Журавлихин так ее и назвал, отчего Вадим вытаращил глаза.
Тимку знаю как облупленного. Голова у него варит хорошо. Ну, была у него
всякая мелкая рационализация, премии получал. Нет... Нет, - убеждал себя
Вадим, точно от этого ему было спокойнее, - пороха он, конечно, не
выдумает. На шарлатанство - тоже не способен. Нет на свете "системы
Бабкина". Это - трагическая ошибка".
Вадим не завидовал. Где-то в глубине души чувствовалась сосущая боль,
ворочался проклятый червячок. Но это не зависть, скорее тайная обида
неудачника. Именно таким неудачником и считал себя Багрецов.
"разнесчастная любовь" к Наде, ее кокетство с Женькой Журавлихиным, у
которого, по злой шутке судьбы, Вадим оказался вроде как в подчинении.
существующих в мире друзей. Наконец, глупейшая и тягостная погоня за
экспедицией, завершившаяся весьма сомнительной победой. Карманные
"керосинки" выглядят здесь смешными и наивными даже в сравнении с
"Альтаиром", хотя и без него могли бы здесь обойтись.
замечал его, разговаривая только о телевидении, а "керосинки" пока еще
оставались в стороне.
чемодана, взятого с собой Багрецовым.
институт. Зря трудились. Машина так и стоит на приколе. Ведь я убежденный
пешеход.
Афанасию Гавриловичу. Широкой ладонью тот любовно погладил крышку.
обойдешься. Команды, распоряжения, связь с лагерем. Я же не сижу на месте.
В общем - полезная штука.
использовать не только для связи, но и для контроля некоторых
автоматических приборов, расставленных в районе предполагаемого взрыва.
включенную радиостанцию. - Пожалуйста, кладите в карман.
пальто. - Сгоришь еще... Как мотылек...
взрыва погибнуть от взрыва "керосинки"...
штрафовала? В каких ты с ней отношениях?
радиостанцию, то сразу опытным ухом определил, что приемник работает
слабо. В телефонах - подозрительное журчание. Ему, как и любому радисту,
известно, что лучше бы аппарат вовсе не действовал, тогда легче найти и
устранить неисправность; если же приемник работает еле-еле, то для его
наладки нужны сложные измерительные приборы. Ими пользуются лишь в
лаборатории и не берут с собой на полевые испытания. Таких приборов у
Вадима не было, но по всему чувствовалось, что без них не обойтись.
металлического прута) и не замечал состояния радиста. Ни его побледневшего
лица, ни капелек пота, выступившего на лбу, ни резких, нервных движений,
когда он щелкал переключателем, стучал пальцем по лампам, прижимая
телефоны к ушам и торопливо вытирая лицо рукавом.
минуту помочь ему они не могли.
Москве переговаривался с ним по этому радиотелефону, но, правда, из
комнаты в комнату. Недалеко. Пусть теперь Вадим покажет, как работают его
"керосинки" на практике в настоящем деле.
авиации. Кстати, дай ему микрофон. Поговорим.
спустился по дорожке к лагерю. Теплилась слабая надежда, что на таком
маленьком расстоянии связь будет уверенной. Потом можно аппарат наладить
как следует. А сейчас Вадим не мог признаться Набатникову, что
"керосинка"; еще не бывшая в работе, вдруг испортилась. Значит, ей и
верить нельзя, подведет в самую ответственную минуту.
своего неистребимого любопытства до отказа повернул ползунок реостата,
очень хотелось узнать, увеличится ли ее мощность, - и вот результат.
теперь делать? Признаться, предупредить Афанасия Гавриловича, что аппарат
не в порядке? Но неизвестно, поблагодарит ли Димочка за это?
Лева скажет о реостате, покается - руки вверх, прости, мол, Димочка,
больше не буду... Неожиданно возникли новые сомнения. А если он, Лева, тут
ни при чем? Всего несколько минут лампы работали с перекалом, конечно, они
могли испортиться, или, как говорят радисты, потерять эмиссию. Но работала
ли до этого Димкина "керосинка" как ей полагается?
комнаты в комнату? То, что он принимал "Альтаир", ничего не доказывает.
радиолюбители, при такой мощности и на палец будет слышно, то есть без
всякой антенны. Так что же это получается?
удаляющемуся другу, не в силах подняться, броситься за ним. Нет, зачем
это? Димка и так знает, что радиостанция не в порядке. А если он схалтурил
в расчете на внешний эффект? Действительно, такой "керосинки"
в десять километров. Неужели напрасно?
вежливой снисходительностью он улыбался, что-то объясняя женщине в летном
комбинезоне и белом шлеме. Летчица стояла спиной к Вадиму, потом вдруг
повернулась и, опустив голову, пошла ему навстречу.
начальником, товарищем Медоваровым. Это не человек, а что-то вроде
анемометра. Знаете, такая вертушка бывает на аэродромах, силу ветра по ней
определяют. - Зина спохватилась, вспомнив, что говорит со специалистом по
метеоприборам. - Вам про нее объяснять нечего. Дует ветер - она вертится.
Ветра нет - останавливается. Вот и друг ваш такой же... Третий раз прошу:
"Товарищ Медоваров, распорядитесь насчет приборов. Срочно нужно
устанавливать на самолеты". Пока торчу у него над душой - вертится: звонит
по телефону, людей вызывает, все идет как по маслу. Уйдешь - ветер
стихает, анемометр уже не крутится, и дело стоит на месте. Опять улыбочки,
обещания! - Зина говорила с явным раздражением. - Разве я для себя прошу?
Нельзя же откладывать до последнего часа и установку и проверку аппаратов.
Как этого не понимает ваш милый Толь Толич?
совершенно необходимое. Надо было раньше испытать "керосинки". Он
посмотрел на часы - через семь минут разговор с Набатниковым. Первая часть
его поручения выполнена - узнал о прибытии летчицы из лесной авиации. Но
как сказать об этом?
рассказала, что ее и еще одного летчика временно прикомандировали к
экспедиции Набатникова. После взрыва они должны произвести специальную
аэрофотосъемку, а также принять участие в полетах с неизвестными ей
аппаратами.
оглядел ее.
фотоаппараты.
Песок, ветер... Скверное место. Вы мне напомните завтра, что там еще
полагается. Согласуем с товарищем Набатниковым.
Шилова Юлия
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Афанасьев Роман