тяжелые годы болезни, был при нем в минуту его смерти и во всех самых
страшных бедствиях не захотел покинуть несчастную сироту.
он действительно заслуживает моей любви, а ведь я всегда любил даже тот
неясный и смутный образ его, который сохранили мне воспоминания детства.
Сэмсон. - Не будь вас на свете, я охотно бы согласился (если бы это было
угодно господу) лежать в земле рядом с моим благодетелем.
лучшие времена. Послав мне , друзей, господь даст мне возможность отстаивать
свои , права, и несправедливости будет положен конец.
давно уже вас учил, есть источник всего благого. Вот приехавший из Индии
прославленный полковник Мэннеринг; он рожден воином, и в то же время это
человек весьма ученый, если принять во внимание, в каких неблагоприятных
условиях он был; вот знаменитый адвокат мистер Плейдел, человек точно так же
весьма сведущий в науках, но позволяющий себе иногда, правда, нисходить до
недостойных настоящего ученого пустяков; а вот мистер Эндрю Динмонт, малый
хоть и не очень-то ученый, но, подобно древним патриархам, все же искусный
во всем, что касается овечьих отар. Наконец, в числе друзей ваших я сам; по
сравнению со всеми этими почтенными людьми у меня были большие возможности
учиться, и могу сказать, что я не упустил их и, насколько позволяли мои
скромные способности, воспользовался ими. Нам надо будет поскорее
возобновить наши занятия, милый Гарри. Я начну все с самых азов... Да, я
займусь твоим образованием, начиная с английской грамматики, и доведу его до
изучения древнееврейского или халдейского языка.
необычную для него словоохотливость. Дело в том, что, когда он увидел перед
собою своего ученика, он мысленно вернулся ко времени их прерванных занятий
и, перепутав все и вся, ощутил сильнейшее желание засесть с молодым
Бертрамом за склады и прописи. Это было тем смешнее, что в отношении
воспитания Люси он подобных прав уже не предъявлял. Но Люси выросла у него
на глазах и постепенно освобождалась из-под его опеки, по мере того как
становилась старше и образованнее и сама начинала в глубине души
чувствовать, насколько она лучше его знает, как вести себя в обществе. Что
же касается Гарри, то Домини представлял его себе таким, каким он его
когда-то оставил. И, почувствовав, что его утраченный авторитет возвращается
снова, он пустился в новые пространные излияния. А так как людям редко
удается говорить сверх меры, не выставляя себя напоказ, он ясно дал своим
собеседникам понять, что, невзирая на то, что он беспрекословно подчиняется
мнениям и приказаниям чуть ли не каждого встречного, он твердо убежден, что
во всем имеющем отношение к "у-че-но-сти" (так он произносил это слово) он
бесконечно выше всех остальных, вместе взятых. Сейчас это, правда, было
гласом вопиющего в пустыне, потому что оба, и брат и сестра, были так
поглощены беседой о своей прошлой жизни, что не могли уделить нашему
достойному должного внимания.
Джулии и велел служанке выйти.
просидели вчера, и даже не даете мне времени причесаться, а ведь должны же
вы понимать, что вчера вечером волосам моим было от чего стать дыбом.
ее, Джулия, а волосами твоими через несколько минут снова займется миссис
Минсинг.
сейчас все мои мысли, а вы хотите за несколько минут причесать их. Если бы
миссис Минсинг отважилась поступить так же решительно, я неминуемо бы
лишилась половины моих волос.
плотнее переплелись; я постараюсь распутать этот клубок поосторожнее.
какой-то загадочный сон.
дочери о судьбе Бертрама и о его видах на будущее; Джулия слушала его с
интересом, который она тщетно старалась скрыть.
убитым в Индии, вдруг возвратился целым и невредимым, будто великий
путешественник Абулфуариз, вернувшийся к своей сестре Канзаде и
предусмотрительному брату Гуру. Я, кажется, напутала... Канзада это была его
жена, но Люси как раз может сойти за нее, а Домини - за брата. А этот
веселый сумасброд, шотландский адвокат, явился вдруг, как пантомима в конце
трагедии. Но до чего я рада, что к Люси вернется ее состояние!
истории то, что мисс Джулия Мэннеринг, зная, насколько беспокоится ее отец о
судьбе этого самого Брауна, или Бертрама, как нам теперь надо его называть,
видела его в ту минуту, когда он встретился с Хейзлвудом, и ни одним словом
об этом не обмолвилась; она допустила даже, чтобы его потом разыскивали
повсюду как человека подозрительного и как убийцу.
была теперь совершенно не в силах владеть собой; она невнятно пробормотала,
что не узнала в этот момент Брауна, но, убедившись, что отец ей не верит,
опустила голову и замолчала.
то же время ласково. - А разве это был единственный раз, когда ты видела
Брауна после его возвращения из Индии? Ты опять молчишь. В таком случае мне,
естественно, остается только предположить, что это было не в первый раз?
Опять молчание. Джулия Мэннеринг, будьте добры, отвечайте отцу! Кто это
подъезжал к вашему окну и разговаривал с вами, когда вы жили в Мервин-холле?
Джулия, я приказываю тебе, я прошу тебя, будь откровенна.
оттого, что я должна при вас встречаться с человеком, который был хоть и не
единственной причиной, но, во всяком случае, участником этого безрассудства.
- Тут она замолчала.
у меня все же есть кое-какое оправдание.
резко.
шкатулку и протянула ему несколько писем. - Прочтите эти письма, чтобы
знать, с чего началась наша привязанность и кто одобрял ее.
позволила ему уйти с ними куда-нибудь подальше. С волнением и тревогой он
пробежал несколько строк, и тут же на помощь ему пришел его стоицизм -
философия, которая корнями уходит в гордыню, но зато в плодах своих нередко
несет людям добро. Обуздав, как только мог, поток нахлынувших чувств, он
повернулся к дочери.
подтверждают, что одному из своих родителей ты, во всяком случае,
повиновалась. Последуем же шотландской пословице, которую еще недавно
приводил До-мини: "Что было - было, а наперед играй без обмана". Я никогда
не стану упрекать тебя в том, что ты не была откровенна со мной... Только
суди о будущих моих намерениях по моим поступкам, а на них тебе жаловаться
ни разу не приходилось. Оставь у себя эти письма. Они были написаны не для
меня, и больше того, что я прочел сейчас по твоему желанию и чтобы оправдать
тебя, я читать не стану. Будем же друзьями! Нет, лучше скажи, ты меня
поняла?
- как могло случиться, что я вас раньше не понимала?
того, чтобы стараться завоевать расположение и доверие других, и считает,
что и без этого имеет на них неотъемлемое право, неизбежно встретит в жизни
немало разочарований, и, может быть, заслуженных. Достаточно с меня и того,
что самый дорогой и близкий мне человек сошел в могилу, так и не узнав меня.
Я, не хочу потерять доверие дочери, которой следовало бы любить меня, если
только она действительно любит самое себя.
вами и я сама смогу одобрить свои поступки, не будет ни одного самого
строгого вашего приказания, которому бы я не повиновалась.
потребую столь героической жертвы. Что же касается твоих отношений с
Бертрамом, то прежде всего я хочу, чтобы все тайные встречи и переписка с
ним, - а молодая девушка никогда не может поддерживать их без того, чтобы не
уронить себя в своих собственных глазах и в глазах того, кто ее любит, - так
вот, я прошу, чтобы всякого рода тайные встречи и переписка прекратились и
чтобы за объяснениями ты направила Бертрама ко мне. Ты, конечно, захочешь
узнать, для чего все это нужно. Во-первых, я хочу изучить характер человека
более внимательно, чем обстоятельства, а может быть, и мое собственное
предубеждение мне раньше позволяли, и я буду рад, когда происхождение его
будет окончательно доказано. Дело вовсе не в том, что я беспокоюсь, получит
ли он поместье Элленгауэн, хотя безразличным это может быть разве только
герою романа. Но так или иначе, Генри Бертрам, наследник Элленгауэна,
невзирая на то, владеет ли он поместьем или нет, все же совершенно другое
дело, чем неизвестно чей сын Ванбест Браун. Плейдел говорил мне, что предки
Бертрама отличались под знаменами своих государей, в то время как наши
дрались под Кресси и Пуатье. Словом, я не даю тебе моего согласия, хотя в то
же время и не отказываю в нем; но я надеюсь, что ты исправишь свои былые
Якубенко Николай
Шилова Юлия
Ильин Андрей
Сертаков Виталий
Семенова Мария
Лондон Джек