отыскали эту женщину в Лондоне. Он знал, что она обладает огромной силой.
Может быть, ему это было известно даже лучше, чем ей, потому что он пишет в
своей исповеди, что она сама себя не знала. Но она видела такое, что не
открывалось ни одному человеку. Ее похитили из Пятого Доминиона, перенесли
через всю Имаджику и доставили к Хапексамендиосу.
ответила, что в Пятый Доминион она вернулась беременной.
кажется, что он почти влюбился в нее. Он написал в своей исповеди, что
чувствует себя, как его друг Годольфин. Меня сломил глаз женщины, - таковы
были его слова.
взгляде, о его властности.
которую он любил и потерял. Он утверждал, что это она погубила его. Видишь,
мужчины всегда как невинные овечки. Жертвы женских происков. Я уверена, что
Роксборо убедил себя, что замуровывание Целестины - это акт любви. Способ
навсегда удержать ее при себе.
впала в отчаяние. Но вдвоем мы найдем способ ее спасти.
обратило на себя слишком пристального внимания, так что план действии они
набросали в самых общих чертах. Было очевидно, что следующим их шагом должно
стать дальнейшее обследование Башни, на этот раз - по предложению Клары -
под покровом ночи.
своего ночного отсутствия.
и еще двадцать четыре часа. Но прошу, не больше. Жить мне осталось не так
много.
того момента, когда женщина прикоснулась ледяными пальцами к щеке Юдит.
Целестины.
очень скоро.
3
Ни прямо, ни косвенно он не был причастен к убийству Богинь. Вот Дауд -
совсем другое дело. Хотя он и выглядел цивилизованно - иногда даже чопорно,
- она не могла забыть, с какой безмятежной небрежностью он избавился от тел
пустынников, грея руки над погребальным костром, словно это не кости, а
сухие ветки трещали в огне. И - вот невезение! - когда она вернулась, Дауд
был уже дома, а Оскар - еще нет, так что ей надо было отвечать на его
вопросы, если она не хотела возбудить его подозрения своим молчанием. Когда
он спросил ее, что она делала весь день, она сказала ему, что долго гуляла
по набережной. Тогда он спросил ее, было ли в метро много народа, хотя она
ни словом не обмолвилась о том, что была в метро. Она ответила, что да. ?В
следующий раз вам надо взять такси?, - сказал он. А еще лучше, позволить ему
отвезти ее. ?Я уверен, что мистер Годольфин предпочел бы, чтобы вы
путешествовали со всеми удобствами?, - сказал он. Она поблагодарила его за
участие. ?Планируете ли вы в ближайшее время новые путешествия?? - спросил
он. Она уже заготовила историю для следующего вечера, но Дауду всегда
удавалось выбить ее из равновесия, и она была уверена, что стоит ей сейчас
сказать какую-нибудь ложь, она будет немедленно распознана. Так что она
ответила, что не знает, и он оставил эту тему.
одеяло так осторожно, насколько позволяла ему его полнота. Она притворилась,
что проснулась. Он пробормотал несколько слов извинения за то, что разбудил
ее, а потом несколько слов любви. Имитируя сонный тон, она спросила, не
будет ли он возражать, если она завтра вечером отправится в гости к своему
другу Клему. Он сказал, что она может поступать так, как ей
заблагорассудится, лишь бы только ее красивое тело принадлежало ему одному.
Потом он поцеловал ее в плечо, в шею и уснул.
вышла из дома за два часа до этой встречи, чтобы успеть зайти в свою старую
квартиру. Она не знала, какое место во всех этих событиях занимал высеченный
из камня голубой глаз, но прошлым вечером она решила, что он будет с ней во
время их попытки освободить Целестину.
минут, сначала достав глаз из платяного шкафа, а потом быстро пробежав почту
(в основном, всякая ерунда), которая накопилась со времени ее последнего
визита. Покончив с этим, она отправилась в Хайгейт, воспользовавшись советом
Дауда и взяв такси. Оно доставило ее к церкви на двадцать пять минут раньше
назначенного срока, но Клара оказалась уже там.
Не знаю, какой нам может быть толк от этого, но мне кажется, вы должны это
увидеть. - Она достала из сумочки завернутый в ткань глаз. - Помните, как вы
говорили о том, что Целестина выхватывала у вас мысли из головы?
месяцев с тех пор, как она спрятала его с таким суеверным тщанием, но память
о его действии нисколько не потускнела, и она отчасти ожидала, что он
как-нибудь проявит свою силу. Однако он просто лежал среди складок ткани и
выглядел столь непритязательно, что она чуть ли не застеснялась того, что
превратила его извлечение в такой помпезный спектакль. Но Клара впилась в
него взглядом, и улыбка появилась у нее на губах.
что она выдохнет - правду или ложь.
синонимом чумы.
убери. - Она повернулась к Юдит спиной, запустив в волосы свои скрюченные
пальцы. - Ты и Годольфин, - сказала она, отчасти обращаясь к самой себе.
-Что это значит?
к нему, и то, что мы делаем сейчас, - никак между собой не связано.
- член Общества и к тому же мужчина. Ты и Целестина - женщины и его
пленницы...
отношением Клары. - Я делаю то, что я хочу и когда хочу.
увидишь, до какой степени он считает тебя своей собственностью. - Она снова
приблизилась к Юдит, понизив голос до болезненного шепота. - Пойми одно,
сказала она. - Ты не можешь спасти Целестину и сохранить свои отношения с
ним. Ты будешь подкапываться под фундамент - в буквальном смысле, под
фундамент - его рода и его веры, а когда он обнаружит это - а он обнаружит
это, когда Tabula Rasa начнет рассыпаться в прах, - то, что было между вами,
не остановит его. Мы не другой пол, Юдит, мы - другой вид. То, что
происходит в наших телах и в наших головах, даже отдаленно не похоже на то,
что происходит у них. У нас разный Ад. У нас разный Рай. Мы - враги, а когда
идет война, нельзя воевать сразу на две стороны.
злость, а я никогда еще не чувствовала себя такой спокойной.
Никитин Юрий
Орлов Алекс
Гюго Виктор
Перумов Ник
Ильин Андрей
Фазиль Искандер