кем бы еще ни стал Куладин, он по-прежнему оставался айильцем. Септ превыше
клана, клан превыше чужаков, но айильцы - превыше мокроземцев.
Аделин, а также беловолосая Сулин, которую избрали хозяйкой Руидинского
Крова Дев; теперь именно она возглавляла Дев, отправившихся в поход.
Чувствуя общее настроение, вновь прибывшие ничего не говорили, только
терпеливо ждали, воткнув копья наконечниками в землю. Айильцы, когда хотели,
могли и скалы заставить выглядеть торопыгами.
подстерегает сюрприз. В этих теснинах сотня человек способна задержать
армию. А тысяча...
разведчиков. Пусть проверят, свободен ли путь. Дуад Махдиин?
- до того как стать вождем клана, он принадлежал к этому воинскому
сообществу.
Ранда ничего не выражающими взглядами. Последние три дня Ранд выбирал
разведчиков из других сообществ - с тех пор как начал опасаться того, что
может тут найти. И у него было чувство, что Девы понимают: он не просто
предоставляет другим сообществам право выслать на разведку своих воинов.
Ранд старался не замечать взглядов Дев. Особенно трудно было игнорировать
голубоглазую Сулин - такими тяжелыми взорами она вполне могла гвозди
вбивать.
чтобы с ними хорошо обращались. Мы заберем их с собой. - Городская стена
опять привлекла взор Ранда. Кое-кто из айильцев уже отстреливал воронов из
своих гнутых роговых луков. Отродья Тени не раз использовали воронов и иных
пожирателей мертвечины как своих шпионов - их айильцы называли Глазами Тени.
Отяжелевшие пожиратели падали с лихорадочной жадностью набивали свои утробы
и едва ли обращали внимание на что другое, замечая стрелы, лишь когда те
пронзали их насквозь. Но мудрый не станет рисковать - ни с крысами, ни с
воронами. - И еще, Руарк! Позаботься, чтобы мертвых похоронили.
необходимо, совпадало.
сторону от Тайена, опускался по холмам, шатры вставали между редкими кустами
терновника, у склонов гор и даже взбирались по ним вверх. Лучше всего была
видна та часть лагеря, что оказалась в самом ущелье; айильские палатки
сливались с каменистой почвой, и на склонах их можно было не заметить, даже
зная, куда смотреть и что искать. В предгорьях айильцы расположились по
кланам, но в ущелье палатки группировались по сообществам. Здесь стояли в
основном палатки Дев, но и мужские сообщества прислали своих представителей
- человек по пятьдесят от каждого, они разбили шатры выше развалин Тайена -
образовалось несколько лагерей, стоящих несколько на-особицу друг от друга.
Все понимали - или считали, будто понимают, - что Девы оберегают Рандову
честь, но охранять Кар'а'карна желали все воинские общества.
неподалеку от городка. Айз Седай волновалась о содержимом этих фургонов
почти так же, как и о самом Ранде. Возчики ворчали, проклинали тяжелый
запах, идущий от города, и старались не глядеть, как айильцы срезают со стен
мертвые тела, но после месяцев, проведенных в Пустыне, караванщикам,
по-видимому, хотелось держаться поближе к тому, что, хоть и превратившееся
ныне в руины, они считали цивилизацией.
устанавливали ниже городка, по обе стороны старой, почти пропавшей дороги,
ведущей из холмов. Ранд не сомневался, что Хранительницы заявили бы, будто
выбрали такое место для того, чтобы находиться рядом с ним и в то же время
быть неподалеку от бессчетных дюжин Хранительниц из лагерей внизу. Однако
Ранд не считал случайным совпадением то, что всякий направляющийся к нему из
предгорья должен либо пройти через лагерь Хранительниц, либо обойти вокруг
палаток. Немного удивило его лишь то, что облаченными в белое гай'шайн
распоряжается Мелэйн. Всего три ночи назад она вышла замуж за Бэила;
церемония сделала ее женой Бэила и первой сестрой его другой жены, Дорин-ды
По-видимому, второе было не менее важно; это немало удивило Ранда, Авиенду
же его изумление потрясло или, может, рассердило.
Авиенда; просторные длинные юбки обеих были поддернуты выше колен. Со
стороны девушки казались похожими, несмотря на разный цвет волос и оттенок
кожи и на то, что высокая Авиенда без труда смотрела поверх плеча Эгвейн, но
у каждой девушки было всего по одному костяному браслету и ожерелью.
перебили, и на земле валялись черные перья, а остальные птицы улетели, но
обожравшиеся стервятники отяжелели и только взмахивали крыльями, вперевалку
бродя по пепелищам внутри городских стен.
зрелища, но, к его удивлению, ни одна из них не кинулась прочь, испытывая
позывы тошноты. Ну, по правде сказать, от Авиенды он не ждал ничего
подобного - о смерти она знала не понаслышке, да и сама, наверно, убивала, и
лицо ее сейчас оставалось бесстрастным. Но Ранд не предполагал увидеть в
глазах Эгвейн лишь жалость, с какой она смотрела на падающие распухшие тела.
положила ладонь ему на руку:
не упомянул мимоходом Руарк. Обычно на советах с вождями обсуждалось лишь,
не могут ли они делать дневные переходы больше, а также как поведет себя
Куладин, миновав Джангай. А пять дней назад Шайдо уже ушли, сделав свое
черное дело. Тогда Ранд обозвал себя болваном.
тронула пятками Туманную и заговорила с Авиендой, еще не удалившись на
достаточное расстояние от Ранда, и тот расслышал: - Я рада, что он перенес
это так легко. У него есть обыкновение чувствовать вину за то, чего он не
может изменить.
себя, - откликнулась Авиенда. - Когда же они обнаруживают, что это не всегда
так, то думают, будто не справились. А им бы лучше усвоить простую истину,
которая женщинам давно известна. Эгвейн хихикнула:
мы найдем его за каким-нибудь валуном, где его наизнанку выворачивает...
выпрямился в седле. Надо же, пытался их подслушивать, ну как полный идиот!
Тем не менее он хмуро поглядывал в спину удаляющимся девушкам. На себя он
берет ответственность лишь за то, что на его совести - когда в ответе только
он один. И вину свою чувствует лишь за то, с чем не сумел справиться. И
только в тех случаях, когда мог что-то сделать. Разговор девушек ему не
понравился, хоть у него за спиной, хоть у него под носом. Свет знает, что
они там еще наговорят!..
Асмодиана, который, похоже, куда-то убрел. Так приятно было пройтись после
долгих дней, проведенных в седле. Вдоль ущелья вырастали многочисленные
группы палаток; горные склоны и утесы образовывали труднопреодолимые
преграды, но айильцы по-прежнему обустраивали стоянку так, словно ожидали
нападения со скал. Ранд как-то попытался идти пешим маршем вместе с
айильцами, но через полдня счел за благо вновь забраться на коня. Даже
верхом нелегко было не отстать от закаленных Пустыней бойцов - если бы
поднажали, они вполне могли бы и лошадей загнать.
колен свое чернодревковое копье, и вглядывался в распахнутые ворота, с
живейшим интересом рассматривая город и что-то бормоча себе под нос, а Типун
тянулся пощипать листочки с терновника. Мэт не просто рассматривал город, он
его внимательно изучал. Откуда взялось то замечание о часовых? Теперь, после
посещения Руидина, Мэт изредка говорил вслух странные вещи. Ранду бы
хотелось, чтобы друг поделился с ним своими мыслями о случившемся тогда, но
тот по-прежнему отрицал, что с ним что-то произошло, несмотря на медальон с
лисьей головой, копье и этот шрам вокруг шеи. Мелиндра, Дева из Шайдо, с
которой Мэт стал не разлей вода, стояла немного в стороне, не сводя глаз с
юноши, пока к ней не подошла Сулин и не прогнала ее с каким-то поручением.
Ранд гадал, знает ли Мэт, что Девы заключают пари, откажется ли ради него
Мелиндра от копья. И еще они спорили, не научит ли она его петь, хотя когда
Ранд поинтересовался, что это значит. Девы просто со смеху покатились.
перебирал струны, поставив инструмент на колено. Древко темно-красного
знамени было ввинчено в каменистую почву, и Асмодиан привязал к нему поводья
мула.
знаменосец преданно исполняет свою службу. - Голос его и выражение лица
изменились, и он сказал: - Если тебе так необходима эта штуковина, почему бы
не вручить ее Мэту? Или пусть ее несет Лан. Или, в конце концов, почему не
Морейн? Она была бы рада нести твое знамя и чистить тебе сапоги. Берегись
ее. Она - неискренний человек. Когда женщина говорит, что будет тебя