лавчонок и жилых домов, образующих некое подобие улочки. На углу стоял
указательный столб с надписью, но в темноте табличку было не разобрать.
взбодрилась и даже стряхнула с себя мучительную усталость. - Скорее в дом.
Я совсем промерзла. Мечтаю о горящем камине.
Аврелия. - А еще о поджаристом хлебце с маслом, сахаром и корицей. И чтоб
были постели с пуховиками и подогретые простыни, обрызганные лавандовой
водой. И много-много горячей воды и душистого мыла. И вышколенная
прислуга, знающая свое дело.
забыла, что хозяева не из Возвышенных.
Элистэ, Аврелия и Кэрт потянулись следом. Указатель на столбе подтвердил,
что они пришли туда, куда нужно. Дом мастера Ксувье должен находиться
где-то поблизости. Они торопливо спустились по склону, приноравливаясь к
постукиванию мелькающей во мраке белой трости Цераленн. Холодный ветер
обдавал их дымом и копотью, но теперь это не имело значения. Вниз по
склону, минуя дома с наглухо закрытыми ставнями, последний крутой спуск, и
вот она, колонка, а рядом - большой дом, белый с черными балками, какие
строили в старину, в точности отвечающий описанию во Мерея.
висячем замке на цепи, о большом алом ромбе, нарисованном на парадных
дверях. Конституционный Конгресс наложил на дом свою лапу, а его бывший
хозяин, мастер Ксувье, то ли уже мертв, то ли сидит в темнице, то ли бежал
из Шеррина - этого не мог знать никто. Судя по грязи, скопившейся на
парадном крыльце, дом изрядное время простоял без хозяина, но Элистэ не
могла в это поверить. И ни многократный стук в дверь, ни пригоршня
камешков, запущенная в окно, ни их приглушенные крики не возымели
действия. В доме явно не осталось ни единой живой души, и проникнуть в
него не было решительно никакой возможности.
Элистэ поплотнее укуталась в плащ. Где-то неподалеку башенные куранты
пробили три часа ночи. Звон затих, и воцарилось безмолвие.
обдал их холодом. Элистэ прикрыла лицо краем капюшона. Замерзшие пальцы
одеревенели. Ей хотелось вернуться назад на проспект Парабо, и, не будь
никого рядом, она бы так и поступила, заплатив за это жизнью. Но
присутствие бабушки каким-то непонятным образом исключало саму возможность
капитуляции. А ветер не отставал. Если б она заплакала, то слезы замерзли
бы у нее наг щеках. Ее подмывало отбросить саквояж, кинуться навзничь на
мостовую и завыть во весь голос. Но вместо этого она посмотрела на
Цераленн, их единственный оплот и надежду, и впервые увидела ее
растерянной. Тем временем ветер становился все злее, пробирая до костей.
получила.
было укрыться.
городские ворота не пройти. Скоро, должно быть через несколько минут,
появится ночной патруль жандармов или народогвардейцев. И это будет
конец".
тех пор, как мы были дома, в тепле и довольстве, а Аврелия болтала о своем
воздыхателе? Да, ее воздыхатель, Байель во Клариво. Он-то отсиживается в
безопасном укрытии где-то в Шеррине. И она знает, где именно".
неожиданности. - Где прячется Байель?
тайну и скорее умру, чем проболтаюсь.
ее, так сейчас-то зачем ломаться?
тебя нет поклонника. Все понять - значит все простить.
укрыться, пока нас не схватили. Ты что, хочешь отправиться в "Гробницу"?
нам так и нужно сделать. У меня болят ноги, я умираю от холода. Хочу снова
оказаться в моей комнате, среди моих вещей, у пылающего камина, с чашкой
горячего шоколада. Хватит с меня бродяжничать! Вернемся домой. Канальи
ничего нам не сделают, если мы поведем себя умно. Как-нибудь уж мы обведем
эту мразь вокруг пальца.
тебя изобью!
она ко мне цепляется?
стыдно, кузина!
городе. Судя по всему, в его укрытии Возвышенным ничего не грозит, и
Аврелия знает, где оно находится.
тайны не выдаю. Вы же, бабуля, не потребуете, чтобы я нарушила мое
истинное слово?
это можно надеяться, учитывая его благородную кровь, - то он с радостью
пойдет на любые жертвы, лишь бы выручить тебя из беды, - ответила
Цераленн. - Следовательно, в нашем нынешнем положении он наверняка
освободил бы тебя от клятвы. Говори, где его найти.
произнесла Цераленн.
задать тебе взбучку.
нападет, если ты перестанешь упрямиться.
отступая, пока не вжалась спиной в стену опечатанного дома мастера Ксувье.
Но спутницы надвинулись на нее, и Аврелия рванулась вбок, туда, где
толстая деревянная колонна подпирала выступ крыши.
приближении Аврелии груда дрогнула, сверху посыпались пустые бутылки и
осколки посуды; разлетелись в стороны тряпье и скомканные газеты - и
укрытая под слоем мусора скорчившаяся фигура медленно поднялась во весь
рост. Аврелия с визгом отпрянула, Элистэ вздрогнула, Кэрт охнула. И только
Цераленн, по всей видимости, не утратила присутствия духа и не сдвинулась
с места.
больше всего смахивающая на скелетообразное огородное пугало, обряженное в
скудные лохмотья, медленно выступила из-за колонны. В мутном свете
ближайшего уличного фонаря можно было различить, что это мужчина,
неимоверно костлявый, с гнусным обликом, с низким лбом, широким отвисшим
ртом и маленькими поросячьими глазками. Общее впечатление от его
внешности, мерзкой самой по себе, усугубляла покрытая вздутыми расчетами,
коростой и воспаленными, в отслаивающихся чешуйках кожа лица. Ночь - и та
не могла скрыть этого уродства. Такие же чешуйки и лоскутья отслоившейся
кожи покрывали его лодыжки и руки, выставленные на обозрение даже в эту
зимнюю стужу.
прогнившего рубища. Элистэ с большим трудом сдержалась, чтобы не
отпрянуть, однако, к счастью, прокаженный не подошел к ним близко,
остановившись на расстоянии нескольких шагов, и спросил хриплым,
скрипучим, но в то же время каким-то злорадным голосом:
Шилова Юлия
Панов Вадим
Маккарти Кормак
Роллинс Джеймс
Херберт Фрэнк
Смит Кордвейнер