двадцать? Наконец наступило такое время, когда он перестал видеть жуткие
сны, не просыпался больше в холодном поту... Начал забывать... Неужели все
это повторится?! Каждый раз, вспоминая те времена, он с удовольствием
думал о детях - уж они-то не испытывают ничего подобного. И что же...
небу, покрытому редкими облаками... Жизнь, которую он создал вот этими
руками, до изнеможения трудясь в фирме, принеся в жертву все свои
"желания"... Труд, упорный труд... Порой немного дешевого сакэ, чтобы
как-то расслабиться... Свою жизнь с молодой женой он начал в крохотной,
снятой в чужом доме комнатке, наконец дождались собственного жилья -
построили двухкомнатную кооперативную квартиру... Появились дети... росли,
пошли в школу... Пришлось арендовать дом. Потом наконец-то скопили деньги
на задаток, купили участок земли, заплатив такую сумму, что, казалось, не
содрали и себя только кожу. Построили свой дом, потом бесконечно
выплачивали ссуду - полгода не прошло, как расплатились. Тридцать лет
упорного труда, терпения. При одном воспоминании об этом тело покрывается
липким потом. Да, он отказался от всех желаний, от всех надежд юности,
вернее, сама юность принесена в жертву семье... Порой по ночам его
охватывала безысходная тоска, он вскакивал и залпом выпивал стакан
холодного сакэ, чтобы расслабиться. Упрекая детей в небережливом,
легкомысленном отношении к деньгам и вещам, он частенько упоминал войну и
тут же получал в ответ чуть ли не презрительное: "Ну и что? А мы-то здесь
при чем?" И тогда он выходил из себя. Подавляя желание ударить, изображал
подобие улыбки и от этого чувствовал себя еще более жалким. И опять пил,
чтобы расслабиться... Но это... это все равно прекрасно... Лишь бы не те
былые муки!.. Люди, словно волки, могли убить друг друга из-за гнилого
батата... Дети даже представить себе такого не могут. Значит, его
поколение страдало не зря... Ни за что на свете не дать детям пережить то,
что пережили мы - было навязчивой мыслью его ровесников. С этой мыслью он
пил горькое сакэ в дешевой забегаловке, веселился, говорил плоские шутки
хозяйке заведения... Порой он даже распевал военные песни со случайным
соседом по столику, человеком одного с ним возраста, и молодые парни
смотрели на них с презрением. Ну и пусть, все равно было хорошо... Как бы
то ни было, мы старались... Жизнь в Японии наладилась. Люди стали богаче,
получили возможность чисто одевать детей и кормить их досыта. В последнее
время о еде вообще не думали... Однажды, когда они только переселились в
новый - собственный! - дом, он, подвыпив на радостях, крикнул "бандзай".
Жена на него тогда рассердилась, а дети посмотрели с осуждением... И вот
сейчас...
сон?
именно так. Сто миллионов человек... Эти люди с превеликим трудом
выбрались из пучины всех военных и послевоенных бедствий, полжизни
потратили, чтобы терпением и трудом создать благополучие своим семьям и
всей стране... И теперь, через несколько месяцев, все это исчезнет, канет
в бездну в самом прямом смысле слова... Что их ждет? Переполненные
самолеты и суда, если только на них удастся попасть, прозябание в чужой
стране, которую никогда не видел, на земле, взятой "внаем", в бараках для
беженцев, в лагерях... Жизнь приживалок с постоянным сознанием своей
ущербности.
начать сначала. Ведь у него семья - жена, уже не очень молодая, и дети,
еще не очень большие. Сумеет ли он найти работу? Сумеет ли приносить домой
столько, чтобы все были сыты?
брел в сторону дома... Но, нет, он еще повоюет! Он отец своих детей! Он
муж своей жены! Он - мужчина! Зрелый человек! Ради них он еще раз принесет
себя в жертву. Ну, что ж, не будет тихой жизни "человека на покое", на
которую он рассчитывал по выходе со службы. Увольнительного пособия тоже
не будет. Но какая ему разница? Разве до сих пор он получал удовольствие
от жизни? Так что ему все равно. Да, в неудачное время родилось наше
поколение, подумал он.
светившиеся уличные фонари, послышался звон бьющихся стекол. С тяжелым
стуком посыпалась черепица. Не обращая внимания на раскачивающуюся землю,
он продолжал идти. Что толку убиваться и сетовать на судьбу! В старину
сколько было людей, которые терпели еще большие страдания и так и умирали,
ничего хорошего не изведав. Да и во всем мире сколько угодно
обездоленных... Он все же пожил и в достатке - потому что родился именно в
это время и не где-нибудь, а в Японии. Даже в гольф успел поиграть.
Побывал за границей, правда, всего один раз... Однажды держал в объятиях
гейшу, пусть не очень дорогую... Пятьдесят лет - и все сначала. Ничего не
поделаешь - сначала, так сначала...
вырвался стон.
человек, ладонью вытирает упорно катящиеся по щекам слезы и почему-то все
время старается изобразить жалкое подобие улыбки.
10
миллиона человек, это - пока, до августа... В дальнейшем примут до семи
миллионов, но наши, видно, просят это число еще немного увеличить. Ведутся
переговоры.
территория, но при их доходе на душу населения не разгуляешься. Только
представь себе продовольственную проблему!
технических специалистов...
ведутся работы по подготовке эвакопунктов.
южная часть Сахалина и Курильские острова тоже пострадают, там полным
ходом идет эвакуация. Так что мы не можем надеяться получить оттуда
большое количество судов.
деятельность. Правда, под эгидой секретариата генерального комиссара ООН
по оказанию помощи беженцам кое-что уже было сделано. Доктор Бин,
генеральный секретарь ООН, отверг предложение представителей великих
держав создать специальную флотилию из военно-морских судов различных
стран для эвакуации населения Японии. Вместо этого был организован
специальный комитет при Генеральной Ассамблее, в который вместе с великими
державами вошли семнадцать стран, представляющих различные районы земного
шара. Председателем был избран представитель Танзании, господин Нбаен,
член экономической комиссии ООН по Африке и бывший член экономического и
социального совета ООН, посты его заместителей заняли представители
Советского Союза и США, на пост секретаря был избран представитель Мальты.
Членами комитета наряду с представителями европейских стран состояли и
представители азиатских государств - Индонезии, Иордании, Бангладеша. Об
этом позаботился доктор Бин - он считал, что развивающиеся страны, в
памяти которых еще свежи воспоминания о собственных страданиях, сумеют
оказать Японии моральную поддержку, что будет не менее ценно, чем
материальная помощь крупных государств.
правительствами различных стран о принятии японских беженцев, то есть тех
переговоров, которые до сих пор Япония вела самостоятельно. В качестве
консультанта был привлечен вице-адмирал ВМС США Браунбергер, специалист по
морским и воздушным перевозкам. В состав комитета, правда без права
голоса, вошла и Япония, которую представляли специальный советник МИД
Японии господин Хатирота Нодзаки и доктор математических наук господин
Сакихира Коконоги, бывший атташе ООН по вопросам науки, занимавшийся на
этом посту проблемами атомной энергии и сырьевых ресурсов.
вопросом распределения беженцев по странам. На первом, закрытом, заседании
представитель Канады, господин Понсон, предложил в качестве рабочей
гипотезы использовать принцип "пропорционального расселения". Иными
словами, он предлагал расселить японских беженцев пропорционально
численности населения каждой страны. Стодесятимиллионное население Японии
составляет две и восемь десятых всего населения мира, равного четырем
миллиардам. Следовательно, каждая страна должна принять такое количество
беженцев, которое составит два и восемь десятых процента населения данной
страны. При этом в зависимости от конкретного положения в стране допустимо
отклонение в ту или другую сторону на один процент.
в Канаде, а затем и в ООН статистическим учетом продовольствия, однако оно
получило решительный отпор со стороны малых и развивающихся стран. Как
основу при обсуждении проблемы это предложение поддержали страны Западной
Европы, Советский Союз, США и Австралия.
Ильин Андрей
Андреев Николай
Марко Джон
Круз Андрей
Посняков Андрей
Шилова Юлия