Чтение 85–й страницы книги ~Мешок с костями~

- Да. Ужасная жара. - Тут она указала на одну из моих покупок. - Хотите
положить в специальный пакет? Мой лозунг - предусмотрительность никогда не
повредит.

Я кивнул, потом взглянул на маленькую доску объявлений, стоявшую у
прилавка. Прочитал надпись мелом на черной поверхности:

СВЕЖАЯ ЧЕРНИКА.

ПРЯМО ИЗ ЛЕСА.

- Я возьму пинту ягод. Если только собраны они не в пятницу. Без
пятничных ягод я вполне могу обойтись.

Лайла энергично покивала, словно очень даже хорошо знала, о чем я толкую.

- Еще вчера они были на кусте. Думаю, вы согласитесь со мной, что ягода
свежая.

- Абсолютно! Черника - кличка собаки Кенни, не так ли?

- Странная кличка, это точно. Господи, как мне нравятся большие собаки,
если они умеют себя вести. - Лайла повернулась, достала из маленького
холодильника пинту черники и уложила пластиковый контейнер с ягодами в
отдельный пакет.

- А где Элен? - спросил я. - У нее выходной?

- Нет, конечно. Если она в городе, то ее можно выгнать отсюда только
палкой. Она, Кенни и дети поехали в Таксачусеттс. Они и семья ее брата
снимают на две недели коттедж на побережье. Уехали все. Старина Черника
будет гонять чаек, пока не свалится без сил. - Лайла рассмеялась, громко,
вроде бы искренне. Напомнив мне этим Сару Тидуэлл. А может, Сару Тидуэлл
напомнил мне не смех Лайлы, а она сама. Потому что в глазах ее смеха не
было. Маленькие, расчетливые, они изучали меня с холодным любопытством.

А может, хватит, одернул я себя. Чтобы они все были в этом замешаны -
такое просто невозможно!

А может, возможно? Есть такое понятие, как городское сознание. Тот, кто в
этом сомневается, никогда не бывал на городских собраниях в Новой Англии. А
если есть сознание, почему не быть подсознанию? И если мы с Кирой можем
наладить телепатическую связь, почему ее не могут наладить другие, пусть
даже и не подозревая об этом? Мы дышим одним воздухом и ходим по одной
земле. Озеро и все, что лежит под ее поверхностью, - наше общее. Так же, как
и Улица, по которой бок о бок прогуливаются прилежные щенки и шкодливые псы.

Я уже укладывал свои покупки в большой пакет с ручками, когда Лайла
сообщила мне последнюю городскую новость:

- Бедный Ройс Меррилл. Вы слышали?

- Нет - Вчера вечером упал с лестницы в подвал. Я, конечно, и представить
себе не могу, каким ветром человека его возраста занесло на подвальную
лестницу, но, полагаю, чтобы понять причину, надо дожить до его лет.

"Он умер?" - хотел я спросить, но вовремя остановился. Подобный вопрос в
Тэ-Эр задавался иначе.

- Он скончался?

- Еще нет. Машина "скорой помощи" из Моттона доставила его в Центральную
окружную больницу. В коматозном состоянии. Они полагают что он так и не
придет в себя, бедняга. С ним умрет целая эпоха.

- Полагаю, это так, - согласился я. - А дети у него есть?

- Нет. Мерриллы жили в Тэ-Эр двести лет. Один из них погиб на
Семетери-Ридж <Речь идет об одном из многочисленных сражений колонистов с
индейцами.>. Но старые семьи вымирают. Приятного вам отдыха, Майк. - Лайла
улыбнулась, но глаза остались холодными и расчетливыми.

Я сел в "шеви", поставив пакет с покупками на пассажирское сиденье, и
сидел какое-то время, не трогая автомобиль с места. Прохладный воздух
кондиционера холодил шею. Кенни Остер в Таксачусеттсе. Это хорошо. Шаг в
правильном направлении.

Но оставался еще мой сторож.

***

- Билла нет. - Яветт стояла в двери, стараясь полностью заслонить собой
дверной проем (а сделать это ой как сложно при росте пять футов и три дюйма
и весе в сотню фунтов), оценивая меня взглядом вышибалы, не пропускающего в
ночной клуб пьяницу, которому он уже успел съездить по уху.

Я стоял на крыльце уютного, ухоженного домика, построенного на вершине
Пибоди-Хилл, откуда открывался прекрасный вид на Нью-Хемпшир и Вермонт.
Слева от дома выстроились ангары, в которых Билл хранил необходимые ему
оборудование и инструменты. Все выкрашенные в серый цвет, каждый с табличной

ДИН КЭАТЕЙКИНГ

Разнились таблички только номерами: 1, 2 и 3. Перед ангаром с номером 2
застыл новенький "додж рэм" Билла. Я посмотрел на джип, потом на Яветт. Она
еще сильнее поджала губы. Еще чуть-чуть, подумал я, и они просто исчезнут.

- Он поехал в Норт-Конвэй вместе с Батчем Уиггинсом. На пикапе Батча.
За...

- Не надо лгать ради меня, дорогая. - За спиной Яветт возник Билл.

До полудня оставался еще час, день, как говорится, только начинался, но я
никогда не слышал в голосе человека такой безмерной усталости. А когда он
пересек холл и вышел из тени на яркий свет, солнце как раз разогнало туман,
я увидел, что Билл все же выглядит на свои годы. Каждый год отметился на его
лицо, а некоторые, похоже, дважды. Одет он был в привычные рубашку и брюки
цвета хаки, он из тех, кто будет носить эту униформу до самой смерти, но
плечи у него поникли, словно он неделю таскал тяжелые бревна. Лицо
осунулось, щеки запали, отчего глаза сразу стали очень большими, а челюсть
выступила вперед. Передо мной стоял глубокий старик. И семейное дело
передать ему было некому. Все старые семьи вымирали, как только что сказала
Лайла Проулке. Может, оно и к лучшему.

- Билл... - начала Яветс но он, поднял руку, останавливая ее. Мозолистые
пальцы тряслись.

- Побудь на кухне. Нам надо поговорить. Много времени это не займет.

Яветт посмотрела на него, потом на меня, и губы исчезли. Рот превратился
в черную линию, прочерченную карандашом. В тазах читалась ненависть., - Не
утомляйте его, - обратилась она ко мне. - Он всю ночь не спал. Из-за жары, -
и она ретировалась в прохладу холла. Вы не заметили, что в домах стариков
прохладно в любую жару?

Билл сунул руки в карманы, рукопожатие в его планы явно не входило.

- Мне нечего тебе сказать. Наши пути разошлись.

- Почему, Билл? Почему наши пути должны разойтись?

Он смотрел на запад, туда, где холмы терялись в жарком мареве, и молчал.

- Я лишь стараюсь помочь этой молодой женщине.

Он коротко глянул на меня, но в его взгляде я прочитал многое.

- Да, да. Помогаешь себе забраться ей в трусы. Я видел мужчин из
Нью-Йорка и Нью-Джерси, которые приезжали сюда с молоденькими подружками. На
уик-энд. Летом - поплавать в озере, зимой - покататься на лыжах. Мужчины,
которые приезжают с такими девушками, всегда выглядят одинаково. На их лицах
все читается без слов. Теперь вот и ты выглядишь, как они.

Я испытывал злость и раздражение, но подавил желание дать ему резкую
отповедь. А он на это очень рассчитывал.

- Что здесь произошло? - спросил я. - Что сделали ваши отцы, деды и
прадеды Саре Тидуэлл и ее семье? Выгнали отсюда?

- Не было нужды. - Билл оглядывал холмы. На глаза навернулись слезы, но
лицо было непроницаемо. - Они уехали сами. Снялись с места и уехали. Мой
отец говорил, что нет ниггера, у которого не чесались бы пятки.

- Кто поставил капкан, в который попался ребенок Сынка Тидуэлла? Твой
отец, Билл? Фред? Глаза дернулись, лицо - нет.

- Я не понимаю, о чем ты говоришь.

- Я слышу, как он плачет в моем доме. Ты можешь представить себе, каково
слышать в собственном доме плач мертвого ребенка? Какой-то мерзавец поймал
его в капкан, словно ласку, а теперь он плачет в моем гребаном доме!

- ; Тебе понадобится новый сторож.. Я больше не могу присматривать за
твоим домом. И не хочу. А хочу я, чтобы ты сошел с моего крыльца.

- Что происходит? Ради Бога, помоги мне.

- Если не сойдешь сам, я помогу тебе добрым пинком.

Еще несколько мгновений я смотрел на него, на мокрые от слез глаза и
застывшее лицо, наглядные свидетельства раздвоения его личности.

- Я потерял жену, старый ты козел. Женщину, которую ты, по твоим же
словам, любил и уважал.

Вот тут лицо дернулось. Он посмотрел на меня. В глазах читались изумление
и боль.

- Она умерла не здесь. И это никак не связано с... Она могла не приезжать
в Тэ-Эр.., у нее могли быть свои причины не приезжать в Тэ-Эр.., но ее
просто хватил удар. Это могло случиться где угодно. Когда угодно.

- Я в это не верю. Думаю, и ты тоже. Что последовало за ней в Дерри,
может потому, что она была беременна...

Глаза Билла широко раскрылись. Я дал ему шанс что-нибудь сказать, но он
им не воспользовался.

- ..или потому, что она слишком много знала?

- Она умерла от удара. - Голос Билла дрожал. - Я сам читал некролог. Она
умерла от чертова удара.

- Что она узнала? Скажи мне, Билл, пожалуйста.

Последовала долгая пауза. Но еще до того, как она закончилась, я понял,
что пробить броню Билла мне не удалось.

- Я скажу тебе только одно, Майк, - отступись. Ради спасения своей
бессмертной души, отступись, и пусть все идет своим чередом. Все и пойдет,
отступишься ты или нет. Эта река всегда впадает в море, независимо от того,
нравится это кому-то или нет. Отступись, Майк. Из любви к Господу нашему.

Тебе дорога твоя душа, Нунэн? Божья бабочка в коконе плоти, которая
вскоре начнет гнить так же, как и моя?