недельной, по крайней мере, давности. В глубине спала ночная бабочка -
бражник.
замечал и своих сторожей - двух офицеров, приставленных к нему Центром. Он
топтался у инвертора, то и дело засовывая голову внутрь, между двух
алюминиевых тарелок. Такие тарелки подают а скверных столовых.
назад мистической представлялась и схема детектора - устройства,
обнаруживающего Десантников...
Десантника. Он робел, и это не удивляло его и не унижало. Последние трое
суток многому его научили. Той памятной ночью Иван Кузьмич вместе с
Благоволиным перевели схему детектора на земной технический язык -
начертили на листе ватмана, Ученые-электронщики бросились осмысливать эту
схему, а Иван Кузьмич немедля вернулся сюда, на дачу. Центр не смог той
ночью откомандировать с Учителем кого-нибудь из инженеров. На дачу
протянули телефон и приставили охрану. Но Десантник не пытался бежать -
неотрывно топтался у инвертора, почти не ел и не заснул даже на минуту, -
ждал сообщений от своих разведчиков. Тем временем в Н... кипела работа.
Как только схема была расшифрована, по городу помчались гонцы. В четыре, и
в пять, и в шесть часов утра будили специалистов, главных инженеров
заводов и институтов, снабженцев. Распечатывали склады. Машины свозили в
Центр картонные и пластмассовые коробки с полупроводниковыми приборами,
радиолампами, микромодулями, трансформаторами, колебательными контурами -
большую комнату заняли под склад. Бригада лучших радиомонтажников города
расположилась в нижнем этаже особняка. Начали сборку двух детекторов
сразу. Надо было успеть за сутки. Чудом каким-то Зернов отвоевал эти
сутки... Они начались в три часа ночи - официальным звонком "сверху", и
для Зернова открылся уже сущий ад. Опоздать было нельзя. После его
спрашивали товарищи: как ты, лихая твоя душа, рискнул на такое? Под
ничего, под неподтвержденные слова абсолютно темной личности, без твердых
доказательств остановил чрезвычайные мероприятия? Михаил Тихонович
отшучивался - победителей не судят... Одна лишь Анна Егоровна знала, чего
стоили ему эти сутки. Она тайком от всех каждые два часа измеряла ему
кровяное давление и делала уколы. Двенадцать раз на протяжении суток.
Двадцать четыре часа начальник Центра провел между телефоном и телетайпом,
- монтажникам не хватало то одного, то другого, и Зернов уговаривал,
приказывал, требовал, просил, рассылал еще гонцов и уполномоченных. На
сборку детекторов он отпустил двадцать часов, и ни минуты больше.
Радиотехники работали в лихорадочной спешке. Отдыхали, когда наступал
перебой в снабжении, - засыпали тут же, у столов, не выключая паяльников.
Тогда и Благоволин спускался в буфет за очередным термосом кофе. Дмитрий
Алексеевич, как и Зернов, не спал ни минуты. Его посылали отдохнуть, он
басил:
сорокового дня, детекторы были готовы. Два экземпляра. Неуклюжие ящики,
размером со старинную радиолу, неподъемные. Илья Михайлович на бегу сказал
Зернову:
начнем собирать портативные.
кибернетисты разматывали провода, подсоединяли приборы На тележках везли
огромные осциллографы. Пошла наладка детекторов. Зернов позвонил
председателю комитета и попросил отсрочки. Через пять часов он был обязан
доложить окончательно - можно рассчитывать на детекторы либо... "Да что
там! Тогда уже не будет никаких "либо", Михаил Тихонович", - сказал он
себе. Пошел в кабинет, выключил все телефоны, рухнул на диван и уснул.
светом - восемь часов утра. Время истекло.
утренний укол. Позвонил Георгию Лукичу - доложил о начале проверки. В
дверь сунулась официантка с завтраком - Зернов так посмотрел на нее, что
она исчезла мгновенно. А он извлек из сейфа шестизарядный "посредник" и
вызвал по селектору двух младших офицеров из опергруппы.
добровольцами на опасное задание. В чем оно заключается, лейтенантам не
сообщили. Просто - опасное задание. Такова уж была работа в Центре -
непрерывные, изнуряющие душу хитрости, уловки, обманные ходы. Эти двое
даже не знали, что детекторы изготовлены, и тем более что сейчас начнутся
испытания.
Зернов предложил им сесть, поднял "посредник" и, как встарь, блеснул
мгновенной реакцией - дважды дернул длинную нить. Офицеры не успели
понять, что у него в руке. Уронили головы и очнулись Десантниками.
Пути!
одноместные "посредники" и Мыслящих и поедем в Генштаб. Пока ступайте в
лабораторию, в распоряжение Ганина. Я вас вызову прямо к машине. Все.
кабинета.
лаборатории, - вместе с Десантниками здесь было двадцать человек.
соседней комнаты будут вызывать по порядку номеров. Вызванным входить, не
задерживаться, идти прямо, между капитальной стеной и временной, фанерной.
Выйти в противоположную дверь, сдав на выходе номерок.
взглядом. Они были специалисты высокого класса и понимали, что деваться
некуда. Будь они на сто процентов уверены, что их используют как
подопытных кроликов, они бы отказались идти. Не в правилах Десантников
помогать противнику. Но полной уверенности не было. Ведь начальник Центра
назвался Линией девятой, именем одного из старших в операции "Вирус"...
густо заполнили люди, кто-то сидел на подоконнике, и всех, будто
стеклянный колпак, закрывала тишина. Зернову освободили кресло - он
шевельнул плечом, остался стоять. Илья Михайлович, руководивший
испытаниями, выкрикнул: "Первый! "
линолеуму, стихли. Илья Михайлович трясущимися пальцами поставил "галочку"
в протоколе.
другой - сжимая отвертку, навис над приборами. Ничего. Неоновые лампы не
вспыхнули. Пошел третий.
зажглась, а в руке Благоволина оказались две половинки отвертки. Сломал.
Кто-то спросил: "Добавим усиление?" Тишина. Прошел четвертый. Вызвали
пятого.
Десантники Услышав, как скрипнула дверь, он заглянул в мертвый глаз
прибора и первым заметил в глубине его желтый отблеск. Стало так тихо, что
явственно послышались голоса пенсионерок с улицы. Испытуемый шел по
коридору, и неоновый огонь следил за ним - разжегся до полной силы,
дрогнул, начал меркнуть и погас, когда закрылась выходная дверь.
секунду постоял, прикрыв глаза. В коридорчик уже входил шестой.
освободить офицеров от Десантников. Детекторы "заиграли"! Земляне
научились распознавать пришельцев.
превратился в историческую личность, давшую Земле спасение от ужасов
неслыханных и небывалых, от потерь _с_е_б_я_, повторенных миллиарды раз.
Для такого даже нет слов в земных языках... Но практически, сиюминутно,
для Зернова мало что изменилось. Позавчера он ждал конца, сегодня -
испытаний детектора. Уже шесть недель кряду, каждый час, ждал самого
страшного - доклада ПВО об атаке эскадры. Последние сутки он двигался, как
механическая игрушка, в которой кончается завод пружины. И он бросил все,
бросил разворачивающееся производство детекторов и вот, зеленый, вконец
исхудавший, сидел перед машиной, похожей на перпетуум-мобиле сумасшедшего
изобретателя, и в окно заглядывал любопытный щегол.
целый мир, столь же недоступный, как Магелланово облако. Но служба есть
служба.
ввалились, лицо пожелтело, губы запеклись. Говорил он как будто с трудом.
Делал неожиданные паузы между словами.
Посняков Андрей
Махров Алексей
Панов Вадим
Куликов Роман
Свержин Владимир
Корнев Павел