непосредственность, сущая лишь как возвращение отрицательного в себя, есть
та непосредственность, которая составляет определенность видимости и с
которой, как казалось раньше, начинается рефлектирующее движение. Но
невозможно начинать с этой непосредственности, скорее она дана лишь как
возвращение или как сама рефлексия. Рефлексия, стало быть, - это движение,
которое, будучи возвращением, лишь в этом возвращении есть то, что
начинается, или то, что возвращается.
возвращение; а именно, [здесь ] нет никакого иного - ни такого, из которого
она возвращалась бы, ни такого, в которое она возвращалась бы;
следовательно, рефлексия дана лишь как возвращение или как отрицательное
самой себя. Но далее, эта непосредственность есть снятое отрицание и снятое
возвращение в себя. Как снятие отрицательного рефлексия есть снятие своего
иного, непосредственности. Следовательно, так как она непосредственность как
возвращение, слияние отрицательного с самим собой, то она также и отрицание
отрицательного как отрицательного. Таким образом, она предполагание. - Иначе
говоря, непосредственность как возвращение есть лишь отрицательное самой
себя, она состоит лишь в том, что она не есть непосредственность; но
рефлексия есть снятие отрицательного самого себя, она слияние с собой;
следовательно, она снимает свое полагание, и так как в своем полагании она
есть снятие полагания, то она предполагание. - В предполагании рефлексия
определяет возвращение в себя как отрицательное самой себя, как то, снятие
чего есть сущность. Сущность есть свое отношение к самой себе, но к себе как
к своему отрицательному; лишь таким образом она остающаяся внутри себя,
соотносящаяся с собой отрицательность. Непосредственность выступает вообще
лишь как возвращение и есть то отрицательное, которое есть видимость начала,
подвергающегося отрицанию через возвращение. Возвращение сущности есть тем
самым ее отталкивание себя от самой себя. Иначе говоря, рефлексия в себя
есть по своему существу предполагание того, возвращение из чего есть
рефлексия.
равенство с собой. Она предполагает самое себя, и снятие этого предположения
есть она сама, и, наоборот, снятие ее предположения есть само это
предположение. - Рефлексия, стало быть, находит в наличии нечто
непосредственное, она выходит за его пределы и есть возвращение из него. Но
лишь это возвращение есть предполагание найденного в наличии. Это найденное
в наличии становится лишь вследствие того, что его покидают; его
непосредственность есть снятая непосредственность. - Снятая
непосредственность есть, наоборот, возвращение в себя, приход сущности к
себе, простое бытие, равное самому себе. Тем самым этот приход к себе есть
снятие себя и отталкивающая от самой себя, предполагающая рефлексия, а ее
отталкивание от себя есть приход к самой себе.
понимать как абсолютное самоотталкивание (Gegenstoss) внутри самого себя.
Ибо предположение возврата в себя - то, из чего происходит сущность и что
дано лишь как это возвращение, - имеется лишь в самом возвращении.
Выхож-дение за пределы непосредственного, с которого начинает рефлексия,
есть скорее лишь через это выхождение; и выхождение за пределы
непосредственного есть приход к нему. Движение как процесс поворачивается
непосредственно в самом себе, и лишь таким образом оно самодвижение -
движение, исходящее из себя, поскольку полагающая рефлексия есть
предполагающая, но, будучи предполагающей, рефлексия есть всецело
полагающая.
сама, лишь поскольку она свое собственное отрицательное, ибо только таким
образом снятие отрицательного есть в то же время слияние с собой.
всецело лишь как положенность, как снятое в себе, которое не отличается от
возвращения в себя и само есть только это возвращение. Но оно в то же время
определено как отрицательное, как непосредственно противостоящее чему-то
(gegen eines), следовательно, как противостоящее чему-то иному. Таким
образом, рефлексия определена; поскольку она сообразно с этой
определенностью имеет некоторое предположение и начинает с непосредственного
как своего иного, она внешняя рефлексия.
scheinende Wesen) в самой себе, и предполагает себе только видимость,
положенность; как предполагающая, она непосредственно лишь полагающая
рефлексия. Но внешняя или реальная рефлексия предполагает себя как снятую,
как свое собственное отрицательное. В этом определении она двояка:
во-первых, как то, что предполагаемо, иначе говоря, как рефлексия в себя,
которая есть то, что непосредственно; во-вторых, она рефлексия, отрицательно
соотносящаяся с собой; она соотносится с собой как со своим небытием.
во-первых, не в том смысле, что его непосредственность есть лишь
положенность или момент, а скорее в том смысле, что эта непосредственность
есть соотношение с собой, и определенность дана лишь как момент. Она
соотносится со своим предположением таким образом, что это предположение
есть отрицательное рефлексии, но так, что это отрицательное как
отрицательное снято. - Рефлексия в своем полагании непосредственно снимает
свое полагание; таким образом, она имеет некоторое непосредственное
предположение. Она, стало быть, находит в наличии это полагание как нечто
такое, с чего она начинает, и, лишь исходя из него, она есть возвращение в
себя, отрицание этого своего отрицательного. Но то, что это предположенное
есть отрицательное или полагаемое, не касается предположенного; эта
определенность принадлежит только полагающей рефлексии, но в предполагании
положенность дана лишь как снятая. Постольку то, что внешняя рефлексия
определяет и полагает в непосредственном, - это определения, внешние
непосредственному. - В сфере бытия она была бесконечным; конечное признается
первым, реальным, с чего начинают как с лежащего и продолжающего лежать в
основании, а бесконечное - это противостоящая рефлексия в себя.
служат непосредственное и рефлексия в себя; его серединой служит соотношение
этих двух полюсов, определенное непосредственное, так что одна часть этого
определенного непосредственного, непосредственность, присуща лишь одному
полюсу, а другая, определенность или отрицание, - лишь другому.
она есть, во-вторых, полагание непосредственного, становящегося вследствие
этого отрицательным или определенным [моментом]; но она есть непосредственно
также и снятие этого своего полагания, ибо она предполагает
непосредственное; отрицая, она отрицает это свое отрицание. Но тем самым она
непосредственно также и полагание, снятие отрицательного по отношению к ней
непосредственного, и это непосредственное, с которого, казалось, она
начинала как с чего-то чуждого, имеется лишь в этом ее начинании.
Непосредственное есть, таким образом, то же, что рефлексия, не только в себе
(что означало бы: для нас или во внешней рефлексии), но и положено, что оно
то же самое. А именно, оно определено рефлексией как ее отрицательное, иначе
говоря, как ее иное, но она же сама и подвергает отрицанию этот процесс
определения. - Тем самым внешний характер рефлексии по отношению к
непосредственному снят, полагание рефлексии, отрицающее само себя, есть
слияние ее с ее отрицательным, с непосредственным, и это слияние есть сама
существенная непосредственность. - Выходит, следовательно, что внешняя
рефлексия есть не внешняя, а столь же имманентная рефлексия самой
непосредственности или что то, что есть через полагающую рефлексию, есть
сущность, в себе и для себя сущая. Таким образом, она определяющая
рефлексия.
способности суждения, выходящей за пределы данного непосредственного
представления и ищущей для него или сравнивающей с ним всеобщие определения.
(Kritik der Urteilskraft. Введение, стр. XXIII и ел.) . Он дает дефиницию
силе суждения вообще как способности мыслить особенное как подчиненное
всеобщему. Если дано всеобщее (правило, принцип, закон), то сила суждения,
которая подводит под него особенное, - определяющая. Если же дано лишь
особенное, для которого она должна найти всеобщее, то сила суждения - лишь
рефлектирующая. - Рефлексия, стало быть, есть здесь равным образом
выхождение за пределы непосредственного к всеобщему. С одной стороны,
непосредственное определяется как особенное только благодаря этому своему
соотношению со своим всеобщим; само по себе оно лишь нечто единичное или
нечто непосредственно сущее. С другой же стороны, то, с чем его соотносят,
есть его всеобщее, его правило, принцип, закон, вообще рефлектированное в
себя, соотносящееся с самим собой, сущность или существенное.
рефлексии рассудка, имеющей своими определениями особенное и всеобщее, а о
рефлексии вообще. Та рефлексия, которой Кант приписывает нахождение
всеобщего для данного особенного, есть, как явствует, равным образом только
внешняя рефлексия, соотносящаяся с непосредственным как с данным. - Но в ней
заключено также понятие абсолютной рефлексии, ибо то общее, принцип или
правило и закон, к которому она затем, определяя, переходит, признается
сущностью того непосредственного, с которого начинают, тем самым
непосредственное признается ничтожным, и только возвращение из него, процесс
определения, совершаемый рефлексией, признается полаганием непосредственного
по его истинному бытию; следовательно, то, что рефлексия делает с ним, и
определения, которые исходят от нее, признаются не чем-то внешним этому
непосредственному, а его собственным бытием.
время было принято в новейшей философии) приписывалось вообще все дурное и
она со своим способом определения (ihrem Bestimmen) считалась антиподом и
заклятым врагом абсолютного метода рассмотрения8. И в самом деле, мыслящая
Посняков Андрей
Майер Стефани
Скальци Джон
Шилова Юлия
Суворов Виктор
Распопов Дмитрий