четвергам в своем неведении и своей добродетели.
иной прелестной принадлежности Сэлли, когда в парикмахерскую Клип Джоинт
заходил Лестер Пратт, а делал он это не реже чем раз в три недели, чтобы не
допускать беспорядка в своей по военному аккуратной прическе. Всем до
единого в городе, из тех, кто вообще об этом задумывался, было ясно, что он
безоговорочно верит в целомудрие Сэлли и спорить с человеком такого
сложения, как Лестер Пратт, не стоило. Он был вполне доброжелательным и
любезным малым, но во всем, что касалось Бога и Сэлли, оставался непреклонно
серьезен. Лестер был из тех, кто при случае вырвет руки-ноги остряков откуда
они растут и поменяет местами.
любви и глубокой привязанности, но до высшей точки взаимопонимания никогда
не доходило, поэтому Лестер возвращался домой переполненный душевным и
плотским трепетом, в мечтах о той, недалекой уже ночи, когда ему не придется
этот трепет унимать в самый неподходящий момент. Он боялся только не
потопить любимую в своих столь долго сдерживаемых излияниях, когда это в
самом деле произойдет.
сексуального влечения; правда, в последние дни объятия Лестера уже не
производили на нее столь сильного впечатления. Она обдумывала, не рассказать
ли жениху о деревяшке со Святой Земли, купленной в магазине Нужные Вещи и
содержащей столь чудесные свойства, но в конце концов решила этого не
делать. Нужно бы, конечно. Чудесами необходимо делиться. Большой грех
оставлять их лишь для себя. Но она была удивлена (и даже несколько испугана)
чувством ревностного обладания, рождавшегося всякий раз, когда возникало
желание рассказать об удивительном приобретении Лестеру и тем более
разрешить подержать его в руках.
задумалась. - Нет, это твое! Для него это не будет иметь такого значения,
как для тебя! Не может!
своим телом, но ни для того, ни для другого время еще не пришло.
машин было мало, и одной из них, самой новой и красивой, был "мустанг"
Лестера. Она постоянно мучилась со своей собственной машиной все время
что-то выходило из строя в ходовой части - но проблема разрешалась легко.
Когда она сегодня утром позвонила Лесу и попросила снова одолжить ей машину
(только накануне днем вернула после шестидневного пользования), он сразу
согласился подогнать ей "мустанга". Обратно он может и пробежаться, сказал
Лестер, все равно они с ребятами решили сегодня поиграть в футбол. Она
догадывалась, что он отдал бы ей машину, даже если бы она ему была нужна, и
это казалось вполне естественным. Она была странным образом убеждена, скорее
интуитивно, чем по опыту, что Лестер прыгнул бы через горящий обруч, если бы
только она приказала, и такое безрассудное обожание вызывало наивную
уверенность в своей неотразимости.
быть и будет всегда, и вовеки веков, аминь.
заметила что-то белое, торчащее из-под сидения. Это что-то было похоже на
конверт.
подобное в "мустанге". Лес содержал машину в такой же чистоте и порядке, как
свою собственную персону. На конверте было написано всего два слова, но они
вызвали у Сэлли Рэтклифф весьма неприятное ощущение. "Любовь моя" - вот что
было написано размашистым почерком. Женским почерком.
обнаружила, а конверт был запечатан.
Лестера, с закрытыми окнами и потеет как нервнобольная. Сэлли включила
мотор, опустила оконное стекло со своей стороны и перегнулась через соседнее
сидение, чтобы приоткрыть второе окно.
пользовалась ни парфюмерией, ни косметикой, во-первых, потому, что ее
религия считала эти предметы орудием дьявола, а во-вторых, потому, что в них
не нуждалась.
кустах жимолости, растущих вдоль забора вокруг школьной спортивной площадки.
"Любовь моя?" - повторила Сэлли, глядя на конверт. Конверт отказывался
отвечать на вопрос. Лежал себе преспокойно в руке и молчал.
бумаги, один, как ей показалось, и что-то еще. Может быть, фотография.
на просвет, но ничего не поучилось, солнце светило с другой стороны.
Виднелся только светлый прямоугольник - вероятно, письмо - и более темный,
по всей видимости, фотография от (любимой) той, которая послала Лесу это
письмо.
это значит, что кто-то подложил его в машину, пока Сэлли занималась в своем
кабинете разбором бумаг.
вчера вечером или днем, и Лестер его не заметил. В конце концов, виднелся
лишь один уголок, и он мог выползти из-под сидения, когда Сэлли ехала утром
в школу.
быстро спрятала конверт под юбку. Сердце ее учащенно забилось от чувства
вины.
мышкой. Сэлли помахала ему. Лицо ее раскраснелось и горело. Глупость
какая-то - нет, просто идиотизм - она ведет себя так, будто Билли заметил ее
в чем-то недозволенном.
предназначенное не тебе?
Лестера, чем в своей собственной. А если даже письмо не принадлежало ей, то
уж сам Лестер наверняка, всей душой и телом. Разве не думала она только что
с таким приятным удовлетворением и самоуверенностью, которая присуща только
молоденьким и хорошеньким христианкам, что Лестер готов по первому ее
желанию прыгнуть сквозь горящий обруч?
не было подруг, которые называли бы ее Дорогушей, Милочкой или тем более
Любовью. Конверт был оставлен для Лестера. А значит...
на спинку мягкого голубовато-серого сидения. Лестер преподавал физкультуру в
колледже Касл Рок. Преподавал, конечно, только мальчикам, но многие девочки,
молоденькие, хорошенькие и впечатлительные, видели его каждый день. А ведь
Лестер очень привлекательный молодой человек.
не отважилась положить его на приборный щиток, чтобы он сразу увидел.
Сэлли, оторвала от бока конверта узкую полоску и аккуратно вложила ее в
пепельницу, которая никогда не знала, что такое окурки. - Мы с Лестером
сегодня от души посмеемся.
с пленки "Кодак". Сэлли взглянула на снимок и почувствовала, что сердце на
мгновение остановилось. Она перевела дыхание и прикрыла ладонью рот,
изобразивший заглавную букву О. На щеках Сэлли цвели и пылали красные розы.
снимке изображено именно это заведение, но она не была окончательно наивной.
Она любила смотреть телевизор и время от времени ходила в кино, поэтому не
могла не знать, как выглядит бар. На фотографии мужчина и женщина сидели за
столиком в уголке (уютном уголке, подсказывал внутренний голос) большого
зала. На столе стоял кувшин пива и два стакана. Вокруг за столиками сидело
еще множество людей. На заднем плане четко виднелась танцплощадка. Мужчина и
женщина целовались. На ней был укороченный джемпер с люриксом, оставлявший
живот обнаженным, и юбка, похоже из белого полотна.
а другую бесцеремонно запустил под юбку, достаточно далеко, чтобы это
выглядело совершенно неприлично. Сэлли даже видела краешек ее трусиков.
и одно ухо, но Сэлли даже по тому, что видела, понимала, что он мускулист и
черные волнистые волосы стриг коротко. На нем были голубая футболка из тех,
что мальчики называют борцовками, и синие спортивные брюки с белыми
полосками по бокам. Лестер.
обстоятельствами и оттого полуистерический. - Это не может быть он! Лестер
не ходит в бары! Он ведь даже не пьет! И он никогда не поцелует другую
женщину, потому что любит меня! Знаю, что любит, потому что...
прошелестел. Она хотела разорвать карточку в клочки и развеять их по ветру,
но вовремя остановилась.
пристально, ревностно.
Роллинс Джеймс
Флинт Эрик
Лукьяненко Сергей
Буркатовский Сергей
Лондон Джек
Пехов Алексей