воду.
Небеса разверзлись в слепящих зигзагах.
И, наконец случилось самое страшное. Конические волны, вертя кораблик, с
воем сшиблись, как в смертельной схватке, и переломили наше судно пополам.
Красавец Гиго Ганта перестал существовать.
Корабль пошел ко дну, а мы... остались на древнем плоту - подарке Хигучака,
заблаговременно привязали там себя.
Мы мысленно простились с кораблем, радуясь, что хоть часть запасов,
съедобных клубней и пресной воды была перенесена по настоянию Эры на плот.
Волны с прежней яростью обрушивались на нас, но уходили между щелями
бревен. Я боялся за растительные волокна, связывающие их. Однако наше
сооружение как бы приспособилось к новым условиям. Очевидно, гибкие связки
намокли, разбухли и, что особенно важно, глубоко врезались в мягкую
древесину, которая защищала их от перетирания.
Мы чувствовали, что плывем теперь не по океану, как на корабле, а в самом
океане. Вода была не только под нами, не только рядом, она была вокруг нас
и даже над нами, то и дело перекрывая плот полупрозрачным зеленым сводом.
Вот тогда пригодилась нам тренировка в беге без дыхания. Мы умудрялись
остаться в живых, находясь подолгу под водой, споря с исконно морскими
животными. Впрочем, Чичкалан и инки тоже перенесли такое испытание, хотя и
чувствовали себя несравненно хуже нас.
Наконец шторм начал стихать. В облаках появились просветы. Мы увидели
звезды и смогли определить свое местонахождение. Оказалось, шторм хотя
лишил нас корабля, но подбросил к желанному материку на огромное
расстояние, которое даже под всеми парусами кораблю пришлось бы
преодолевать очень долгое время.
Нот Кри, сделав вычисления, сообщил нам об этом.
- Впрочем, это уже не имеет для нас значения, - с нескрываемой горечью
добавил он в заключение, - ибо плыть на этом сооружении невозможно.
- Но ведь мы плывем, - напомнил я.
Нот Кри пожал плечами и отвернулся. Скоро я понял, что он имеет в виду.
Чем же нам питаться, пока нас будут нести переменчивые волны? На плоту
осталось лишь небольшое количество клубней, любимой пищи инков, запасы
зерен нашей марианской кукурузы, снятых с земных полей, и еще некоторые
виды земной растительной клетчатки. Однако на всех нас этого не могло
хватить надолго...
Узнав о моей тревоге, Чичкалан расхохотался:
- Разве бог Кетсалькоатль уже не позаботился обо всем этом? - И он показал
на трепещущую на бревнах рыбу, которая принадлежала к числу тех, что
выпрыгивают из воды. Перелетая по воздуху, она и попала на наш плот. - Пища
сама по воле Кетсалькоатля идет к нам в руки.
Даже угроза голодной смерти не заставила бы ни одного из мариан употребить
в пищу труп убитого существа.
Рыбы и другие обитатели моря кишели вокруг нас.
Чичкалан, два инка и Лиана занялись рыбной ловлей, не составлявшей здесь
никакого труда, за что Чичкалан не уставал воздавать мне незаслуженную
хвалу.
Я понимал, что люди воспитаны в иных, чем мариане, условиях. Они останутся
такими еще долгое время. Нелепо отговаривать их от питания живыми
существами или убеждать в необходимости перейти (после спасения, конечно)
на искусственно полученную пищу (как на Маре) без отнятия чьей-либо жизни.
Однако сам вид того, как живое существо трепещет, вырванное из привычной
среды, и погибает, меняя в агонии даже свою окраску, приводил меня. Эру и
Нота Кри в содрогание. У нас на глазах люди отнимали жизнь у живого
существа, чтобы продлить свою собственную.
Но убеждать инков не делать этого было бессмысленно.
Так получилось, что все запасы питательных клубней и зерен на плоту
остались нам, сынам Солнца.
Не случись этого, не было бы и моего повествования.
Иногда морские существа, приближаясь к плоту, серьезно угрожали нам.
Огромные, страшные, зубастые хищники, изогнутый рот которых напоминал нож
для резки кукурузы, только ждали случая схватить любого из нас. И надо
отдать должное бесстрашию Чичкалана и инкам, умудрявшимся вытаскивать
морских разбойников на плот, оставляя в полнейшем недоумении их свиту из
рыбешек.
А однажды огромное плавающее животное, извергавшее из себя фонтаны воды,
приблизилось к нам настолько, что малейшее движение его хвоста разнесло бы
в щепки наши бревна. У нас не было никаких средств справиться с ним.
Чичкалан бросился передо мной на колени, умоляя о помощи.
И когда существо это, приблизившись к нам на опасное расстояние, вдруг
нырнуло и прошло под нами где-то в глубине, он принялся благодарить меня за
то, что я воспользовался своей якобы безмерной властью.
Мы тщетно старались рассмотреть морского гиганта в щели между бревнами,
через которые обычно любовались плававшими под нами рыбами.
Плохо, что Чичкалан почти убедил меня в моей божественной силе.
Инки поедали пойманных рыб сырыми, высасывая их. Вероятно, это было
отвратительно, но, несомненно, утоляло их жажду. Запасы воды опять
достались только нам с Эрой и Нотом Кри.
Погода установилась тихая, если не считать устойчивого ветра, который
надувал наш парус, так счастливо изобретенный для инков Гиго Гантом. Ветер
уверенно гнал наш плот к тому месту, где, по нашим расчетам, еще недавно
существовал материк Мо.
- Земля! Земля! - закричала ловкая Лиана, забравшись на мачту и живым
украшением венчая парус.
Огромные волны, отголосок дальнего шторма, медленно катились по поверхности
океана, бережно поднимая плот на свои спины.
И вот с высоты водяного хребта скоро мы увидели торчащую из воды гору,
вернее, ее вершину. Она была покрыта деревьями, которые по берегам были
затоплены по самые вершины. Очевидно, еще не так давно они росли на горе,
ставшей теперь островом.
Изо всех сил мы пытались повернуть наш плот к этой одинокой горной вершине
среди океанских вод, но упрямый ветер и течение проносили нас мимо.
Лиана упала на бревна и стала горько рыдать. Чичкалан осуждающе посмотрел
на нее, потом подмигнул мне.
А когда прямо перед нами возник новый лесистый остров, он принялся
отплясывать на плоту танец, заставив Лиану присоединиться к нему.
Остров тоже напоминал горную вершину, но оказался не в стороне от нас, как
предыдущий, а прямо перед нами. Орудуя рулевым веслом, нам удалось
направить к нему плот.
Затопленная гора была скалистой. Волны прибоя не только разбивались о
ржаво-красные скалы, но и бурлили на подступах к ним. Фонтаны воды, словно
выброшенные морскими чудищами, то и дело вставали в одних и тех же местах,
окруженных белой пеной.
Лиана снова забралась на мачту и закричала:
- Люди! Люди!
Действительно, весь береговой склон горы усеяли островитяне, увидевшие нас.
Сертаков Виталий
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Перумов Ник
Березин Федор
Суворов Виктор