рассказал о своих планах мистеру Джарндису. Опекуна это признание, вероятно,
не застало врасплох, но все-таки очень огорчило и разочаровало. Теперь они с
Ричардом нередко разговаривали наедине, то поздно вечером, то рано утром,
проводили целые дни в Лондоне, постоянно встречались с мистером Кенджем и
были обременены кучей неприятных хлопот. Все время, пока они были заняты
этими делами, опекун очень страдал от восточного ветра и так часто ерошил
свою шевелюру, что, кажется, ни один волос у него не лежал на месте; тем не
менее со мной и Адой он был так же ласков, как и прежде, только никогда не
говорил о делах Ричарда. Как мы ни старались, мы ничего не могли добиться и
от самого Ричарда, кроме неопределенных заверений, что "все идет как нельзя
лучше и наконец-то все в порядке", а это не могло рассеять нашу тревогу.
просьба от имени Ричарда, как "несовершеннолетнего" и "состоящего под опекой
суда" и не знаю еще кого, и что по этому поводу велись бесконечные
переговоры, а лорд-канцлер во время заседания открыто назвал Ричарда
"надоедливым и капризным несовершеннолетним"; узнали также, что решение все
откладывали и откладывали, что собирали справки, делали доклады и подавали
прошения, пока, наконец, Ричард (как он сам нам говорил) не начал
подумывать, что если он вообще когда-нибудь поступит на военную службу, то
не раньше чем стариком лет семидесяти - восьмидесяти. В конце концов его
вызвали в кабинет лорд-канцлера, и лорд-канцлер сделал ему очень строгое
внушение за то, что он без толку проводит время и сам не знает, чего хочет
("Не им бы говорить, не мне слушать!" - сказал Ричард по этому поводу), но в
конце концов все-таки было решено удовлетворить его просьбу. Его зачислили в
конногвардейский полк кандидатом на патент прапорщика, деньги на покупку
патента внесли агенту, а сам Ричард, как и следовало ожидать, с головой ушел
в изучение военных наук и каждое утро вставал в пять часов, чтобы
упражняться в фехтовании.
времени мы узнавали, что тяжба "Джарндисы против Джарндисов" назначена к
слушанию или отложена, должна рассматриваться или пересматриваться, так что
она то появлялась на сцене, то исчезала. Ричард жил теперь у одного
профессора в Лондоне и уже не мог бывать у нас так часто, как раньше; опекун
был по-прежнему сдержан; и так вот и проходило время, пока патент не был
выдан и Ричард не получил приказа явиться в свой полк, стоявший в Ирландии.
беседовал с опекуном. Примерно через час опекун заглянул в комнату, где
сидели мы с Адой, и позвал нас: "Подите-ка сюда, девочки!" Мы вошли и
увидели, что Ричард, который только что был в прекрасном расположении духа,
сейчас стоит, прислонившись к камину, чем-то недовольный и сердитый.
несколько разошлись во взглядах. Ну, ну, Рик, не хмурьтесь!
больно, особенно потому, что во всех прочих отношениях вы всегда были так
снисходительны и сделали мне столько добра, что я ввек за него не отплачу.
Без вас я никогда бы не мог найти правильный путь, сэр.
на еще более правильный путь. Я хочу, чтобы вы нашли правильный путь в самом
себе.
все-таки почтительно, - если я скажу, что считаю себя наилучшим судьей во
всем, что касается меня самого.
веселым и добродушным тоном, - если я скажу, что для вас это вполне
естественно; но я иного мнения. Я обязан исполнить свой долг, Рик, а не то
вы перестанете меня уважать, когда остынете; я же хотел бы, чтобы вы всегда
меня уважали - и когда вы в пылу и когда остываете.
котором он обычно читал, - и сам сел рядом с нею.
Ричардом произошла размолвка, какие бывают и у близких друзей, и мы должны
сказать об этом вам, потому что именно вы послужили ее причиной. Ну вот, вас
уже пугает то, что вам придется услышать.
это исходит от вас.
спокойно и в это время не смотрите на Ричарда. И вы тоже, Хозяюшка. Дорогая
моя девочка, - продолжал он, прикрыв ладонью руку Ады, лежавшую на
подлокотнике кресла, - вы помните, о чем говорили мы четверо, когда наша
Хлопотунья рассказала мне об одной маленькой любовной истории?
день, кузен Джон.
нам столковаться, - отозвался опекун, лицо которого как бы излучало всю
нежность и благородство его сердца. - Ада, пташка моя, вам следует знать,
что теперь Ричард избрал себе специальность в последний раз. Все деньги,
какие у него еще остались, уйдут на экипировку. Он растратил свое состояние
и отныне привязан к дереву, которое посадил сам.
меня ничуть не огорчает. Но то, что у меня осталось, сэр, - сказал Ричард, -
это далеко не все, что я имею.
руками, словно собираясь зажать себе уши. - Ради бога, не возлагайте никаких
надежд и ожиданий на это родовое проклятие! Что бы вы ни делали в жизни, не
бросайте и мимолетного взгляда на тот страшный призрак, который преследует
нас уже столько лет. Лучше брать в долг, лучше просить подаяние, лучше
умереть!
Ричард закусил губу и, затаив дыхание, смотрел на меня так, словно понимал,
как важно для него предостережение опекуна, и знал, что я тоже это понимаю.
высказал слишком резко; но ведь я живу в Холодном доме, и чего только я в
нем не перевидал! Впрочем, об этом ни слова больше. Все средства, какими
Ричард располагал, чтобы начать свой жизненный путь, теперь поставлены на
карту. Я советую ему и вам, ради его же блага и ради вашего, решить перед
разлукой, что вы ничем друг с другом не связаны. Пойду дальше. Буду говорить
напрямик с вами обоими. Вы ничего не хотели скрывать от меня; и я тоже хочу
говорить с вами откровенно. Я прошу вас считать, что пока вас больше не
связывают никакие узы, кроме родственных.
лишили меня своего доверия и советуете Аде поступить так же.
плохо.
говорил, когда мы в последний раз беседовали с вами, - сказал мистер
Джарндис сердечным и ободряющим тоном. - Пока что вы ничего не начали, но
всему свое время, и ваше еще не упущено... вернее, оно наступило теперь. Так
начните же как следует! Вы оба еще очень молоды, милые мои, и вы в родстве
друг с другом, но пока вы только родственники. Если же вас свяжут и более
крепкие узы, то лишь тогда, Рик, когда вы для этого поработаете, не раньше.
такой жестокости.
вас, - возразил мистер Джарндис. - Ваше лекарство в ваших руках. Ада, Рику
будет лучше, если он вновь сделается свободным, если его перестанет
связывать ваша ранняя помолвка. Рик, для Ады это будет лучше, гораздо лучше,
- в этом ваш долг перед нею. Ну, решайтесь! Пусть каждый из вас поступит
так, чтобы не ему самому, а другому было лучше.
мы открылись вам, вы не считали, что "так лучше". Тогда вы говорили другое.
я узнал кое-что новое.
Джарндис. - Для вас еще не настала пора взаимных обещаний. Все это пока
преждевременно, и я не имею права дать согласие на вашу помолвку. Решайтесь
же, мои юные друзья, решайтесь и начинайте сызнова! Что было, то прошло, и
для вас открылась новая страница - вот и пишите на ней историю своей жизни.
продолжал мистер Джарндис, - потому что хотел, чтобы все мы потолковали
вместе, вполне откровенно и на равных началах. Теперь же я от всего сердца
советую вам, теперь я настоятельно прошу вас вернуться к тем отношениям, в
каких вы были, когда приехали сюда. Предоставьте времени, верности и
постоянству соединить вас вновь. Если вы поступите иначе, вы поступите плохо
и тем убедите меня, что и я плохо поступил, познакомив вас друг с другом.
свои голубые глаза, - после того, что сказал кузен Джон, выбора нам не
осталось. Не беспокойтесь обо мне, ведь вы оставляете меня на его попечении
и знаете, что лучшей жизни я не желаю; да и не пожелаю никогда, если буду
руководствоваться его советами, - это вы тоже хорошо знаете. Я... я не
сомневаюсь, кузен Ричард, - продолжала Ада с легким смущением, - что я вам
Роллинс Джеймс
Трубников Александр
Самойлова Елена
Сертаков Виталий
Перумов Ник
Витковский Евгений