пар.
зудел, пилой подвизгивал старушечий голос,- наверное, вурдалачки Клаши.
Текли, капали минуты, и Левченко наконец подал голос:
тюрьма тебя ждет. Надолго...
испуганно пружины.
миновать. А в тюрягу - не-е, в тюрягу больше не сяду. В жизни больше не
сяду...
темнело на матрасе у стены. Он дышал громко и ровно - вдох-выдох,
вдох-выдох,- и я ощущал его как бомбу с часовым механизмом - тик-так,
вдох-выдох,- и нельзя было угадать ни за что, на каком тик-таке рванет
она и разнесет вокруг все вдребезги.
слышался его высокий злой голос пьяный и бесшабашный. Он голосил:
Аня.
смысл...
покойнике.
не жалею. Я на это иду за очень большое дело. А ты? Из-за этого
горбатого упыря? Помнишь, мы с тобой в разбитом блиндаже под Ковелем
сидели и мечтали, как заживем после войны?..
которого моя жизнь снова под уклон побежала...
сгорели.
Размечтался о небесных кренделях и в запасном полку все про себя
обсказал: так, мол, и так, ранее трижды судимый, был в штрафной роте,
представлен к снятию судимости, как искупивший кровью свою вину, и
направлена на меня наградная - ты же мне в медсанбате еще сказал. А там
сидит такая сука нерезаная, крыса тыловая, рожу раскормил красную - хоть
прикуривай. И говорит мне: нет на этот счет в вашем деле никаких
сведений, рядовой Левченко, и, пока мы выясним, направляйтесь-ка вы
снова в штрафную роту. Обидно мне стало - что же это, совсем правды на
земле нет, что ли? Сказал я ему пару ласковых, он в крик, то-се, до рук
дошло, ну, мне трибунал армейский новый срок. И привет! В июне сбежал и
вот с этими гнидами кантуюсь. Куда же мне деваться теперь? Один путь...
но прошу тебя как человека - уходи сегодня. Если только вывернется так,
что уцелею завтра, по всем инстанциям с тобой пройду, расскажу, как ты
воевал...
Левченко.Нет, Шарапов, со мной дело кончено. А тебя я не расколол
потому, что под одной шинелью нам спать доводилось и офицерский свой
доппаек ты под койкой втихаря не крал, за спины наши не прятался под
пулями. А с Вислы на себе меня, с осколком в спине, до санитаров
дотащил. Поэтому мы с тобой вместе завтра пойдем, и как уж там бог даст,
так и будет.
Вытянулся я на своем топчане, закрыл глаза и только сейчас ощутил, что
всего меня еще до сих пор трясет дрожь уходящего напряжения и страха.
Уходить с Левченко нельзя: если меня хватятся, логово тут же опустеет.
Конечно, не так нам все это мнилось - Жеглов этого в виду не имел, да и
я не собирался из себя живца устраивать. Мы ведь думали их только к
магазину этому подманить, а делать из меня заложника не собирались. Да
вот так уж выкрутилось - для дела лучше, для меня хуже. И, прикидывая
сейчас шансы выйти живым из этой заварухи, я с грустью убеждался, что их
не существует. Реальных. Даже если руководство МУРа отменит операцию и
заманивать банду в ловушку не станут, а нападут прямо у магазина, всегда
у бандитов останется миг, чтобы выстрелить в меня или воткнуть нож. И не
помогут даже уроки инструктора по самбо Филимонова - слишком их много
вокруг меня будет и рассердятся они наверняка очень сильно. Так что,
Шарапов, финиш? Или еще покувыркаемся? Ведь там, на воле, остался Жеглов
- он же не сидит сложа руки, они ведь там наверняка все думают, как меня
вызволить. Но нет связи - даже если придумают, мне этого сюда не
передать. Но придумают наверняка! Должны придумать!
лихорадочно думать о том, что могут сделать наши ребята. Только
суетиться не надо, нужно медленно, не спеша думать, обстоятельно, как
думают там сейчас они. Они наверняка думают, может быть, даже придумали
уже. Но не имеют возможности сообщить мне. Хорошо, давай так прикинем:
если бы я был с Жегловым на воле, а на моем месте здесь парился Пасюк. И
мы бы придумали план его спасения, а сообщить не можем, и из-за этого
план может не сработать - он ведь расписан на две роли или на несколько
и если он не будет знать, что делать, то спектакль не состоится. Что бы
мы с Жегловым тогда решили? Использовать какой-то план, или
обстоятельства, или условия, которые нам были известны и до нашей
операции и о них ничего не надо сообщать дополнительно...
одном глазу - мне очень хотелось отыскать лазейку, я так не хотел
умирать!
...Место операции!! Да! Да! Да! Изменить место действия они не могли! Фокса
привезут туда, где мы рассудили удобным их взять.
тоннельчик, приемка, кладовые.. Так, а там была еще кладовая, из дверей
которой горбун огрел сторожа топором по голове. Маленькая комнатка,
полтора на полтора, с толстенной обитой дверью. Мы там долго крутились с
Жегловым - у порога этой кладовки лежал убитый сторож. Дверь в нее
открывается вовнутрь...
специально стосвечевку. На двери кладовки был тяжелый засов. А если там
будет темно?..
отпереть и приоткрыть дверь в кладовку... Туда в темноте можно
нырнуть... Дверь, конечно, бандиты могут взломать... Но для этого нужно
время - хоть пара минут... За пару минут много чего может произойти...
Кладовка квадратная, с прилавком вдоль стен... Сбоку от двери
приступочек и маленькая ниша в кирпичной стене... Ниша совсем
крохотная... Но боком в ней можно поместиться, если бандиты будут
стрелять через дверь. Можно выгадать одну-две минуты - ив них вся моя
жизнь...
догадаться.
меня ждет Варя! Мы должны были сегодня вечером встретиться, но дело не
сорвалось... Мы договорились встретиться, если дело сорвется... Но дело
не сорвалось, и я сделал все, что мог...
ночное дежурство, от ноля до восьми утра... Варя, родная, я и сам не
знал, что так все выйдет. Я не хотел тебя обманывать - я всегда знал,
тебя нельзя обманывать...
и не попали в загс... Варя, а как же наши пять неродившихся сыновей?!!
Варя, ведь у нас с тобой есть сын - найденыш, который должен был
принести мне счастье! Варя, свет моей жизни, любовь моя. Варя, я знал,
что полюбил тебя на всю жизнь в тот момент, когда ты, тоненькая,
Шилова Юлия
Русанов Владислав
Шилова Юлия
Пехов Алексей
Шилова Юлия
Муркок Майкл