автомобильный и
железнодорожный тоннели между Симопосэки и Модзи. Чудом уцелел только
мост, опоры которого сдвинулись на полтора метра.
Тихоокеанское побережье острова, опустившись на три метра, на какое-то
время замерло, по вскоре вновь стало опускаться с еще большей скоростью.
ждали указаний правительства. В крае Кансай почти полностью отрезанном от
Токио, не получали даже столичных газет. Связь между этими районами
осуществлялась теперь только по радио и телевидению, правда, еще
действовали три факсимильных газетных кабеля. Был опубликован общий план
эвакуации, но никаких конкретных указаний пока не поступило.
сообщению, в каждом районе префектуральные управления, городские и
деревенские мэрии должны объявить время и место сбора и отправки. Но время
шло, а объявлений все не было. Сразу после правительственного сообщения
прекратили продажу билетов на международные авиарейсы. Постепенно началась
эвакуация больных и необходимого медицинского персонала, однако их
вывозили только в случаях готовности эвакопунктов. Люди, живущие вблизи
аэропортов, все пристальней вглядывались в торопливо садившиеся и
взлетавшие самолеты.
ежедневно вылетает столько переполненных пассажирами самолетов?.. Кто эти
пассажиры? Может, родственники важных правительственных чиновников, богачи
со связями?.. Выходит, им можно?.. А как же мы?.. Что же, нас будут тут
мариновать до последнего?.. Или того хуже - бросят на произвол судьбы?..
улетающим самолетам, светились тревога и недоверие.
Правительство как-нибудь справится... Эта надежда покоилась на глубоком
сознании своего национального единства - ведь все они, и политические
деятели, и чиновники, японцы.
нации"... Чувство национальной сплоченности, чувство единства с
"руководителями" заставило народ, несмотря на резкую критику правительства
и военной клики, ощутить и собственную вину, когда после войны,
прекращенной одним мановением императорской руки, предали казни тринадцать
военных преступников. Это неискоренимое, похожее на детскую веру в
родителя чувство - "он в крайнем случае всегда поможет", - все еще
продолжая жить в народе, определяло "послушание и покорность судьбе" в
условиях опасности.
отцов-правителей" в людях жила и другая система поведения. Она сложилась
под влиянием резких противоречий в современном обществе. Суть этой системы
сводилась к тому, что если у тебя взяли, если ты потерпел или был
оскорблен, то надо поорать, потопать ногами, а то и кулаки в ход
пустить... Впрочем, в подобных случаях люди почти никогда не действовали
до конца всерьез. И это опять-таки определялось их подсознательным
"сыновним" отношением к "отцам государства" и обществу. После бурной
эмоциональной разрядки наступало некое умиротворение - мол, чего уже
теперь, стоит ли безобразничать в собственном доме... Но сейчас ситуация
была особой. В народе постепенно накапливались тревога и недоверие к
правительству, и если пока они не находили выражения, то страх, который
рос словно снежный ком, ежеминутно мог привести ко взрыву.
автоматически, устремив взор в пространство. Если взгляды их встречались,
то ужас, который они читали в глазах друг друга, лишь приумножал страх -
каждый чувствовал себя загнанным зверем.
пепел...
сельскохозяйственных районов, уже ощущался недостаток продовольствия. В
Токио после землетрясения не прекращалось действие закона о контроле над
ценами и нормированием продуктов питания, а теперь, в условиях
чрезвычайного положения, все средства связи, транспорт, нормирование
продовольствия и предметов первой необходимости и цены на них окончательно
перешли под полный контроль правительства. Однако, как только закон о
контроле был объявлен, с прилавков разом исчезли все товары. Правда, дней
через десять, благодаря активному вмешательству правительства, положение
удалось исправить. Но выход из строя: транспортной сети по всей стране
нарушил товарооборот, превратив нехватку продовольствия в столице в
серьезнейшую проблему.
мужчина и посмотрел на жену так, словно она была в этом повинна. - И когда
же?
несколько пакетиков лапши быстрого приготовления.
календарь. - Есть у нас дома хоть что-нибудь? Хоть какие-то запасы?
мяса, ни овощей почти нет. Да, есть еще немного консервов...
Ведь знала же, что так будет!
ведь каждый день стою-стою, чтобы хоть что-нибудь купить... Стою и детство
вспоминаю. Когда кончилась война, я училась в начальной школе. Кругом
пожарища и очереди, очереди без конца... Голодно было... Вспоминается как
дурной сон. Разве могло прийти в голову, что это повторится...
сказал, что оставил только для себя. Я уж потеряла надежду, хотела уйти.
Но подумала о ребятах - ведь трое. Ну, стою, задумалась. Хозяин и шепчет
мне на ухо: "Оку-сан, мне нет смысла брать деньги, но, если у вас есть
кольцо с драгоценным камнем, могу поменять..."
кольцо?..
рождения...
вещь! Но... все же пятьдесят или шестьдесят тысяч иен стоила. И ты
поменяла это кольцо на семь пакетов лапши?!
изменившегося в лице мужа. - Ну... я совсем не в себе была... и
решилась...
сбежал самый младший, ученик пятого класса начальной школы.
дочь-второклассница.
оби.
не ждите. Отдашь детям.
порыв любым путем добыть продукты. Когда кончилась война, он учился в
четвертом классе гимназии. Ему казалось, что в памяти давно стерлись те
дни, когда он беспрестанно думал только о еде. И вдруг сейчас он с
неожиданной яркостью увидел, как они с отцом едва тащатся с тяжеленными
рюкзаками за спиной... Потом переполненный поезд, они висят, вцепившись в
поручни... И снова дорога... По горным тропам, далеко в глубь страны.
Униженно просят у крестьян продать им хоть что-нибудь съестное. Наконец
получают немного полугнилого горного батата и, набив рюкзаки, едут
домой... Какая это радость для маленьких бледных и худеньких братьев и
сестер: бататы такие вкусные!.. Грустно улыбаясь, мать смотрит на них,
говорит, что сыта, ест только шкурки и хвосты... Каждый раз, отправляясь
за продуктами, он вспоминал ее лицо с явными признаками дистрофии и эту
улыбку... И тащил, стиснув зубы, рюкзак, лямки которого впивались в
плечи... "Есть хочу", - явственно прозвучал в его ушах голос младшего сына
и слился с голосами сестер и братьев, донесшимися из глубины тех далеких
военных лет...
точками фонарей не было ни души. Нет, он не хочет больше слышать эти
голоса. Никогда! Война давно кончилась, но путь из прошлого в сегодняшний
день был долгим и мучительным. Сколько лет длился этот путь? Десять,
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Никитин Юрий
Белов Вольф
Акунин Борис
Шилова Юлия