поличным при покушении на убийство Насти Каменской профессионального
киллера с большим стажем - Галла. Был известен человек, имеющий возмож-
ность через несколько звеньев выйти на Галла, этот человек был поставлен
перед необходимостью использовать киллера, для чего Галла нужно было
вызвать в Москву, ибо постоянное место жительства было у него в Петер-
бурге. Потом путем ряда сложных обходных маневров Галл был спровоцирован
на то, чтобы попытаться убить Анастасию Каменскую, причем сделать это
лично самому, не перепоручая помощникам и пособникам. После задержания
убийцы Настя мысленно поблагодарила природу за то, что волосы у нее не
имеют склонности к ранней седине. Она была уверена, что могла бы стать
совершенно седой, потому что провела несколько часов наедине с челове-
ком, который пришел специально, чтобы убить ее, и даже не скрывал этого.
другого убийцу, но оба эти случая были проще, чем та комбинация, которую
они разыгрывали сейчас. Потому что в тех двух случаях убийцы были связа-
ны отношениями подчиненности с теми, кто их вызывал в Москву. Главной
задачей было заставить "хозяина" вызвать убийцу, а уж в том, что тот
приедет, сомневаться не приходилось. Теперь же нужно было не только зас-
тавить генерала Минаева вызвать Павла Сауляка. Надо было быть уверенным
в том, что Павел его послушается. А этой уверенности как раз и не было.
Оставалось только надеяться.
неунывающий, изобретательный и склонный к авантюрам Коля Селуянов. Он
же, запершись в своей квартире, изготовил фотографии, ловко смонтирован-
ные из разных кадров таким образом, что выходило, будто Яковлев и Обидин
действительно таскаются следом за генералом. По части фотомонтажа Селуя-
нов был большим любителем и ловко им пользовался. Правда, фотографии,
сделанные на Петровке, были подлинными, людей Чинцова и в самом деле вы-
зывали, с ними беседовал все тот же Селуянов. У генерала Минаева могли
оказаться знакомые в ГУВД, поэтому эту часть комбинации следовало обс-
тавлять максимально правдоподобно, чтобы обман ни в коем случае не
вскрылся.
воры и предупреждения, конечно же рассказал все Анастасии. Причем не
скрывал своего намерения с самого начала.
сложную комбинацию, нельзя ставить ее успех в зависимость от случайнос-
тей. Нельзя ничего скрывать от Насти, иначе все может сорваться из-за
нелепого недоразумения. Она скажет одно неверное слово, сделает один не-
верный шаг - и все полетит к черту.
ловы поотрывает, если мы ей проболтаемся.
очевидно, что Владислав прав.
ренько подписала со Стасовым договор, который должен был выполнять функ-
цию охранной грамоты. За это актриса одного из московских театров была
вознаграждена внеочередной постановкой квартиры на охрану в ПЦО, отмет-
кой о прохождении ежегодного техосмотра ее автомобиля и комплиментами по
поводу ее артистического дарования.
бо стараясь прятаться, но и не нарываясь. Все должно выглядеть естест-
венно. В конце второго дня Владислав понял, что Минаев его засек, в на-
чале третьего дня появились наружники, а к концу третьего дня как раз и
разыгралась сцена в конспиративной квартире генерала. Все прошло даже
более благопристойно, чем ожидал Стасов, который совершенно серьезно го-
товился к тому, что его будут бить. И как говаривал великий Остап Ибра-
гимович, "возможно, ногами". Обошлось без битья. Владислав изо всех сил
разыгрывал удивление и смущение, узнав, что объект, за которым он следит
по заказу Ирины Вениаминовны Аслановой, является не больше не меньше как
генералом ФСБ. Потом пришла очередь картины под названием "Профессио-
нальная солидарность", или "Не могу молчать". Загвоздка была в третьем
действии. По замыслу авторов спектакля оно должно было играться под ло-
зунгом "Ты - мне, я - тебе", но тут уже многое зависело от самого Минае-
ва. Затея могла и провалиться. Он мог не испугаться. Мог не обратиться к
Стасову за содействием. Мог просто не поверить. Он мог сделать все, что
угодно.
Владислав Стасов всегда славился своим умением выполнять поставленные
перед ним задачи. Он был изобретателен, пластичен, виртуозен, чутко уга-
дывал настроение собеседника и ход его мыслей, и, если бы работникам
уголовного розыска давали специальных "Оскаров" за артистичность, он не-
сомненно ушел бы на пенсию лауреатом.
должны были задерживать. Только зафиксировать прибытие и вести дальней-
шее наблюдение. Генерал Минаев остался под присмотром Коли Селуянова.
Стасева он теперь знал в лицо, а Коротков не рисковал светиться, ибо Ми-
наев в любую минуту мог встретиться с Чинцовым, а рядом с Чинцовым обя-
зательно окажется либо Яковлев, либо Обидин, которые прекрасно помнят
Юру по Самаре и Уральску.
Графском переулке. Селуянов смог определить только этаж, но на этаже на-
ходилось четыре квартиры, и в какую из них заходил Антон Андреевич, ему
установить не удалось. Убедившись, что из Графского переулка Минаев отп-
равился домой, Коля спокойно развернулся и поехал в отделение милиции
муниципального округа "Алексеевский". Уже через полтора часа он знал,
кто живет в этих четырех квартирах, а девочки из паспортной службы обе-
щали помочь с фотографиями. В двух из четырех квартир жили коренные
москвичи, в других двух - приезжие, но жили они в этом доме давно и уже
успели хотя бы раз обновить либо паспорт, либо фотографию.
и желанием выпить. Именно в такой последовательности. Потому что больше
всего ему хотелось спать. Если нельзя поспать, то хотя бы поесть. А если
и этого нельзя, то налейте мне стакан, чтобы я сразу забыл и про сон и
про еду. И вообще про все. Про детей, которых бывшая жена увезла в дру-
гой город к новому мужу. Про пустую огромную квартиру, в которую не хо-
чется возвращаться, потому что там пыль, скука и одиночество. И там ни-
когда не пахнет вкусной едой. Кроме тех дней, конечно, когда туда приез-
жает с ночевкой закадычный и задушевный друг Юрка Коротков, у которого,
наоборот, в квартире теснота, скандалы и болезни. Никакой скуки и уже
тем более никакого одиночества. Юрка любит вкусно поесть и умеет эту
вкусную еду приготовить, а он, Селуянов, только есть умеет. Насчет при-
готовить у него всегда было туго. Но в отличие от большинства сыщиков,
вынужденных питаться от случая к случаю чем Бог пошлет и умеющих есть
все, что дают, Коля Селуянов не мог есть то, что ему не нравилось. Он не
мог есть невкусную еду. Даже если был очень голоден. Поэтому он пил.
Сначала чтобы заглушить любовь к жене и тоску по детям. Потом - чтобы
заглушить голод. Потом - чтобы не плакать от одиночества. А потом при-
вык. Но норму свою знал и соблюдал ее неукоснительно. Во время работы -
ни капли. Только вечером, дома. Стакан, распределенный на три порции.
Двести пятьдесят граммов в три приема.
смущенно взглянул на молодую женщину, стоящую перед ним с пачкой картон-
ных карточек. Стройная, невысокая, упакованная в серые форменные брючки,
голубая рубашечка заправлена внутрь, тугой пояс подчеркивает тонкую та-
лию. На плечах лейтенантские погоны. Фигурка - загляденье. Мордашка,
правда, подкачала. Даже очень.
зу наткнулся на знакомое лицо. Нет, не то чтобы знакомое, он никогда
этого человека не видел. Но он его знал. Длинные кудрявые волосы, высо-
кие залысины. Темные очки. Ларкин Михаил Давидович.
перь можно идти домой и спать. Спать. Спать. Потом поесть. И опять
спать. Ларкин по описанию проходит в эпизодах с Юрцевым и с Базановым.
За ним можно пускать наружников, подключая их официальным способом, ни-
чего не скрывая и никого не обманывая. Павла "обеспечивают" по линии Ко-
новалова. Ларкина "прикроют" силами ГУВД. А Минаев останется в стороне.
Он больше не нужен. Можно больше не следить за ним.
впрочем, и лицо в целом.
меки и недомолвки недостойны мужчины.
на, что вам имеет смысл связываться со мной.
нужно договориться с этой страшненькой, но ужасно аппетитненькой Валеч-
кой, чтобы она довезла меня, накормила и осталась на ночь".
Березин Федор
Сертаков Виталий
Курылев Олег
Бажанов Олег
Емилина Ника
Рыбаков Вячеслав