посмотрел через зал и кивнул в знак благодарности хозяину вечера. Тот кивнул
ему в ответ.
крымского красного вина, которое, как оказалось, напоминало "Бычью кровь".
Подъехал "мерседес" полковника. Гришин вышел из машины и коротко посовещался
со своими людьми. Затем вернулся в машину и позвонил.
работает с замком".
сейчас прохаживался в конце коридора, поближе к лифтам. В его задачу входило
следить, не выйдет ли кто из лифта на втором этаже и не направится ли в
номер 252. Если кто-то появится, он должен обогнать этого человека и,
насвистывая какой-то мотивчик, предупредить вора, чтобы он ушел.
номера 252, занимался своим любимым делом.
приказал он.
ванной минут десять, затем вышел и отрицательно покачал головой. В ящиках
комода оказались только те вещи, которые там и должны были находиться: набор
галстуков, рубашки, нижнее белье, носовые платки. Ящики в прикроватной
тумбочке оказались пустыми. Как и маленький чемоданчик, стоявший на платяном
шкафу, и карманы двух костюмов, висевших в нем.
Атташе-кейс лежал под кроватью, придвинутый к самой стене, где его почти не
было видно. Вор вытащил его с помощью одежной вешалки. Цифровые замки заняли
три минуты.
конверт с "дорожными" чеками, которые он взял бы, как обычно, если б не
приказ. Бумажник с несколькими кредитными карточками и счет из бара
"Уайт-клуба" в Лондоне. Серебряная дорожная фляжка с жидкостью, запах
которой ему не был знаком.
Лондона и план улиц Москвы. Он внимательно рассмотрел план, не отмечены ли
какие-нибудь места, но не обнаружил никаких отметок.
черногвардеец сообщил о находках полковнику Гришину.
с улицы, расположенной в пятистах метрах.
лежал длинный, кремового цвета конверт с единственным листком бумаги внутри,
того же цвета, что и конверт с тисненым логотипом Московской Патриархии.
Письмо он сфотографировал три раза, на всякий случай.
вложили в конверт, а конверт - в тайник на дне кейса. Сам же атташе-кейс
заперли, установив цифры замка в том же порядке, как и ранее, и затолкали
под кровать. Когда комната приобрела такой вид, словно в нее никто не входил
с тех пор, как ушел сэр Найджел, оба удалились.
***
четверо сопровождающих прошли через небольшой вестибюль и раздвинули
драпировки, отделяющие его от зала. Старший официант поспешил к ним.
человека в черном пальто и отошел подальше. Он имел достаточно опыта, чтобы
узнавать большую беду, когда она приходила. Четверо телохранителей могли
быть и в гражданской одежде, но все отличались могучим телосложением и
лицами, побывавшими не в одной драке. Даже без формы пожилой официант узнал
в них "черную гвардию". Он видел их в форме по телевизору, с самодовольным
видом шагающих в батальонах, выбрасывающих вперед руки, чтобы приветствовать
своего вождя, стоящего на трибуне, и ему вполне хватало ума понимать, что не
официанту связываться с черногвардейцами.
двух иностранцах, ужинающих у дальней стены. Он знаком приказал одному из
своих людей следовать за ним, а остальным троим оставаться у дверей и быть
наготове, если потребуется. Нет, подумал Гришин, не потребуется. Младший из
англичан мог бы поднять шум, но его хватит всего лишь на несколько секунд.
безоружным и думал, сколько времени поможет ему продержаться зазубренный нож
для стейка, лежащий рядом с тарелкой. Не очень долго, подсказывал ему разум.
недель назад, - сказал Ирвин.
подошел к ним и остановился, глядя на них сверху вниз. Позади него стоял
черногвардеец.
документы в абсолютном порядке. Правда, они у администратора отеля, иначе я
показал бы их вам.
приказания государственным органам, подкрепляя их взятками, эти приказания
исполнялись. Но где-то могло не сработать. Кто-то другой заплатил.
нравится. Вашего американского щенка Монка скоро поймают, и я лично сведу с
ним счеты.
откровенности, позвольте и мне быть настолько же откровенным с вами. -
Винсент, торопясь, переводил. Гришин не верил своим ушам. Никто так с ним не
разговаривал, тем более беспомощный старый человек. Найджел Ирвин перевел
взгляд со своего бокала с вином и посмотрел прямо в глаза Гришину. - Ваша
личность вызывает глубокое отвращение, а человек, которому вы служите, еще
более отвратителен, если только это возможно.
вздулась и ритмично пульсировала вена. Бандит, стоявший за его спиной,
выглядел так, словно его воротник вот-вот лопнет от раздувшейся шеи. -
Русские люди, - продолжал невозмутимо, словно беседуя, Ирвин, - возможно,
совершили много ошибок, но они, как и ни одна другая нация, не заслуживают,
чтобы ими распоряжался такой подонок, как вы. - Винсент запнулся на слове
"подонок", проглотил слюну и воспользовался русским словом "говнюк". Вена на
лбу Гришина забилась еще быстрее. - Короче, полковник Гришин, шансы, что вы
и ваш сутенер-хозяин никогда не будете править этой страной, пятьдесят на
пятьдесят. Постепенно люди начинают понимать, что скрывается за вашими
личинами, и через месяц вы обнаружите, что они изменили свое мнение. Так что
же вы собираетесь делать в таком случае?
Будьте уверены, вы не покинете Россию живым.
перевод Винсента. Гришина это не беспокоило. Москвичи, пришедшие поужинать,
не собирались вмешиваться или потом вспоминать увиденное. Отдел убийств МУРа
все еще бесцельно занимался поисками убийц лондонского журналиста.
Блестящее лезвие пружинного ножа вонзилось в стол и все еще слегка дрожало.
Это мог быть нож для стейка из прибора ужинающего, но он оставался около
тарелки. Еще левее другой посетитель снял со стола свою белую салфетку. Под
ней оказался 9-миллиметровый "стейр".
нравится, когда их называют свиньями. Мусульмане, знаете ли. И память у них
длинная. Они, возможно, не забыли даже о Грозном.
снимаемого с предохранителей оружия полусотни посетителей. Семь пистолетов
взяли на прицел троих черногвардейцев, стоявших у дверной драпировки.
Метрдотель, скорчившись, присел за кассой, моля Бога, чтобы тот позволил ему
еще раз увидеть внуков.
и держись от нее подальше. Прекрати вмешиваться в ее внутренние дела.
Откажись от новых встреч со своим американским другом.