Чтение 84–й страницы книги ~Свирепая справедливость~

брата передал ему предупреждение. Он будет меньше опасаться меня. Другого
такого шанса у нас не будет.

- Я боюсь за тебя, Питер. Боюсь остаться без тебя... - Она не
кончила, но подняла длинные обнаженные ноги и прижала колени к груди.
Защитная зародышевая поза.

- Ты сделаешь это? - мягко спросил он.

- Ты хочешь, чтобы я рассказала своему контролю о твоей подлинной
личности, о том, что ты не намерен разоблачать Цветок Кактуса... что у
тебя другая, неизвестная мне цель...

- Верно.

Она повернула голову и посмотрела на него.

- Я сделаю это в обмен на твое обещание, - решила она.

- Какое?

- Если после встречи с контролем я решу, что ты по-прежнему в
опасности, что тебе по-прежнему намерены помешать встретиться с Калифом, я
хочу, чтобы ты обещал мне в таком случае оставить свои попытки. Тогда ты
немедленно отправишься к моему "лиру", и Пьер увезет тебя в безопасное
место.

- Ты будешь честной со мной? - спросил он. - Будешь честно судить о
реакции "Моссада"? И если будет хоть слабый шанс добраться до Калифа,
позволишь мне сделать это?

Она кивнула, но он мрачно продолжал:

- Поклянись.

- Я не буду мешать тебе, пока сохраняются шансы на успех.

- Поклянись, Магда.

- Клянусь своей любовью к тебе, - негромко сказала она, и он слегка
расслабился.

- А я в свою очередь клянусь, что если шанса на встречу с Калифом не
будет, я улечу на "лире".

Она прижалась к его груди, обняла руками за шею.

- Люби меня, Питер. Быстрей! Хоть это у меня будет.

Одеваясь, она договаривалась о связи.

- Через местный коммутатор я не могу связываться: я объясняла,
почему, - говорила она, зашнуровывая свои брезентовые ботинки. - Ты должен
оставаться здесь, в этом номере, чтобы я могла тебя найти. Если здесь
станет опасно, я пришлю кого-нибудь к тебе. Это будет человек, которому я
доверяю. Он скажет просто: "Меня послала Магда", и ты должен идти с ним.
Он отведет тебя к Пьеру и "лиру".

Она распрямилась, затянула пояс на узкой талии, подошла к зеркалу,
чтобы пригладить темные завитки волос.

- Если от меня не будет никаких известий, значит я считаю, что есть
шанс встретиться с Калифом... - Она замолчала, и выражение ее лица
изменилось. - Ты вооружен, Питер? - Приглаживая волосы, она следила за ним
в зеркале. Он покачал головой.

- Я могу достать тебе оружие - нож, пистолет?

Он снова покачал головой.

- Меня обыщут, прежде чем допустят к Калифу. И если найдут оружие...
- Ему не нужно было заканчивать.

- Ты прав, - согласилась она.

Отвернулась от зеркала, застегивая рубашку над сосками, которые еще
оставались вспухшими и темными от любви.

- Теперь все произойдет очень быстро, Питер. Так или иначе к
завтрашнему вечеру все будет кончено. Я чувствую здесь... - Она коснулась
места между маленькими грудями, оттопыривавшими рубашку. - Теперь поцелуй
меня. Я и так оставалась слишком долго - для безопасности нас обоих.

После ухода Магды Питер, хоть и устал, спал совсем мало. Много раз
просыпался с натянутыми нервами, оцепеневший и потный.

Встал он до рассвета и заказал один из странных израильских
завтраков: салат и яйца вкрутую с светло-зелеными желтками.

Потом сел и приготовился ждать.

Ждал он все утро, и когда к полудню никаких сообщений от Магды не
было, он был уверен, что "Моссад" решил не мешать его встрече с Калифом.
Если бы Магда в этом сомневалась, она послала бы за ним. Легкий ланч он
тоже попросил принести в номер.

Яркий свет полудня постепенно сменился теплым масляно-желтым, от
подножий пальм робко поползли тени, солнце двигалось по небу высокой
аркой, а Питер продолжал ждать.

Когда оставался час светлого времени, снова зазвонил телефон. Питер
вздрогнул, но быстро вязл трубку.

- Добрый вечер, сэр Стивен. За вами приехал ваш шофер, - сказала ему
девушка с коммутатора.

- Спасибо. Пожалуйста, передайте ему, что я сейчас спущусь, - ответил
Питер.

Он был одет, весь день провел в готовности немеделнно выйти.
Оставалось только положить чемоданчик крокодиловой кожи в шкаф и запереть
его, потом он вышел из номера и по коридору прошел к лифту.

Он не знал, предстоит ли ему встреча с Калифом или его увезут из
Израиля на "лире" Магды.

- Ваш лимузин ждет снаружи, - сказала хорошенькая девушка за стойкой.
- Желаю приятно провести вечер.

- Спасибо. Надеюсь на это, - ответил Питер.

Машина - небольшой японский компакт, а шофер - женщина,
светловолосая, пожилая, с дружелюбным некрасивым лицом. Похожа на Голду
Мейр, подумал Питер.

Он сел на заднее сидение, ожидая слов "Меня послала Магда".

Но женщина только вежливо сказала "Шалом, шалом", включила мотор,
зажгла фары, и машина двинулась от отеля.

В усиливающихся сумерках они спокойно объехали внешнюю стену старого
города и начали спускаться в долину Кидрон. Оглядываясь, Питер видел над
холмами элегантные новые здания еврейской части города.

Когда он в последний раз был в Иерусалиме, тут лежали пустынные
развалины: все дома разрушены арабами.

Восстановление этого священного для иудаизма места символизирует дух
удивительного народа, подумал Питер.

Хорошее начало для разговора, и он сообщил свою мысль женщине-шоферу.

Та ответила на иврите, явно отказываясь говорить по-английски. Питер
испробовал французский - с тем же результатом.

Он решил, что женщине приказали держать язык за зубами.

Когда они огибали нижние склоны горы Олив, спустилась ночь; позади
остались последние здания арабского района. Женщина увеличила скорость,
дорога была почти пуста. Она полого опускалась в темную неглубокую долину.
По обе стороны широкой щебеночной дороги теперь тянулась пустыня.

Небо чистое, без облаков и дымки, звезды кажутся большими и
ярко-белыми, последние остатки дня исчезали сзади, на западном участке
неба.

Дорога насыщена указателями. Они направлялись на восток, к Иордану,
Мертвому морю и Иерихону; через двадцать пять миль в свете фар Питер
увидел надпись на английском, арабском и иврите: они спускаются в долину
Мертвого моря ниже уровня моря.

Питер снова попытался вовлечь женщину в разговор, но она ответила
что-то односложное. Питер решил, что ей нечего ему сказать. Машина взята
напрокат. На дверце табличка с названием компании, адресом и таксой.
Женщина знает только пункт их назначения, а это он и сам скоро узнает.

Больше Питер не пытался заговаривать с ней, но оставался настороже;
не двигаясь заметно, провел подготовку, как парашютист перед прыжком, по
очереди напрягая мышцы, чтобы тело не оцепенело от долгой неподвижности и
могло мгновенно перейти к действиям.

Впереди в свете фар показались предупредительные огни перекрестка,
машина пошла медленнее, женщина включила сигнал левого поворота. Свет упал
на дорожный знак, и Питер увидел, что они двинулись в сторону Иерихона,
отворачивая от Мертвого моря и направляясь в долину Иордана к Галилее на
севере.

Над горными вершинами за долиной медленно поднялись бычьи рога новой
луны, стало видно окружающую пустыню.

Снова женщина замедлила скорость, на этот раз в самом Иерихоне,
старейшем населенном пункте планеты: свыше шести тысяч лет люди живут
здесь, и их отбросы подняли город на сотни футов над уровнем пустыни.
Археологи уже раскопали обрушившиеся стены, которые упали при звуках
боевых труб Иисуса Навина.

"Ну и штука, - улыбнулся про себя Питер в темноте. - Не хуже атомной
бомбы".

Выехав из города, машина свернула с главной дороги. Теперь она шла по
узкой вспомогательной дороге между многочисленными тесно расположенными
сооружениями: киосками сувениров, арабскими кафе, лавками торговцев
древностями; поверхность неровная, и машина шла медленно.

По-прежнему не очень быстро они поднялись на холмы, и на вершине
женщина повернула на грязную тропу. Тонкая тальковая пыль заполнила
машину, и Питер чихнул.

Полимили спустя показался щит на подмостках, преграждавший поворот
направо.

"Военная зона, - было написано на нем. - Проезд дальше запрещен".

Женщине пришлось прижаться к самой скале, чтобы объехать этот щит;
никакие часовые их не остановили.

Неожиданно Питер увидел большой черный утес, встающий прямо перед ним