качеством - их потолок чуть не вдвое превышал предельную высоту машин, до
сего времени находившихся на вооружении. Обычно воздушный бой проходил на
высоте в четыре-пять тысяч метров, редко-редко машины поднимались до шести
тысяч. Это одинаково относилось к советским и японским бомбардировщикам.
Но прибывшие самолеты легко поднимались на девятикилометровую высоту,
сохраняя притом маневренность, скорость и безотказность в управлении. Пока
нерешенной проблемой оставалась только тренировка летчиков - там, на
границе стратосферы, в разреженном воздушном пространстве, пилотам нужна
куда большая выносливость, чем при обычных полетах. Да и бомбежка с такой
высоты требовала большего искусства штурманов.
Военные врачи придирчиво выслушивали здоровяков, проводили над ними
сложнейшие эксперименты, испытывали, проверяли, брали анализы. Ван ю-шины
ворчали, но подчинялись. Каждому хотелось участвовать в первом высотном
бомбовом рейде. Высотников выделили в особую группу, в шутку прозывали
"институтками", "обществом безалкогольных напитков" - до того
благопристойный образ жизни определили для них врачи. Правда, строгий
режим подчас нарушался, но в этом не были повинны летчики. Война
продолжалась, и готовились к высотным полетам, не прекращая боевой работы.
Так продолжалось несколько недель.
тринадцать экипажей. В штабе долго обсуждали, какой аэродром выбрать для
бомбежки. Остановились на городе Уху. С японскими летчиками, летавшими с
этого аэродрома, у добровольцев были старые счеты. Вблизи Уху находился
крупнейший японский аэродром, там всегда теснились десятки истребителей,
иной раз до полсотни, а бывало, и по шестьдесят "И-96". Истребители часто
налетали на полевые войска и аэродромы, нападали в воздухе, препятствуя
полетам бомбардировщиков. При всем напряжении воздушных боев, при всех
потерях, которые несли японские летчики, численное превосходство все же
оставалось за ними. Выдерживать их натиск, отражать удары удавалось только
благодаря отличному боевому опыту добровольцев, их храбрости и
мужественной стойкости. Теперь эти качества должна была дополнить новая
техника.
тысяч метров. С каждой минутой все труднее становилось дышать, по телу
разливалась противная слабость. Через некоторое время эти явления исчезли,
но от резких движений начинало сильно биться сердце. Надели кислородные
маски. Видимость была сносная, внизу тянулись бесчисленные озера. Места
уже были знакомые - здесь не раз приходилось летать, только на другой
высоте. К Уху подошли незаметно, на такой высоте самолеты с земли почти
неразличимы, не слышны.
определить трудно. Тимофей рукой указал штурману вниз, кивнул головой, с
усмешкой погрозил пальцем: готовься, мол, гляди не промахнись! Штурман
тоже кивнул, успокаивающе поднял руку - не беспокойся, все будет в
порядке... Но Тимофей знал: не так-то просто попасть в цель с такой
высоты. Даже при сильном оптическом увеличении самолеты выглядели полевыми
кузнечиками на лугу.
бомб, за ней вторая... Бомбы легли точно, и маленькие, ватные клубочки
разрывов, расплываясь, закрыли дымом японские самолеты.
ван ю-шинов...
Уху. Они сравнительно быстро набрали высоту, но, как только перевалили за
шесть тысяч метров, резвость их сразу упала. Японские машины не могли
подойти к бомбардировщикам даже на расстоянии прицельного выстрела. Было
видно, как истребители задирают моторы, словно рыбы в аквариуме, которые
тычутся в поверхность воды, когда не хватает воздуха. Из их попыток так
ничего и не получалось, и они соскальзывали, будто скатывались вниз по
ледяной горе. Разрывы зенитных снарядов тоже не достигали цели, белые
хлопья дымков оставались далеко внизу.
что происходит внизу. Стрелок-радист улыбался во весь рот, наблюдая, как
неистовствуют японские летчики.
последние бомбы, еще раз победоносно прошли большим кругом над горящим
аэродромом Уху и только после этого легли на обратный курс. А истребители
"И-96" все еще бесновались, крутились внизу, похожие на свору дворняжек,
что лают на мчащийся по дороге автомобиль.
благополучно приземлились в Ханькоу. Их встречали на поле все, кто был в
этот день на аэродроме. А начальник штаба вместо приветствия и
поздравлений протянул Тимофею расшифрованную радиограмму. Военный министр
гоминдановского правительства Хо Ин-цин поздравлял добровольцев с успехом,
он уже знал о результатах воздушного рейда. На другой день в газетах
напечатали интервью с военным министром, в котором он пространно
рассказывал, как китайские летчики совершили налет на Уху. Министр
сообщил, что во время бомбежки уничтожено двенадцать японских
истребителей, двадцать три сильно повреждены. Во время налета на японском
аэродроме погибло сто двадцать пять летчиков и авиатехников.
мастерства. Добровольцы ван ю-шины только понимающе ухмылялись - ведь во
всей гоминдановской авиации было всего-навсего семь, только семь
летчиков-китайцев, воевавших с японцами...
точно известно - самолеты базировались на авианосце "Ямато-мару", но
авиаматка появлялась то здесь, то там, искусно маскировалась, прижималась
к берегу, пряталась в бухтах, и сам черт не мог бы ее разглядеть в
глубоких, скалистых шхерах. Иногда разведчикам удавалось засечь авианосец,
но группа бомбардировщиков, вылетавшая по следу воздушной разведки, ничего
не находила, только скалы да море, затянутое дымкой, лабиринт островов и
бухт на протяжении сотен километров...
тонн водоизмещения, оставался заколдованным кораблем-невидимкой. И вот
удача!
небе плыли легкие облака, самолет то исчезал в них, то появлялся снова.
Последнее время бомбардировщики проводили "беспокоящие" японцев полеты над
рекой Янцзы, над побережьем, атакуя военные корабли, морские транспорты,
пароходы, доставлявшие в Китай технику, войска и многое-многое другое.
Такое "беспокойство" дорого стоило противнику - за последний десяток дней
в районе Дунлю бомбардировочная авиация добровольцев потопила двенадцать
больших кораблей, около сорока катеров, повредила два десятка других
судов. Японский флот нес серьезные потери. Корабли стали вести себя куда
осторожнее, чем в первые месяцы большой войны.
летящий бомбардировщик, торопливо прижимались к берегу, но они не
представляли особого интереса - стоит ли тратить на них тяжелые бомбы.
синева моря. Опять полет без результатов, пора возвращаться на аэродром! И
вдруг пилот и штурман одновременно увидели в глухой бухте, затянутой
маскировочными сетями, авианосец "Ямато-мару". Ветер дул с берега, и
пелена тумана, закрывавшая судно, медленно отступала в море. Нельзя было
терять даже секунды.
всех калибров сосредоточили зенитчики на несущейся к ним смерти. Штурман
дал поправку. Тимофей довернул машину и ощутил, как бомбы полетели вниз.
На втором заходе увидел, что на "Ямато-мару", возле самой трубы, вымахнул
столб черного дыма, изрезанный яркими языками пламени. Вторая бомба легла
у борта, разорвалась в воде, ниже ватерлинии, и одновременно, как по
команде, заградительный огонь прекратился. Одинокая последняя струя
трассирующих пуль медленно поднялась в воздух, и все оборвалось. Авианосец
начал крениться на левый борт, на палубу высыпало множество людей -
муравьи в разворошенном муравейнике - и стали бросаться в воду.
боку и походил на громадную мокрую черепаху, выползающую из воды. Летчики
не видели его последних мгновений.
доложили - авиаматка перевернулась вверх днищем и затонула.
международной авиации, когда современный мощный авианосец погиб в
результате воздушной атаки одного-единственного самолета.
авиации, морскому транспорту, наземным войскам на полях сражений. И все же
численное превосходство оставалось на стороне императорской армии.
Летчикам-добровольцам зачастую приходилось вступать в бой с силами,
превосходящими их в два, порой в три раза. Тем не менее японские пилоты не
выдерживали стремительных атак, несли тяжелые потери, и воздушное поле боя
оставалось за добровольцами.
резервы, базы находились значительно ближе от театра военных действий, чем
тылы, далекие тылы советских добровольцев. А свои острова, по примеру
Великобритании, они самодовольно называли непотопляемым авианосцем.
шестьсот лет существования империи. Если не считать попыток монгольского
нашествия на остров Кюсю, закончившегося трагически для грозных азиатских
завоевателей, можно считать, что страна Ямато никогда не подвергалась
нападению. Быть может, только в незапамятные времена. В продолжение веков,
Роллинс Джеймс
Дальский Алекс
Володихин Дмитрий
Емилина Ника
Флинт Эрик
Перумов Ник