на помост и застыл там, являя собой отличную мишень для стрел и клинков.
Вэньи похолодела.
Черные головы повернулись, волна презрения окатила ее. Желтые взгляды,
желтые глаза. Львиных среди них не было. Самовлюбленные, безликие
дураки. Она пустила в ход локальную магию проникания.
строй бездействующих бойцов и на какой-то миг замерла, озирая
открывшуюся картину. Хаос, кошмар, буйство магии Врат, обезумевшая толпа
горожан походила на бурное море. Леди Мирейн умирала, жрецы падали,
варьянцы без остановки работали мечами. Эсториан, недвижимый как статуя,
возвышался над площадью, ставшей полем сражения. Его лицо было спокойно,
темно-золотые глаза источали волны почти потустороннего света. Он был
невредим.
своего императора, ни те, что пытались убить варвара, захватившего
Золотой трон. Она услышала собственный крик, обращенный к нему, но он
даже не повернулся. Ребенок, калека, слабое существо, не обладающее
собственной силой. Существо беззащитное, не способное сопротивляться.
Цель, приз и возможная жертва этой безумной схватки.
огромен, он походил на вулкан, залитый кровавым светом Большой Луны,
безжизненный, погруженный в снега размышлений. Но в недрах его полыхал
огонь и грудь продолжала спокойно и мерно вздыматься.
среди них мелькали бронзовые доспехи солдат Ансаваара. Варьянскому
капитану и начальнику оленейцев удалось каким-то образом бросить в драку
и этих ребят. Внутри кольца приходили в себя жрецы Айбурана. Убийцы
отступали, копя силы для нового броска. Гора, возвышавшаяся над
площадью, начинала дымиться.
Маги, люди. во имя небес, защищайтесь!
прикрылся щитом. Шайел с маленькой жрицей тут же замкнулся в магическом
коконе. Другие сплотились в одно целое, пытаясь вознести к небу общий
заслон. И только один сопротивлялся ее воле.
нее свой кокон.
***
жрецов, отшвырнула враждебных магов. Воины опустили мечи, не понимая,
что происходит. И увидели одинокую фигуру на эшафоте, завернутую в
красный плащ.
башней нестерпимого света, плавающей среди кошмарной тьмы. Мелкие
огоньки кружились вокруг него как мошкара. Здесь были и маги Эндроса, и
те - другие. Они тоже слышали крик Вэньи, но не сочли нужным укрыться и
поплатились. Он содрал с них магию так же легко, как мальчишка сдирает
скорлупки с улиток, потом походя, словно дверцу чулана, захлопнул Врата
и заштопал дыру в пространстве. Потом подогнал убийц под разящие клинки.
***
разбежалась, на черном, утоптанном, мокром снегу явственно обозначились
мертвецы. Борт эшафота заплеснуло красным. Это была не кровь, слава богу
с богиней, это был край императорского плаща. Эсториан лежал, он казался
спящим. Он не пробудился, когда Вэньи прикоснулась к нему. Его
юл-котенок на миг ощетинился, но не фыркнул и не оскалил клыки.
янтарным отливом глаза.
нуждался в тебе?
не бесстрастен. В нем угадывалась тревога. - Я никак не мог подступиться
к нему.
было места для жалости.
жив. Он не умрет.
трястись и помоги мне. Поставь здесь караул.
вскинула голову. Темные, укрытые вуалями лица, желтые, виноватые глаза.
Как их много, и какие они чужие? Как одиноко ей в этой стране, не
знающей цвета и запаха морских волн.
полусидел, полулежал возле тела мертвой императрицы. Он едва
пошевелился, когда Вэньи спустилась к нему.
увернуться. - Жрец кашлянул. - Я пытался его оградить, хотя он не
нуждался в этом. Знаешь, чем я был для него? Комаром, который зудит и
жалит. Он оборвал мне крылья, прежде чем я сумел обуздать отраву,
вошедшую в мою кровь.
из него, и огромное тело жреца словно съежилось, как пузырь, из которого
выпустили воздух, голова поникла, глаза превратились в узкие щелки.
силами пытался стащить его с этого дурацкого помоста. Я мешал ему
творить суд, и он отшвырнул меня как надоедливую муху. Ты должна...
очень любить его, ты должна быть с ним рядом, Вэньи.
ним с ума.
обрел огромную силу. С ним никто не сможет управиться, кроме... кроме...
тебя...
и вот тогда, быть может, девчонке, которая к тому времени станет
искусной жрицей, придется принять бразды правления из твоих ослабевших
рук. Но это случится не скоро, ох, как не скоро... через вечность...
через тысячи циклов Ясной Луны...
поддержать. Она просто сидела и наблюдала. Рослые северяне из обозных
рабочих перетаскивали к носилкам тела мертвецов, приводя в порядок
центральную площадь При'ная. Но никто на свете не мог привести в порядок
хаос, поселившийся в ее душе.
***
единая вмятина от вражеского удара не портила красоты его великолепных
доспехов, ни одна капля вражеской крови не темнела на рукояти его меча.
Лорд не должен сражаться, даже если он очень искусен в военном деле,
лорд должен руководить действиями своих солдат. Впрочем, если солдаты
прекрасно обучены, надобность в непосредственном руководстве отпадает.
Хороший воин сам понимает, как должно себя вести.
мертва. Нелегкое бремя власти опять опускается на его плечи, но он
выдержит. Он примет командование императорской армии на себя. Ему же
достанутся и лавры славной победы.
лорда Ансаваара, когда выросла на его пути.
господину или украшать собою его гарем. Он грозно нахмурился, когда
маленькая, но крепкая рука выхватила из ножен его меч и, повертев в
солнечных лучах сияющую полосу стали, бесцеремонно вернула ее на место.
надумали здесь появиться. Я уже хотела посылать гонцов сказать вам, что
битва закончилась и на площади вполне безопасно.
предстоит ответить на пару вопросов его величества, когда сир соизволит
прийти в себя. Видите ли, в нашей стране, может быть, ошибочно,
полагают, что вассал обязан защищать господина, когда господину грозит
опасность. Надеюсь, вы согласитесь, что император - ваш господин, а вы -
Адамов Григорий
Каменистый Артем
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Никитин Юрий
Володихин Дмитрий