слетевшую с язвительных уст прусского короля: "Вот она, драка кривых со
слепыми!"
- кисет за кисетом, а каждый кисет (мешок) был величиной с хорошего по-
рося; сераскиры таскали за собой по фронту гаремы, усиленно пополняя их
за счет казенных денег. Началось дезертирство. Для ободрения армии
Эмин-паша вытащил из молдаванской церкви истлевшие хоругви, велел муллам
носить их по лагерю, выдавая христианские реликвии за взятые в бою русс-
кие знамена. Искусный кондитер думал, что Мустафа III ничего не узнает,
и, когда султан велел ему выехать в Андрианополь, визирь тронулся в путь
с гаремом. А там его ждал лелек, где палачи с удивительным проворством
лишили визиря головы. Гарем в панике разбежался по городу, а голова
Эмин-паши, положенная в шелковый мешок, прибыла в Сераль. Мустафа III
поднял тяжелые веки мертвеца и плюнул в каждый глаз.
нег, что ты мог бы уже сидеть в московском Кремле...
доске, что Эмин-паша украл 400 кисетов с золотом.
председателем, и она только руками разводила:
воевать не умеет! Он обнадежил меня депешами о викториях, я, как послед-
няя деревенская дура, устроила пышный салют над Невою, поэты слагали в
мою честь оды, я нарядилась в лучшее платье, дабы принять от послов
поздравления, и вдруг мы узнаем - в какой уже раз! - что армия снова за
Днестром, а побед-то наших кот наплакал... Никого не виню, - сумрачно
сказала Екатерина. - Во всем случившемся одна я виновата! Фельдмаршал
Салтыков предупреждал меня, что личной храбрости для командования еще
маловато. Есть такая слабая порода людей, которые хороши лишь в подчине-
нии у кого-либо, но давать им в подчинение других людей нельзя - они их
погубят... Голицын таков и есть.
нять Первую (наступательную) армию, а Вторую армию доверить опыту гене-
рал-аншефа графа Петра Панина. Пока скакали курьеры с пакетами о переме-
нах, Молдаванджи-паша послал фуражиров за Днестр в поисках лошадиного
корма. Но князь Голицын понял его действия как подготовку сильного удара
и решил противостоять ему. Хватился с опозданием, когда турки укрепились
за редутами. Пришлось слать в атаку отчаянных гренадеров. Запалив фитили
в гранатах, храбрецы кинулись в глубокий ров, залитый жидкою грязью, и
взяли редуты. Турки спасались бегством.
чумленный гарнизон, бросив крепость на произвол судьбы. 9 сентября с не-
малою опаской, обходя трупы, избегая брать что-либо из добра, русские
без единого выстрела вошли в город. Голицын бестолково попрощался с ар-
мией:
тростью нащупал под собой молдаванскую землю и молодцевато выпрыгнул из
возка. Недоверчиво оглядел офицеров ставки.
повторяя слова короля прусского. Но турки пущай и далее слепцами пребу-
дут. А кривых средь нас не сыщется.
- из камергеров переименован я в генерал-майоры...
гие офицеры, что побогаче, таскали за собой по два-три воза всякого доб-
ра, не считая походных метресс и оркестров. Очевидец пишет: "Труднее
всего было сладить с халатами. Как это ни воспрещалось, но любители по-
нежиться не отставали от халатов..." Конечно, имел халат и ленивец По-
темкин!
ним наблюдает Румянцев, который и сказал с ядом:
не ходить. Солнце всходило выше, бивуак пробуждался, выбрались из шатров
офицеры, из палаток солдаты, все видели, как Румянцев водит за собой ка-
мергера в халате. Григорий Александрович признался, что утренняя нужда
подоспела.
свой шатер, где собрал генералов. Очень приветливо Петр Александрович
попросил камергера в халате принять участие в общей беседе. - А без вас
как же? - сказал он. ("Потемкин слишком чувствовал тягость халата на
плечах, но всякий раз, как пытался уйти, Румянцев его удерживал, задавая
военные вопросы".) - Куда спешите, военачальник опытный? Мы без вас как
без рук. Ну-кось, скажите, что думаете, а мы послушаем...
ный, один, как барин, в халате, и даже по нужде не отпускают. Такого по-
зора Потемкин еще не переживал. "Табель о рангах" - штука каверзная: Ру-
мянцев издевался с умыслом, ибо поручик стал сразу генералом, да еще из
халата его никак не вытряхнуть...
быстрого разрушения, их борта обшивали просмоленным войлоком, а сверху
обстегивали тесом, - готовились в дальний путь.
еще не имел баз в Средиземном морс, и Екатерина в эти дни писала на Кор-
сику: "Господи! Защита и спасение Отечества от несправедливой узурпации,
борьба за свободу - вот то, чему Европа уже несколько лет свидетельница
в ваших подвигах". Она обращалась к партизанам Корсики, которые из кус-
тарников-макй подстреливали французских оккупантов: "Долг всякого чело-
века - помогать вам!" Екатерина искала союзника в безбрежии морей, в ко-
торые уплывала ее первая эскадра. Паскуале Паоли, вождь корсиканцев,
запрашивал Петербург: чем конкретно Россия может оказать помощь его
стране?
Мексики теперь стали плавать севернее: Мадрид беспокоится, что мы, русс-
кие, сеем и пашем, рожаем и умираем уже в Калифорнии - под боком колоний
испанских. Англичан тоже надобно остерегаться, и потому пушки нужны для
укрепления Камчатки... Ладно! Если не партизаны Корсики, так рыцари
Мальтийского ордена всегда придут нам на помощь в морях южных...
Грузинцев, из коего ясно видеть можно, что они не хотят более снабжать
Мустафу девицами". Екатерина отвечала без промедления: "Грузинцы воспро-
тивились Туркам и отказываются платить им ежегодную дань, состоящую в
наборе девушек... войски мои перешли горы Кавказские и объединились с
Грузинцами". Вольтер сообщал, что собирается умирать, и потому требовал
от царицы подробнейших реляций, дабы на том свете вручить их лично в ру-
ки Петру Великому от имени Екатерины Великой! Императрица в ответ желала
его здоровью окрепнуть так же, как окрепли ее Азов с Таганрогом, а все
реляции о победах бралась доставить в преисподнюю сама. Желая оказать
России практическую помощь, Вельтер предложил проект боевой колесницы.
"Не мое ремесло выдумывать, как людей убивать, но два отличных Немецких
душегуба уверяли меня, что оные колесницы..." - и далее следовало кра-
сочное описание того возвышенного момента, когда колесница, подобно мо-
лотилке с серпами, начнет косить головы с легионов турецких.
на престол. Неожиданно во дворце явилась Дашкова, сразу замешавшаяся в
сонме иностранных посланников. Екатерина не могла миновать дипломатов, а
подойдя к ним, волей-неволей была вынуждена обратить внимание и на свою
"подругу":
обязана получить разрешение от престола, и она учла, что в присутствии
иностранцев Екатерина не сможет ей отказать.
новит ваши силы. Но я так жалею, что вы покидаете нас...
Алехана и Федора Орловых, которые ранее объявили себя болящими. На воп-
росы о братьях Екатерина лишь улыбалась. Она-то знала, что немощь Алеха-
на была мнимой, богатырь больше месяца валялся в постели, лишь симулируя
слабость. Но "болезнь" давала повод для "лечения" за границей.
ва; шла спешная загрузка второй эскадры контр-адмирала Джона Эльфинсто-
на... Екатерина запросила Адмиралтейств-коллегию, чего хочет за службу
этот волонтер, недавно приехавший из Англии. Ей ответили, что Эльфинстон
желает денег и чин мичмана для своего сынишки.
Лондон Джек
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Мороз Александра
Акунин Борис
Шилова Юлия