Чтение 83–й страницы книги ~Оперативный псевдоним~

Размашисто подписавшись. Генеральный отложил бумагу.

- Это мы проведем на ближайшем заседании, а вы пока готовьте все не-
обходимое, - ясные глаза остановились на лице Евсеева. - В политическом
плане ничего делать не придется: для всех Тилай Джуба и есть Мулай Джу-
ба. Продумайте техническую сторону, посоветуйтесь с Рябиненко, не вводя
его полностью в курс дела. Надо обезопасить Тилая...

Евсеев кивнул.

- Мы его предупредим, у нас есть канал.

- А... - Генеральный кивнул на дверь.

Евсеев покачал головой.

- Вряд ли. В любом случае Тилай не сможет его отпустить.

- Жаль... Но вы все-таки подумайте. И, конечно, позаботьтесь о семье.

- Хорошо.

Евсеев не стал говорить, что у Карданова нет семьи. Это мало кого ин-
тересовало и не имело никакого значения. Наоборот - только облегчало де-
ло.

Макс застонал, приходя в себя. Он был распластан на заднем сиденье
"Волги", сильно болела голова, поташнивало. Ходаков сидел впереди, на-
ручники лежали рядом. Карданов недоуменно посмотрел на свободные руки,
пошевелил кистями.

- Что это за газ? - поинтересовался он и, всмотревшись в сторожившего
его человека, узнал тиходонского знакомого. - А вы-то чего сюда притащи-
лись? У вас какой интерес?

- Ты из наших? - спросил тот.

- Из каких "ваших"? Я сам из своих! - Мощный организм быстро восста-
навливался, и он чувствовал себя все увереннее.

- Я всю жизнь прослужил в Конторе. Потому и спрашиваю.

- А-а-а... Тогда ты угадал.

- А почему памяти не было? Сейчас ты какой-то другой стал...

- Про блокировку сознания слыхал? Так вот меня только вчера разблоки-
ровали.

- Вот суки! Так я и думал...

Хотя Макс Карданов не был похож на забитого жизнью Лапина, Ходаков
продолжал испытывать к нему острую жалость.

- В Тиходонск не возвращайся. Там у тебя большие проблемы. Точнее, не
у тебя, а у того, другого. Но это один черт.

Снова вспомнилась Лиса, вспомнился молодой Кедр, резким жестом он
смахнул наручники на пол.

- Не заковал меня? Почему? Думаешь, и так справишься?

- Я не собираюсь с тобой справляться. Сейчас дам по газам, пока они
там копаются, успею оторваться. Высажу тебя где захочешь, а сам - по
своей программе.

- Вот так, да? - Макс внимательней всмотрелся в собеседника. - А по-
чему?

- Надоело. И эти надоели, и вообще...

Тем временем Куракин выгнал из микроавтобуса двух "слухачей" и зах-
лопнул дверцу.

- Шакалы, - сплюнул под ноги Ходаков. - Никак не нажрутся.

- А человек никогда не нажирается, - усмехнулся Макс. - Тем он и от-
личается от зверей. Пушка есть? Пойдем их перемочим и заберем бабки. Там
штук восемьсот, "зелеными".

Было непонятно, говорит он всерьез или шутит.

Ходаков покачал головой.

- Это не для меня. Я таким куском подавлюсь.

- Может, и они подавятся... Но чаще глотают.

Москва, 19 августа 1991 года, 4 часа утра, кабинет Евсеева.

Леонид Васильевич озабоченно ходил по кабинету. Наглухо задернутые
шторы, разобранная кровать в комнате отдыха и ночлег на работе говорили
о приближении исключительных событий. В платяном шкафу стоял тяжелый
черный "дипломат" специального курьера.

- К вам специалист от Рябиненко, - доложил по интерфону переведенный
на круглосуточный режим секретарь. В таком режиме работал сегодня весь
аппарат, хотя мало кто знал, чем это вызвано. Евсеев относился к числу
осведомленных.

- Черт, совсем забыл! - хлопнул себя по лбу завотделом. - Очень не
вовремя!

- Мы выдержали срок. Это исключительно надежная и совершенно безопас-
ная вещь. - Специалист положил на стол черный кейс-атташе, точно такой
же, как тот, что стоял в шкафу. - Ее можно бросать на пол, бить молот-
ком, даже класть в костер ненадолго - ничего не произойдет. Она может
лежать десять, пятнадцать, может быть, двадцать лет, - все будет нор-
мально. Сработка происходит только при открытии крышки. Радиус сплошного
поражения - два метра, выборочного - шесть-семь метров.

- Спасибо, - сказал Евсеев. - Только при открытии?

- Сто процентов. Можете ничего не опасаться.

- Спасибо, - еще раз поблагодарил завотделом и пожал специалисту ру-
ку.

Макс и Ходаков смотрели на микроавтобус и увидели, как внутри вспых-
нуло пламя, выгнулись и расплавились стекла, лопнули борта, взлетела вы-
соко вверх деформированная крыша, разлетелись какие-то страшные бесфор-
менные куски, отскочила, пришибая "слухачей", дверь... Чудовищный грохот
ударил по барабанным перепонкам, взрывная волна качнула "Волгу" и повы-
бивала окна в нижних этажах.

- Вот так штука! - У Макса отвисла челюсть. Странные взгляды, которые
бросали на него много лет назад Евсеев и коллега из ПГУ, получили неожи-
данное и страшное объяснение. Если бы самолет не вернули, его бы уже
шесть лет не было в живых!

- Петр Алексеевич!

Бледный как смерть Ходаков наполовину выскочил из машины, вперив
омертвевший взгляд в пылающий покореженный остов.

- Подавились все-таки! - с трудом вымолвил он и плюхнулся на води-
тельское сиденье. Трясущиеся руки не могли вставить ключ в замок зажига-
ния. Наконец двигатель мощно заурчал.

- Надо сматываться, - Ходаков включил передачу.

- Я никуда не еду, - сказал Макс, открывая дверцу. - Прощай.

- Как знаешь.

Ходаков протянул руку, и Макс ее пожал. "Волга" уехала. Эхо взрыва
рассеялось, и стали слышны другие звуки: треск пожирающего микроавтобус
пламени, женские крики, шелест падающих сверху осколков. Остро пахло
гарью и копотью. На снегу лежало что-то страшное и обугленное. Неведомая
сила заставила Макса наклониться и всмотреться. Он увидел остроконечное
звериное ухо.

Раздвигая толпу любопытных, Макс пошел к длинному ряду киосков.
Навстречу попались трое пьяных. "С утра нажрались, скоты!" - мелькнула
брезгливая мысль.

- Брат, что там? - Один заступил дорогу. - В натуре, ничего понять не
могу...

Макс ударил, пьяный отлетел на два метра и распластался без признаков
жизни. Макс повернулся к остальным. Те попятились. Тот, что стоял ближе,
неуклюже заслонился ладонью.

- За что, брат?

- Мулай Джуба тебе брат! - Макс ударил еще раз. Выставленная ладонь
не помогла, второе тело тяжело опрокинулось в сугроб. Третье бросилось
бежать. Макс пошел дальше.

"Джека Колсона" не было, он купил "Джонни. Уокер - черная марка" и
закуску. Вернулся домой и, стоя у окна и глядя на скопление людей, мили-
цейских и медицинских машин, выпил половину бутылки. Мир постепенно ста-
новился на место.

Позвонил Веретнев:

- Ты что, еще и не вышел? А мы уже давно ждем!

- Вчерашние ребята взорвались у меня под окнами, - сказал Макс. - Я
цел, но пока побуду дома. Что-то нервишки шалят.

- Давай! - Опытный Алексей Иванович не стал лезть с идиотскими, ниче-
го не стоящими словами утешения.

Макс прошел в ванную, долго смотрел в черную дыру, где шесть лет жда-
ла его смерть, потом механически заложил проем кирпичами. Осталось восс-
тановить отделку, и ничего не напомнит о тайнике. И о прошлой жизни. Ни-
чего? Но ведь и никакого будущего у него не было. Хотя...

Он быстро подошел к телефону, заглянул в книжку, набрал номер.

- Алло, - послышался сонный голос. Он его сразу узнал, потому что они
много раз просыпались вместе.

- Маша, это я...

Трубка молчала.

- Маша!

- Макс? Откуда ты взялся? Ко мне приходили какие-то люди, спрашивали
про тебя, толклись под окнами. Ты где?

- Маша, ты одна?

- Где ты был столько времени?

- Ты одна, я спрашиваю?!

Она помедлила.

- Одна.

- Я сейчас приеду.

Она снова задержалась с ответом. Чуть-чуть, самую малость. Не каждый
ведь день возвращаются из прошлого. Он именно так истолковал крохотную
заминку.

- Приезжай.

Волна радости смыла стресс сегодняшнего дня. А может, и всех пред-
шествовавших. Макс заметался по комнате. Надо бы переодеться, но он не
успел обновить гардероб. Ладно! Подскочив к зеркалу, он причесался, при-
жег спиртом оставленную Куракиным ссадину. Быстро накинул пальто, выско-