Чтение 85–й страницы книги ~Экипаж "Меконга"~

Он заметно осунулся и побледнел за ночь и время от времени морщился:
голова мучительно болела.

- Посмотреть, что с яхтой, - сказал Николай и сбежал на пляж.

Юра двинулся было за ним, но Николай оглянулся и крикнул:

- Тебе нельзя. Валерка, пошли!

Вдвоем с Валеркой они побрели по отмели против тяжелых, холодных волн.
Дно было усеяно крупными обломками песчаника.

Яхта плотно засела килем между подводными камнями. Сломанная мачта,
державшаяся на форштаге, билась о белый борт.

Николай и Валерка вскарабкались на палубу "Меконга" и пробрались в
каюту, до половины залитую водой. Все здесь было неузнаваемо: иллюминаторы
выбиты, на поверхности плавали чья-то туфля, несколько бубликов, связка
лука. В правом борту, скрытом под водой, зияла пробоина шириной в четыре
доски: Николай обнаружил это, угодив в нее ногой.

- Плохо дело, - проворчал он. - Застряли мы здесь...

Он нырнул и зашарил руками в затопленном углу каюты. Вытащил
брезентовый мешок с инструментом.

- Теперь на душе полегче, - сказал он отфыркиваясь.

- И спиннинг уцелел! - воскликнул Валерка. Ночью он был молчалив и
немного напуган, а теперь повеселел. - Рыбу будем ловить, заживем
робинзонами!

Они вытащили наверх все, что не унесла вода через пробоину. Освободили
стлани и решетки, собрали из них плотик, погрузили на него спасенное
имущество. Груз крепко привязали веревками и потащили на берег.

- Эй, сухопутная партия! - крикнул Николай. - Разбирайте и сушите
имущество!

По пляжу с веселым гавканьем носился Рекс. Должно быть, он начисто
позабыл о ночном приключении.

Николай с Валеркой совершили второй рейс к яхте и вернулись, сгибаясь
под тяжестью намокших парусов. Затем они притащили на берег мачту.

Разостлали для просушки паруса, придавив по углам камнями, чтобы не
унесло ветром. Разложили на прибрежной гальке спасенное имущество -
одежду, продовольствие. Валерка озабоченно осмотрел патефон, вылил из него
воду, вынул из мокрой коробки чудом уцелевшие пластинки. Юра порылся в
карманах своих брюк, с которых ручьями бежала вода, и извлек отвертку. Он
любовно оглядел ее, подбросил и поймал за цветную рукоятку. Впервые за это
утро на его бледных губах появилась довольная улыбка.

Шторм не утихал. Ветер с воем гнал на остров низкие косматые тучи,
кружевной пеной закипала на отмели беснующаяся вода.

Клочок невзрачной, неуютной земли среди яростного моря. И пятеро на
берегу. Пятеро, не считая собаки.

Рита, осторожно ступая босыми ногами по гальке, подошла к Николаю:

- Что будем делать, коммодор?

- Завтракать, - сказал он. - Прежде всего - завтракать.

Они перешли в ложбинку между увалами - здесь было тише. Юра вскрыл
ножом три банки мясных консервов, позвал:

- Товарищи робинзоны, прошу к столу.

- А разогреть их нельзя? - спросила Валя.

- Ты сможешь зажечь примус без керосина и спичек?

- Неужели спички исчезли? Как же теперь без огня?..

- Огонь будет, - пообещал Юра. - Не в каменном веке живем.

Ели молча. Два ножа, две отвертки и Юрин "Дюрандаль" заменяли столовые
приборы.

- Закурить бы теперь, - сказал Николай, отбрасывая пустую банку. - Да
весь табачный запас смыло за борт... Ну ладно.

Он коротко доложил экипажу "Меконга" обстановку:

- Яхта разбита, посему дальнейшее плавание отменяется. Придется немного
пожить на острове. В архипелаге часто бывают рыбаки и суда морской
нефтеразведки, так что беспокоиться нечего. По ночам будем жечь сигнальный
костер. Продовольствие придется взять на строгий учет...

- Зачем же дали псу целую банку? - спросила Валя.

- Потому что пес ничего не читал о кораблекрушениях и не поймет, почему
он должен страдать, - возразил Юра. - Давайте подсчитаем, что у нас есть.
Уважающие себя робинзоны всегда начинали с этого.

Из продовольствия уцелело: девять банок мясных консервов; четыре
коробки сардин, жестяная банка с сухарями; три пачки концентрата "суп-пюре
гороховый" в бумажных расползающихся обертках; двадцать семь картофелин;
шесть пачек печенья "Привет", раскисшего в тесто; связка лука.
Безвозвратно исчезли мука, сахар, пшено и сливочное масло. Сохранились,
правда, две бутылки подсолнечного.

- А как с водой? - спросила Рита.

- Воды хватит. - Николай ткнул ногой в деревянный анкерок. - Здесь
литров тридцать, хватит на добрых десять дней. Да еще ионообменная смола -
она даст литров двадцать опресненной морской воды. Вот с едой у нас
похуже.

- Рыбу будем ловить, - сказал Валерка.

- Верно. Устроим рыбный стол. Консервы побережем на крайний случай. В
общем, не пропадем.

- Мы-то не пропадем, а вот соль пропала, - заметил Юра, роясь в
продовольственных запасах. - Уплыла в герметичной банке.

- По крайней мере, она не промокнет, - вставил Валерка.

Юра ухмыльнулся:

- Малыш делает успехи.

Валерка просиял: не часто он удостаивался похвалы.

Еще уцелели: Ритин сарафан, одна Валина босоножка на правую ногу и одна
Валеркина туфля - на левую, одеяла, примус, патефон, акваланг,
фотоаппарат, спиннинг, бинокль и компас. Из книг - лоция и "Исполнение
желаний" Каверина; ветер равнодушно листал их страницы. Размокшая карта
сушилась на берегу, обложенная камешками. Из посуды - котелок, кастрюля и
брезентовое ведро. В инструментальном мешке, кроме двух ножей и отверток,
оказались: топорик, плоскогубцы, зубило, ножовка, гвозди, жестянка с
нитками и парусными иглами и банка с пастой "Нэдэ" для чистки медных
частей яхты. Этикетка извещала, что паста предназначена для чистки
драгоценностей, зубных протезов, унитазов, самоваров, духовых музыкальных
инструментов и троллейбусов.

- Самое смешное, - сказал Николай, повертев банку в руках, - что все
это правда. Жаль, у нас нет ни троллейбусов, ни драгоценностей.

Часы были у всех, но шли только у Риты и Валерика. У Николая они шли
только при раскачивании, а пылевлагонепроницаемые противоударные часы Юры
не реагировали даже на раскачивание.

- Это в соответствии с паспортом, - объяснил Юра. - Там сказано: беречь
от ударов и попадания влаги.

Он принялся изучать карту, водя пальцем по еще не просохшему листу.
Николай подсел к нему, спросил:

- Куда нас выбросило?

- По-моему, это остров Ипатия, - сказал Юра. - Нас снесло к югу,
крутились мы вот здесь... Да, остров Ипатия. - Он полистал лоцию. - Он
всего сто пятьдесят лет, как вылез из воды. Раньше здесь была мель, ее
называли Чертовым Городищем.

- Почему? - спросила Валя.

- Видишь, остров состоит из ряда параллельных гребней и ложбин? Когда
он был подводной мелью, промеры показывали резкое чередование глубин. Вот
и решили, что это дома и улицы затонувшего города. Ходили слухи, что
кто-то в тихую погоду видел этот город сквозь воду и слышал плач его
жителей.

- Юрик, а теперь остров необитаем?

- Теперь! - усмехнулся Юра. - Да, Валечка, мы первые обитатели Чертова
Городища.

К полудню ветер утих, и стало теплее. Робинзоны принялись строить
жилье. Мачту уложили на гребне увала так, чтобы конец ее метра на три
выступал над ложбинкой. Основание мачты завалили камнями, а выступающий
конец подперли скрещенными баграми. Этот каркас покрыли спинакером, края
его привязали к колышкам, вбитым в грунт. Часть палатки отгородили для
женщин штормовым стакселем. Сложенный грот служил "полом", вход в палатку
завесили ходовым стакселем.

- Вигвам получился что надо. - Юра поцокал языком. - Я, может, с
детства мечтал пожить в таком уютном вигвамчике.

- Так, - сказал Николай. - Следующая проблема - огонь. Вроде бы
проясняется малость. Как только выглянет солнце, будет огонь. А пока
давайте соберем дровишек для костра.

- Можно подумать, что для нас тут припасли дрова! - Валя пожала
плечами.

- Море припасло. Учти, что к северу от острова - материк, густо
населенный людьми. Господствующие ветры - северные. Наш лагерь - на
северном берегу острова. Значит, дрова есть.

Валерке поручили выбрать место потише и попытать счастья в рыбной
ловле. Остальные пошли по берегу.

- Дрова номер один, - воскликнул Николай, поднимая с песка старую,
потрескавшуюся шлюпочную решетку.

Потом стали попадаться ящичные доски, обломки брусьев, балберки
рыбачьих сетей. Была здесь рамка от форточки, кусок шлюпочного транца с
полустертыми буквами и рулевой петлей, спинка стула и даже резное
деревянное блюдо с надписью: "ХлЪбъ-соль Ъшь, а правду рЪжь". Чего только
не нанесло море за многие годы!

Когда, нагруженные дровами, возвращались к лагерю, в просветах туч
проклюнулась голубизна. Робко выглянуло солнце и тут же снова нырнуло в
тучу.

Валерка притащил первый улов: несколько тощих бычков и здоровенного
сазана. Юра осмотрел сазана и сказал:

- Это тот самый, за которым мы тогда гонялись с ружьем.