Ботболт и Tea, чистокровный бурят и русско-африканская
полукровка, - этносы, так чуждые надменным и влажным
питерским лесам?
соседки по справочнику "Кто есть кто в российском шоу-
бизнесе"?..
идея.
улыбнулась хорошенькой стерве-журналисточке. - Чем она вам
так не по душе?
Одинокий, как танцор фламенко, убийца низводится до уровня
мясных рядов на городском рынке. Вся поэзия пропадает.
кочкам несшая Аглаю Канунникову и не упускавшая случая,
чтобы не лягнуть ее в какой-нибудь из своих статей, - с
каких это пор Дашка вдруг стала выступать ее адепткой? Ведь
это была любимая Аглаина мысль: настоящее, хорошо
продуманное преступление сродни акту творчества. И им можно
так же любоваться, как и прохладным Дега в прохладном
Пушкинском музее.
фламенко"!.. Это же... Это же...
"Такси для ангела"!..
дадут по максимуму. Какая уж тут поэзия! - Софье были чужды
эстетские Дашкины переживания.
смертную казнь. Так, лет пятнадцать получит от силы. Зато
какой ажиотаж начнется! Первые полосы обеспечены. А потом
можно будет и книгу издать... Представляете, какие будут
тиражи?
словосочетание "Я убил" убийце в ножки поклонятся. Это же
экстремальная вещь!
когда-нибудь появится - ее в первый же день с прилавков
сметут.
Муви". "Гамбургский петух". А в "Петухе" не просто анонсы
печатают. Наш конек - глубокий анализ книжного рынка. Это
издатель может утаить от писателя истинное положение вещей.
А у нас - объективная информация.
кампанией глянцевого монстра "Роад Муви", но дослушать ее
мне так и не удалось: в гавань моего уха заплыли раскаленные
губы Райнера-Вернера.
- прошептали губы.
сразу.
выслушивать. Сыщики-любители еще никого не довели до добра.
Когда-нибудь здесь появится полиция. И уж она-то во всем
` '!%`%bao. Пойдемте, Алиса.
ладонь коснулась моих лопаток, и я решилась. Впрочем,
решилась я давно, еще когда стояла в Шереметьеве с табличкой
"RAINER WERNER RABENBAUER". Еще когда так легкомысленно
возненавидела обладателя имени с таблички. А вчерашнее - уже
вчерашнее! - купание в проруби и одеяло, обернутое вокруг
торса Райнера-Вернера, только укрепили меня в этой
решимости.
потом вы. Я буду ждать вас на лестнице...
клети на третьем этаже, как отрывались пуговицы от рубашки и
как триумфально трещала застежка от лифчика. И как под моей,
готовой к самым невероятным приключениям, спиной оказался
шахматный конь. Каким образом он отделился от стоящего на
столике войска и переместился в складки простыни, я не
знала. Конь больно впился мне в позвоночник, но теперь это
не имело никакого значения.
аттракцион! И не в затрапезном отечественном парке культуры
и отдыха со ржавой каруселью и вечно неработающим колесом
обозрения, нет! Впереди меня ждал сверкающий огнями
европейский Диснейленд! Пещеры ужаса для мечтающих
расстаться со своей фригидностью швей-мотористок на дому;
силомер для знающих цену себе и партнеру разведенок; и,
конечно же, американские горки для свободных и
раскрепощенных женщин. Женщин, которые научились
пользоваться эпилятором, кремом для кутикул и запасниками
зоологического музея - как самым романтическим местом для
соития.
живительный источник, как в мелкий песок лагуны, как в
душистую пену клевера, как.., как.., как... И его губы
сомкнутся надо мной, как створки раковины над жемчужиной,
как своды исповедальни над ничтожной грешницей, как юные
солдаты в строю, как.., как.., как...
отхлынула. Зажмурившись, я ждала нового прилива, но его не
последовало. Его не было так долго, что мне пришлось открыть
глаза. Райнер-Вернер, еще секунду назад проводивший разведку
моего тела глубоким петтингом, был явно озадачен, Я уперлась
взглядом в его переносицу и тоже озадачилась.
секс - прежде всего. А я забыл резинки внизу, когда
выворачивал карманы.
раскочегарилась, и вот пожалуйста, безопасный секс! Да на
хрен он нужен, этот безопасный секс!..
дремучем азиатском вопросе.
Европа с укором посмотрела на меня - русскую Дуньку, только
вчера вылезшую из лаптей и квашеной капусты.
Спуститься вниз?
пах. - Это невозможно.
несколько. Я сейчас...
посмотреть на Райнера издали и в естественной среде: голого
и неотразимого.
в ванную. У самого входа действительно лежала его сумка.
Интересно, почему Райнер оставил ее здесь?..
как меня ждал сам Райнер, мне не хотелось. Я сунула руку в
кармашек с надписью "KWANZA" и, путаясь в собственных
пальцах, вытащила все, что там валялось. Несколько
презервативов и сложенный вдвое листок из блокнота. Скорее
машинально, чем преследуя какую-то цель, я развернула его и
уставилась в ровные, написанные аккуратным почерком строчки.
Я знала этот готический почерк, я уже видела его. В первый
день приезда в Москву немец дал мне бумажку с
достопримечательностями, которые он собирался осмотреть.
вернулась к началу. Начало гласило: