Чтение 84–й страницы книги ~Фирма~

Владимирович, мы-то останемся. Мы ведь по мелочам не работаем. Верно?

- Будем надеться, что так, - согласился Вавилов.

- Надеяться нечего, - сказал Якунин. - Надо работать, вы же сами меня
всегда этому учили.

- Да. Верно. А помнишь, кстати, того чучельника?

- В Африке?

- Ну да.

- И что же? Помню, конечно. Мудрый старик был.

- Мудрый. Только почему - был? Звонил мне вчера.

- Ага. И что сказал?

- Сказал, что есть у него ко мне разговор. Пригласил в Питер. Что-то он
там с Куцинером затевает. Кажется, хочет свою фирму открыть. Ну и меня как
бы отдохнуть зовет. Поохотиться, туда-сюда... Я давно не отдыхал, съезжу,
проветрюсь...

- А про наши дела с Греком они знают?

- Конечно. И, знаешь, что он еще сказал?

- Ну?

- Дескать, то, что сейчас происходит, гораздо проще той истории с
носорогом. И что мы из нашего нового партнера по бизнесу скоро чучело
набьем.

- Так и сказал?

- Так и сказал. Прямым текстом.

- Ну что же. Я - "за".

Вавилов еще раз посмотрел на дальний столик. Он не все сказал Якунину.
Есть такие вещи, в которые лучше не посвящать даже самых близких партнеров,
даже тех, в ком уверен на все сто процентов. Так безопасней. В первую
очередь, для них самих...

Девушка, которая, по словам Якунина, только что передала Портнову
посылочку из Питера, тянущую, как минимум, на семь лет тюрьмы, сидела со
скучающим видом, поднимала глаза к потолку, потом опускала голову, обводила
посетителей ресторана сонным взглядом, лениво прихлебывала из бокала
шампанское.

- Сниму-ка я эту телку, - сказал Вавилов. - Тряхну стариной.

- Правильно, - согласился Якунин. - Артисточка... Что еще с ними делать?
Только на это и годны... Для тех, кто понимает, конечно.

Машина Игната мягко катила по Пулковскому шоссе.

- Отдохнули, Георгий Георгиевич? - спросил Игнат шефа.

- Да что ты... Какой тут отдых? Все с этим телевидением местным
разбирался. Такие они здесь тупые, знаешь... А Гольцмана жаль, - по своему
обыкновению перескочил на другую тему Грек.

- Что с ним такое? Он ведь жив, насколько я понимаю?

- Жив-то он жив, конечно... Только ему две операции сейчас будут делать.
Митька Матвеев был у него в больнице, говорит, совсем сломался мужик. Лет на
пятнадцать постарел... Энергии ноль.

- Понятно. Откуда же энергия в таком состоянии? Выйдет из больницы,
оклемается.

- Думаю, уже не оклемается. Подкосило его серьезно. Сломался. А жаль.
Деловой был человек. Многое мог.

- Незаменимых нет, Георгий Георгиевич...

Грек покосился на своего подчиненного:

- Ты так считаешь?

Игнат, сообразив, что сказал двусмысленность, пожал плечами.

- Когда у нас самолет-то?

- Через час. Все нормально, с запасом едем.

- Слушай, а как ты думаешь, не переборщил ты с этим Буровым?

- Нет. Все тихо. Я справки наводил через своих людей в прокуратуре. На
тормозах спускают.

- Славно... И по Кудрявцеву тоже? Кстати, ты мне так и не рассказал, как
ты их свел. Ну, Ромку с этими наркоманами.

- Как свел, как свел... Сказал этой Катьке, что у Романа дури всегда
полны карманы. Что он щедрый человек, бесплатно раздает.

- Конечно, - ехидно заметил Грек. - Чужое-то - чего же не раздавать?

- Ну вот, она и стала ему названивать. Я только телефон их домашний
слушал, элементарно.

- Просто все решается, - покачал головой Грек. - Так просто. А люди
головы себе ломают - как бы раскрутиться, как бы то да как бы се... А на
самом деле - нужно просто действовать... Дак ведь никто в этой стране
действовать не умеет. Решения принимать...

Двое молодых парней в камуфляже расположились по обе стороны шоссе в
километре от поворота к аэропорту "Пулково". Здесь тянулись бесконечные
теплицы фирмы "Лето", на обочинах торчали редкие кустики, серые, как и трава
на плоских, скучных полях севера Ленинградской области.

Первый выстрел из гранатомета "Муха", достигший цели, заставил "Мерседес"
Игната развернуться на девяносто градусов и встать поперек дороги. Тяжелая
машина не перевернулась, но в нее тут же врезался несущийся следом
автомобиль сопровождения - черный джип, в котором, кроме охраны, ехал Митя
Матвеев, вытребованный Бояном в Москву для заключения контрактов по
"Арт-плюс".

Вторым выстрелом был взорван бензобак "Мерседеса". Две длинные автоматные
очереди, выпущенные с противоположных обочин, нашпиговали свинцом ту часть
огненного шара, где должен был находиться салон игнатовской машины. И,
словно завершая трескотню автоматов жирной убедительной точкой, раздался еще
один взрыв - на этот раз чуть позади, взрыв, который разнес джип на куски.
Густые клубы черного дыма окутали участок шоссе с горящими машинами и кусты
на обочинах - словно занавес, опустившийся на время перемены декораций,
спрятал актеров от зрителя, с тем чтобы на их место в следующей сцене встали
другие.

Вавилов сидел на веранде своей дачи на Николиной Горе с газетой в руках.

- Читал, Анатолий Анатольевич? - спросил он, покосившись на гостя,
который вертел в руках толстую сигару, разглядывая ее, нюхая и пробуя языком
туго скрученные табачные листья.

- Американская... Я не курил американских сигар. Кубинские люблю, самые
лучшие... А эта... Вирджиния... Не знаю. Кажется, не очень-то она, а,
Владимир Владимирович?

- Ты попробуй, Анатолий Анатольевич, потом скажешь - понравилось или нет.

- Попробую, конечно, куда она денется?..

- Я говорю - читал газету-то?

- Читал, - равнодушно ответил Анатолий Анатольевич, шестидесятилетний
грузный седой человек в широких джинсах и тонкой кожаной куртке. Он достал
из нагрудного кармана маленькие ножнички, отстриг кончик сигары и сунул ее в
рот. - Как написано-то! Просто поэма.

- Да, - кивнул Вавилов. - Смотри, тут и Рената, и даже Куцинер... Все
Грека поминают... "Настоящий товарищ..." "Один из немногих, кого можно было
в нашей стране назвать меценатом, искренне любящим искусство и готовым
пожертвовать ради него всем, что он только способен был отдать..."
"Чудовищное убийство, всколыхнувшее всю творческую общественность..."
"Лучшие люди страны становятся жертвами наемных убийц..."

- Да, - проворчал Анатолий Анатольевич. - Лучшие люди... Мрут, понимаешь,
как мухи, ну что ты сделаешь?.. Что такое, а, Вавилов? Мор, что ли, на них
нашел какой?

- Смотри, что пишут. Следовательская бригада, ведущая это дело, уже вышла
на след заказчиков убийства...

Анатолий Анатольевич закашлялся.

- Через несколько дней они смогут назвать имена тех, кто уничтожает...
Дальше чушь какая-то. ...Уничтожает вместе с лучшими людьми России ее
культуру и искусство... Бред.

- Выйдут, говоришь, на след? Ну-ну.

Вавилов отложил газету и прищурился на солнце, стоявшее в высшей точке.

- Денек-то какой...

Анатолий Анатольевич выпустил толстую струю голубого дыма.

- Ничего... Неплохой табак. Слушай, сделай-ка мне пару десятков. У нас
ведь они не продаются?

- Нет.

- Тогда сотенку.

- Нет проблем.

За углом дачи, там, где находились ворота, за которыми начиналась
земляная плотная дорожка, ведущая к шоссе, включился автомобильный
двигатель. В дверь веранды постучали.

- Войдите, - крикнул Анатолий Анатольевич.

- Товарищ генерал...

Вавилов обернулся.

На веранде стоял молодой ладный парень в форме капитана внутренних войск.

- Товарищ генерал, машина ждет.

Генерал Климов кивнул:

- Иду.

Когда капитан бесшумно исчез за дверью, генерал подошел к Вавилову и,
положив ему руку на плечо, сказал:

- Работай спокойно, Володя. Все под контролем. Про Грека забудь. Как и не
было его. Ты там, думаю, разберешься, кого куда переставить.

- Работа большая, Анатолий Анатольевич. Но, может быть...

- Поможем, если что, - успокоил его Климов. - Не впервой. Давай через
недельку соберемся. Банька, то-се... Шашлычки... Так, знаешь,
по-семейному... И все решим заодно. Кого куда поставить, кого откуда
убрать... Дело общее, дело большое... Торопиться не надо.

- Торопиться не будем, - согласился Вавилов. - Все устроим в лучшем виде.

- Как всегда, - сказал генерал.

Вавилов быстро прошел сквозь стеклянные двери. Кивнул охраннику в форме,