в Тихую Комнату. Рикс один поднялся по ступенькам и, все еще ошеломленный,
надел хирургическую маску, чтобы приглушить зловоние.
Закрыв дверь, Рикс остановился, давая глазам привыкнуть к темноте. В
нескольких футах от него виднелись смутные очертания миссис Рейнольдс,
которая неподвижно сидела в своем кресле. Спит, подумал он. Она не
поднялась ему навстречу. Он слышал хриплое дыхание отца и пошел через
комнату на этот звук.
удушающая прелюдия ада, висел лихорадочный жар, идущий от гниющего тела.
отличен от человеческого, что Рикс едва разобрал, что он сказал.
отца, змеей свернувшегося на кровати. Рядом с ним лежала черная трость.
с его кроватью. Щелкнул переключатель, и один из телеэкранов засветился.
Хотя яркость и контрастность были установлены на самом низком уровне,
картинка была ясна. Дом Дунстана был снят в солнечный день. Внизу экрана
белели цифры: дата и время. Быстро бежали секунды. Рикс затаил дыхание.
Это был день, когда он в первый раз приехал с Рейвен в ее дом. Камера,
судя по наклону изображения вниз, была спрятана на дереве футах в двадцати
от дома.
Когда две фигуры вышли из машины и стали подниматься на крыльцо, появился
Дунстан на своей коляске. Камера приблизила изображение. Картинка застыла,
показывая Рикса, Рейвен и ее отца, стоящих вместе и связанных одним
заговором.
черт подери! - скомандовал Уолен.
ужаса. С момента, когда Рикс видел его в последний раз, Уолен разлагался с
ужасающей быстротой. Его голова изменила форму, а лоб и виски раздулись
под каким-то жутким внутренним давлением. Серая кожа лица лопнула и
напоминала составную картинку-головоломку. Глаза Уолена скрывались в
глубоких черных отверстиях и в них не было ни жизни, ни света.
в конце концов ты покажешь свое настоящее лицо. - _П_р_е_д_а_т_е_л_ь_, -
прошептал он. - Ты ничтожный, презренный предатель! Ты не достоин носить
имя Эшера, и я... клянусь, я увижу как тебя словно собаку... вышвырнут из
Эшерленда! Ты не получишь ни единого гроша! Возвращайся обратно в Атланту
и найди там себе новую шлюшку... чтобы она содержала тебя, пока ты и ее не
доведешь до самоубийства!
упоминание о Сандре остановило его. Его лицо исказилось. В его сознание из
времен юности хлынули воспоминания о сотнях не сведенных счетов. Его
охватил горький гнев, и он снова приблизился к кровати отца.
голосом, и Уолен застонал. - Я собираюсь написать историю этой семьи.
М_о_е_й _с_е_м_ь_и_. Неважно, сколько это займет времени. Я собираюсь
писать ее, пока не закончу. Это будет хорошая книга, папа, я это тебе
обещаю. Люди захотят ее прочесть.
нашу семейку, - продолжал Рикс. - Например, как Синтия Эшер убила своего
первого мужа. И как Шанн Эшер сошла с ума, написав музыку, которая
заставляла людей убивать себя. Лудлоу, запертый перед смертью в своей
Тихой Комнате, был безумен и бредил бурями. И к тому же есть еще Эрик,
Калигула рода Эшеров. Я обязательно напишу о Дне Независимости, когда Эрик
стрелял по горе Бриатоп, и о сделке, по условиям которой он купил Нору
Сент-Клер как племенную кобылу. Как насчет этого, папа? Хочешь, я посвящу
эту книгу тебе?
Уолен поднялся на кровати. В призрачном свете телеэкрана его лицо было
застывшей маской ненависти. Во рту блестели желтые кривые зубы. В руке
старика блеснула черная трость, которой он резко ударил Рикса по ключице.
Следующий удар пришелся Риксу по плечу рядом с синяком, оставленным
кочергой Уилера Дунстана, и Рикс вскрикнул. Когда Уолен взмахнул тростью в
третий раз, Рикс перехватил ее и вырвал из его руки. Холодный разряд
энергии прошел по его руке.
зажата в его кулаке. Он поднес ее к своему лицу и увидел, как искрится
голова льва. Десять миллиардов долларов, подумал он. Это же просто
немыслимые деньги. Всегда кто-то должен делать оружие. Имя Эшеров
сдерживает войну. Десять миллиардов долларов...
миссис Рейнольдс неподвижно сидела в своем кресле.
словно он сунул пальцы в огонь. Волшебство, подумал он. В трости было
волшебство, могущество и защита. Всегда кто-то должен делать оружие. Это
же просто немыслимые деньги...
темноты его души донесся крик: "Я ХОЧУ ЭТО, Я ХОЧУ ВСЕ ЭТО!"
Уолена прошла рябь. Кости пришли в движение. Раздался резкий треск, как
будто сломался сучок. Ткани на лице Уолена расползались все шире.
кричала... предатель, ты предатель... Эдвин... Маятник в Лоджии... - Его
тело забилось в агонии. Голова Уолена начала распухать, трещины
расширились, и из них стала сочиться серовато-зеленая субстанция.
медленно повернулся к миссис Рейнольдс. "Помогите ему!" - услышал он свой
крик, но миссис Рейнольдс не шевельнулась.
раскалывалась на части. - О, Боже. Ты... следующий.
глаз Уолена.
От лба до подбородка прошла кривая трещина, из которой, булькая, потекла
серовато-зеленая жидкость.
Просочившаяся жидкость образовала на простыне зловонный круг.
маску. Он приподнял указательным пальцем подбородок Рикса и изучающе
посмотрел в его расширенные зрачки. - Ты меня слышишь, Рикс?
темноте Лоджии. Вдалеке слышался голос Эдвина: "Ты меня слышишь, Рикс?" -
и он следовал за ним по петляющим коридорам. Эдвин был ему другом. Эдвин
защитит его и будет всегда о нем заботиться.
Волосы плавали в крови в металлическом тазу. Из темноты появилось лицо
Эдвина. На нем плясали оранжевые блики огня. Лицо было моложе, а стальные
глаза холодно блестели. Когда руки Эдвина обняли маленького Рикса, он
увидел, как оранжевый свет играет на пуговице от куртки Эдвина.
ревущего льва.
мигали. Клевая пуговица, подумал он. Его рука поднялась и медленно накрыла
пуговицу. Она была круглая и блестящая и прекрасно подошла бы для его
коробки драгоценностей.
бархат. - Я хочу, чтобы ты забыл то, что видел в этой комнате. Ты никогда
здесь не был. Я хочу, чтобы ты все забыл. Ты меня слышишь, Рикс?"
значило - ни то, что болталось на крюке под потолком, ни кровавый таз с
волосами - ничто, кроме серебряной пуговицы.
ужасными воспоминаниями, запертыми за образом серебряной пуговицы, сказал:
"Да, сэр".
Володихин Дмитрий
Белов Вольф
Шилова Юлия
Круз Андрей
Мурич Виктор
Майер Стефани