она была умелой в игре на кануне) и произнесла такие стихи:
было лучше, чем в первый день, а когда ночь приблизилась, девушка ушла в
свою опочивальню. И возле Шарр-Кана остались только невольницы, и он
бросился на землю и проспал до утра.
инструментами, и, увидав их, Шарр-Кан поднялся и сел. А невольницы взяли
его и пошли с ним и привели его к девушке. И при виде его она поднялась
на ноги, взяла его за руку и посадила с собою рядом и спросила его о
том, как он провел ночь, и Шарр-Кан пожелал ей долгой жизни, а она взяла
лютню и произнесла:
мужей, теснившихся друг к другу, и патрициев, в руках которых блестели
обнаженные мечи, и все говорили на языке румов: "Ты попался нам, о Шарр-
Кан, будь же уверен в своей гибели!" И, услышав эти слова, Шарр-Кан по-
думал: "Клянусь Аллахом, эта девушка устроила хитрость и дала мне отс-
рочку до тех пор, пока пришли ее люди, те витязи, которыми она меня уст-
рашала. Но я сам ввергнул себя в гибель!"
изменилось и побледнело, и она вскочила на ноги и крикнула им: "Кто вы?"
И патриций, предводительствовавший ими, ответил ей: "О благородная цари-
ца и единственная жемчужина, разве не знаешь ты, кто подле тебя?" И де-
вушка сказала: "Я не знаю его. Кто же он, этот человек?" - "Это разруши-
тель городов и господин витязей, это Шарр-Кан, сын царя Омара ибн анНу-
мана. Это тот, кто завоевал крепости и завладел всеми неприступными мес-
тами, - отвечал предводитель. - Сведение о нем дошло до царя Хардуба,
твоего отца, от старухи госпожи Зат-ад-Давахи. И царь, твой отец, убе-
дился потом из рассказа старухи. И вот ты помогла войску румов, захватив
этого зловещего льва!"
"Как твое имя?" И он отвечал: "Мое имя Масура, сын твоего раба Маусуры
ибн Кашарда, патриция среди патрициев". - "Как же ты вошел ко мне Грез
позволения?" - спросила она. "О госпожа, - отвечал предводитель, - когда
я достиг дверей, меня не задержали ни придворный, ни привратник, напро-
тив - все привратники поднялись и пошли впереди нас, как это обычно бы-
вает; когда же приходит кто-нибудь не из нас, они оставляют его стоять у
дверей, пока не испросят ему разрешения войти. Но теперь не время затя-
гивать разговор. Царь ждет нашего возвращения с этим царем, в котором
сила войск ислама, чтобы убить его, и тогда его войска уйдут в то место,
откуда они пришли, и нам не придется утомляться, сражаясь с пичи".
роши, но солгала госпожа Зат-ад-Давахи и сказала ложные слова. Она не
знает о нем истины! Я клянусь мессией, что тот, кто у меня, не Шарр-Кан
и не пленный, но это человек, который к нам пришел и явился и попросил
нашего гостеприимства, и мы приняли его, как гостя. И если бы мы удосто-
верились, что это подлинно Шарр-Кан и твердо убедились бы, что это имен-
но он без сомнения, то ему, но его благородству, не подобает мое покро-
вительство. Не заставляйте же меня обманывать моего гостя и не позорьте
меня среди людей. Но ты пойди к царю, моему отцу, облобызай перед ним
землю и расскажи ему, что дело не таково, как говорила госпожа 3атад-Да-
вахи". - "О Абриза, я не могу вернуться к царю иначе, как с его соперни-
ком, - отвечал патриций Масура, и девушка сказала ему гневно: "Горе те-
бе, вернись к нему с ответом, на тебе не будет упрека!" Но Масура отве-
чал: "Я вернусь только с ним". И тогда цвет лица Абризы изменился, и она
сказала ему: "Не будь многоречив и болтлив! Этот человек вошел к нам,
полагаясь на себя в том, что он может напасть один на сто всадников, и
если бы я сказала ему: "Ты Шарр-Кан, сын царя Омара ибн ан-Нумана", - он
ответил бы: "Да!" Но я не дам нам напасть на него; если же вы на него
нападете, он не отойдет от вас, не перебив всех, кто есть в этом месте.
Вот он у меня, и вот я приведу ею к вам с его мечом и щитом".
то я не в безопасности от гнева твоего отца. И когда я увижу Шарр-Кана,
я дам знак витязям, и они возьмут его в плен, и мы его отведем к царю,
униженного!" - "Не будет этого, - вскричала Абриза, - это образец глу-
пости. Этот человек один, а вас сто. Если вы хотите схватиться с ним, то
выходите на него один за другим, чтобы царю стало ясно, кто среди вас
храбрец..."
до меня, о счастливый царь, что царевна Абриза сказала патрицию: "Этот
человек один, а вас сотня, и если вы хотите схватиться с ним, то показы-
вайтесь ему один за одним, чтобы царю стало ясно, кто среди вас храб-
рец". - "Клянусь мессией, - воскликнул патриций Масура, - ты сказала ис-
тину! Но никто не выйдет на него первым, кроме меня!" - "Подожди, - ска-
зала Абриза, - пока я пойду к нему и осведомлю его о ваших речах и пос-
мотрю, каков будет его ответ. Если он согласится, это хорошо, а если от-
кажется, то нет для вас к нему пут. И я, и мои девушки, и те, кто в мо-
настыре, будут за него выкупом".
поняв, что она никому не говорила о его деле и что весть о нем распрост-
ранилась и дошла до царя не по ее желанию. И он снова начал упрекать се-
бя и подумал: "Как это я выкинул свою душу в страну румов!"
ним им непосильно. Отчего бы им не выйти на меня десяток за десятком?" -
"Такая ловкость была бы обидой, - отвечала девушка, - пусть один выходит
на одного". И когда Шарр-Кан услышал это, он вскочил на ноги и пошел к
ним, и с ним были его меч и военные доспехи.
как лев, и ударил его в плечо, так что меч вышел, сверкая, из его спины
и кишок. И когда девушка увидела это, значение Шарр-Кана увеличилось в
ее глазах, и она поняла, что, когда она его свалила, он был повергнут не
ее силой, а ее прелестью и красотой. И девушка подошла к патрициям и
сказала: "Отомстите за вашего товарища!" И тогда к Шарр-Кану вышел брат
убитого, - а это был упорный великан, - и Шарр-Кан, не дав ему сроку,
ударил его мечом в плечо, и меч вышел, сверкая, из его кишок. И девушка
крикнула: "О рабы мессии, отомстите за вашего товарища!"
своим мечом, пока он не убил пятьдесят патрициев, а девушка смотрела на
них. И Аллах закинул страх в душу тех из них, кто остался, и они отсту-
пили перед поединком и не дерзали выходить на Шарр-Кана, но бросились на
него все сразу, и он тоже бросился на них с сердцем крепче камня и смо-
лол их, как мелет молотилка, и похитил их умы и души. И девушка закрича-
ла своим невольницам и спросила их: "Кто еще остался в монастыре?" И они
ответили: "Не осталось никого, кроме привратников". И царевна пошла
навстречу Шарр-Кану и взяла его в объятия, и Шарр-Кан отправился с нею
во дворец после тою, как окончил схватку. А из патрициев немногие уцеле-
ли, спрятавшись в кельях монастыря. И когда девушка увидела этих немно-
гих, она поднялась и ушла от Шарр-Кана, а затем вернулась, одетая в
кольчугу из узких колец, с острым индийским мечом в руках, и сказала:
"Клянусь мессией, я не пожалею самой себя для моего гостя и не оставлю
его, даже если буду опорочена из-за этого в странах румов".
из них восемьдесят, а убежало двадцать. Увидав, что он сделал с людьми,
она воскликнула: "Подобным тебе похваляются витязи! Ты достоин Аллаха, о
Шарр-Кан!" А он после этого встал и, вытирая с меча кровь убитых, произ-
нес такие стихи:
ла ему руку и сняла кольчугу, бывшую на ней, а Шарр-Кан спросил ее: "О
госпожа моя, зачем ты надела эту кольчугу и обнажила свой меч?" - "Чтобы
защитить тебя от этих злодеев", - ответила девушка. А затем она позвала
привратников и спросила их: "Как вы дали приближенным царя войти в мое
жилище без позволения?" - "О царевна, - ответили привратники, - обычно
нам по нужно было спрашивать у тебя разрешения для послов царя, в осо-
бенности для великого патриция". А она отвечала: "Я думаю, вы хотели
лишь опозорить меня и убить моего гостя!"
тогда она сказала остальным своим слугам, что они заслуживают большего,
чем это.
ясно то, что было скрыто. Сейчас я осведомлю тебя о моей истории. Знай,
что я дочь царя румов Хардуба, и имя мое Абриза. А старуха, которую зо-
Бажанов Олег
Сертаков Виталий
Свержин Владимир
Муркок Майкл
Браун Дэн
Шилова Юлия