кто плакал, кто блевал, кто пел песни протеста (из дальнего угла какой-то
парень, которого я даже не увидел, выдал пронаркотизированный вариант
"Больше я не марширую"). Все это смахивало на галлюцинаторный тюремный
вариант состязания, сколько человек сумеют набиться в телефонную будку.
"Пелл-Мелл") и боковой карман ("Повелитель мух", подарок Кэрол, теперь
сильно растрепанный, потерявший переднюю обложку, рассыпающийся по
листочкам), как вдруг передо мной возникло лицо Стоука, четкое и
детализированное, как фотография высокого разрешения. Оно возникло ниоткуда,
быть может, какой-то темный уголок памяти вдруг осветился, включенный ударом
полицейской дубинки по голове или живительной понюшкой слезоточивого газа, И
вместе с ним возник вопрос.
виде карлика, если вам это что-то говорит - оглянулся на меня. Лицо у него
было бледное и прыщавое. Под носом и на одной щеке подсыхала кровь.
Без лифта? Почему его не поместили на первом этаже? - И тут я вспомнил, как
Стоук нырками двигался к Холиоуку - голова опущена, волосы падают на глаза,
- как Стоук бормочет "рви-Рви, рви-Рви, рви-Рви" на каждом вздохе. Стоук,
двигающийся так, словно все вокруг были его врагами. Пощадите его, и он
попытается расстрелять весь мир.
потребовал.
найдется? Хочу в отключку. Хренова дыра. Хочу кайф поймать.
Глава 44
и вы нигде не найдете репродукции ни единой скульптуры Скипа, но у него
хватало выставок - Лондон, Рим, Нью-Йорк, в прошлом году Париж, и о нем
постоянно пишут. Критики в изобилии называют его поверхностным, приправой на
месяц (некоторые называют его приправой на месяц в течение двадцати пяти
лет), пошлым умом, с помощью дешевой системы образов общающимся с другими
пошлыми умами. Другие критики хвалят его за честность и энергию. Я склоняюсь
ко второму мнению, но полагаю, это естественно: я ведь знал его в наши дни,
ведь мы вместе спаслись с великого тонущего континента, и он по-прежнему мой
друг. В каком-то смысле он мой paisan.
работах, гнев, который я впервые ясно увидел во вьетнамской семье из
папье-маше, которую он сжег перед университетской библиотекой под рвущийся
из усилителей ритм "Янгбладс" тогда - в 1969 году. И да. Да! Что-то в этом
есть. Некоторые работы Скипа смешны, а некоторые печальны, а некоторые
причудливы, но большинство дышат гневом - почти все его гипсовые, и
картонные, и глиняные люди словно шепчут: "Запалите меня, запалите меня и
слушайте, как я кричу: ведь на самом деле это все еще 1969 год, это все еще
Меконг, и так будет всегда". "Гнев Стэнли Кирка - вот что делает его
произведения весомыми", - написал один критик о его выставке в Бостоне, и, я
полагаю, тот же самый гнев содействовал его сердечному припадку два месяца
назад.
ничего особенно серьезного, но Капитан остался при другом мнении. Мой старый
paisan Капитан Кирк считал, что умирает.
белоснежными волосами на белой подушке, - это мне что-то напомнило, но
сначала я не сообразил, что именно.
ухмыльнулся, и в тот же миг по моей спине пальцем скользнула ледяная дрожь.
Иногда к тебе возвращается что-то из прошлого. Иногда оно возвращается.
Карбери, вероятно, умер, и на этот раз игла в вене у меня. - Он поднял одну
из своих талантливых рук, показал мне иглу и снова опустил руку. - Не думаю
больше, что умру. По крайней мере не сейчас.
что, пожалуй, мне следует попытаться.
помешало бы заняться зубами всерьез.
по-настоящему, он начал кашлять. До жути похоже на Стоука.., на несколько
секунд он даже стал похож на Стоука - и у меня по спине опять скользнула
ледяная дрожь. Будь Стоук покойником, я решил бы, что нас преследует его
призрак, но он был жив. И по-своему Стоук Джонс продался не меньше любого
хиппи, который от сбыта кокаина перешел к сбыту дутых акций по телефону. Он
любит появляться на голубом экране, наш Стоук. Когда судили О. Д. Симпсона
, то каждый вечер, переключая
программы, можно было наткнуться на Стоука - просто еще один стервятник,
кружащий над падалью.
студентов-химиков, которых они убили своей бомбой? Это была ошибка, я всем
сердцем убежден, что это была ошибка. Та Кэрол, которую я знал, понимала бы,
что это был просто еще один хренов способ сказать, что нам пришлось
уничтожить деревню, чтобы ее спасти. Но вы думаете, родственникам этих ребят
легче оттого, что случилась ошибка - бомба взорвалась не тогда, когда должна
была взорваться, извините? Вы думаете, вопросы о том, кто продался, а кто
нет, имеют значение для матерей, отцов, братьев, сестер, любовников, друзей?
Вы думаете, это имеет значение для людей, которые вынуждены подбирать клочки
и как-то жить дальше? Сердца способны разбиваться. Да, сердца способны
разбиваться. Иногда мне кажется, что было бы лучше, если бы мы умирали,
когда они разбиваются. Но мы не умираем.
тревожно засигналил. В палату заглянула сестра, но Скип махнул, чтобы она
ушла. Сигналы вернулись в прежний ритм, а потому она послушалась. Когда она
ушла, Скип сказал:
задаю себе этот вопрос. - Да, - сказал я. - И я тоже.
Кентским расстрелом - мы считали, что мы нечто иное, но мы заблуждались.
выражение.
должны вернуться в райский сад.
увидел, что мой старый друг, который перехитрил Душку, и Эберсоула, и декана
Гарретсена, который обошел своих преподавателей, умоляя помочь ему, который
научил меня пить пиво из кувшина и произносить "хрен" с десятком разных
интонаций, я увидел, что он плачет. Он протянул ко мне руки. С годами они
исхудали, и мышцы теперь были не тугими, а дряблыми. Я нагнулся еще ниже и
крепко его обнял.
МЫ ПЫТАЛИСЬ.
заплатила более высокую цену.., то есть за исключением тех, кто умер. И хотя
мы забыли язык, на котором говорили в те годы - он канул в небытие, как
расклешенные джинсы, рубашки ручной набивки, куртки Неру и плакаты,
гласившие "УБИВАТЬ РАДИ МИРА ЭТО ТО ЖЕ, ЧТО ТРАХАТЬСЯ РАДИ ЦЕЛОМУДРИЯ", -
порой вдруг возвращается слово-другое. Информация, вы понимаете. Информация.
И порой в моих снах и воспоминаниях (чем старше я становлюсь, тем больше они
кажутся одним и тем же) я ощущаю запах места, где я говорил на этом языке с
такой непринужденной авторитетностью: дуновение земли, аромат апельсинов,
замирающий запах цветов.
1983: Господислави каждого из нас
СЛЕПОЙ УИЛЛИ
6.15 УТРА
мгновения наступающего дня его сознание попросту не справляется с
пронзительным "биип-биип-биип" радиобудильника. Словно самосвал дает задний
ход. Но и музыка в эту пору года совсем не сахар: радиостанция, на которую
он настраивает свои радиочасы, травит сплошь рождественские песни, и в это
утро он просыпается под одну из двух-трех Самых Тошнотворных в его черном
списке - под воздыхающие голоса, исполненные слащавой елейности. Хорал "Харе
Кришна", или "Певцы Энди Уильямса", или что-то в том же духе. Слышишь ли ты,
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Контровский Владимир
Белов Вольф
Вронский Константин
Акунин Борис