километрах отсюда. - Мое инфракрасное зрение не позволяло рассмотреть
подробности на таком расстоянии. - Когда пустынный владыка убивает
соперника, самки переходят к победителю, - продолжала Абрайра. - Эти самки
хотят жить с нами. Лучше не будем их оставлять: они могут выкопать Завалу.
километр, и Мавро полил их плазмой. Плазма прожгла их экзоскелет и
осветила изнутри, ясно выделялись светло-голубые сосуды и внутренние
органы. Особенно четко виднелся экзоскелет, словно из желтого пластика.
я вместе со сладким запахом растений ощущал аромат орхидей.
армии. Звон у меня в ушах немного стих, но голова болела, и я не мог ни на
чем сфокусировать взгляд, поэтому принял болеутоляющее. Звуки и запахи
ночи на Пекаре возбуждали: шелест крыльев опаловых птиц, свист и крики
невидимых животных, сливающиеся в странный хор, музыка вселенной, к
которой я не принадлежу. Запахи поражали еще больше: многие из животных
Пекаря общаются химическим путем, и нас окружили, наряду с ароматом
растений, следы их отметок. Часто эти запахи приятны, как запах орхидей
пустынных владык; часто отвратительны, как горькая мускусная вонь
пятиметровых броненосцев Пекаря, оставляющих за собой слизистый след.
общение с чуждым. Вспомнил, как в колледже читал о трудностях тех, кто
обретает зрение в зрелом возрасте, прожив всю предыдущую жизнь в темноте:
человек выпал их окна четвертого этажа, он перегнулся через подоконник,
чтобы понюхать розы, ему показалось, что они в метре от его руки; другой
чуть не сошел с ума от страха, стараясь договориться с толпой; слепым он
делал это очень успешно. Для таких людей бремя зрения оказывалось часто
слишком тяжелым. Те, кто не мог с ним справиться, часто требовали, чтобы
им перерезали оптические нервы, чтобы они смогли вернуться в привычный мир
слепоты. А самые нетерпеливые могли вырвать глаза из глазниц. Такова боль
от экошока.
и один раз меньший - Шинджу, жемчужина. Мне по-прежнему трудно было
смотреть. Все перед глазами расплывалось. На рассвете Шинджу встала вместе
с солнцем, и на несколько мгновений солнце оказалось в частичном затмении.
Мы по-прежнему не нашли следов армии и начали приходить в отчаяние. Глаза
у меня болели, и я большую часть времени держал их закрытыми.
преследования ябадзинов. А может, узнали что-то важное и решили продолжать
движение всю ночь.
день. Солнце уже освещало многоцветные ленты oparu no tako, и это
болезненно действовало на мое зрение. Я потер виски и сдержал стон. У нас
есть о чем беспокоиться: без помощи от Гарсона мы даже не знаем дороги к
Хотоке но За. И если наши компадрес ушли далеко, мы их не найдем: вряд ли
машины оставят заметный след на твердой почве пустыни. Делая непрерывные
зигзаги, чтобы отыскать следы, мы все больше отстаем от них. Земля поросла
многочисленными белыми растениями, целый лес высотой в метр, похоже на
грибы, пропеченные и съежившиеся. Но наша армия могла пройти здесь и все
же не оставить ни следа.
напоминает краба, с головой, указывающей на север. Хотоке но За расположен
на юго-восточном, а Кимаи но Джи - на северо-западном побережье
континента. Мы могли двинуться прямо на юго-восток, но на пути нас ждали
бесконечные джунгли, большие каньоны и горы между нами и Хотоке но За.
Легко можно потратить много времени, отыскивая проход в горах, или
застрять в непроходимых джунглях. Однако на карте видна была обширная
равнина на северо-востоке, внутреннее море и лишь несколько незначительных
холмов и хребтов. Там холодно, зимой почва промерзает, и мало растений
сумели приспособиться к этим суровым условиям.
моря и потом по его берегу спуститься к Хотоке но За. Если не будем
останавливаться, можем добраться до Хотоке но За одновременно с нашими
companeros.
Поступать иначе - значит струсить.
[крепость, сила (исп.)]. Я хотел как можно скорее отыскать армию, но
слишком устал, чтобы спорить. Абрайра неохотно согласилась с Мавро и
начала делать широкий поворот на юг.
цементе, а вдали виднелось целое поле спутанной растительности, обширная
саванна с туземными травами. У меня вызывала отвращение мысль о том, что
придется пересекать эту саванну.
время смотрел на саванну и подумал, что над нами разошлись облака и солнце
стало светить в полную силу. И не вспомнил бы об этом больше, если бы
Абрайра не сказала:
облаков над головой не было.
ярче!
сообщение, прогноз от спутника связи Мотоки и решил побыстрее добраться до
безопасного места.
нагреваться. Через двадцать два часа средняя температура на всей планете
возрастет на восемь градусов. И начнутся бури, каких вы никогда не видели:
ветер в пустыне достигает скорости в 150 километров в час, а песчинки
могут разорвать на части. Небо становится коричневым от поднятого в
пустыне песка. Японцы называют такой коричневый воздух chairo no
sunaarashi, чайные ветры. Нужно побыстрее убираться из пустыни!
мой палец! Сосредоточься! - Он поднял палец вверх и провел им вперед и
назад. Я не мог следить за ним.
Мавро, качая головой.
Анжело. Надо было немедленно заняться тобой. Ты врач, что нам с тобой
сделать?
вспомнить, что делать в случае сотрясения, но ничего не смог вспомнить.
Перфекто уложил меня и дал воды. Он порылся в медицинской сумке и отыскал
антикоагулянт для приема внутрь и противовоспалительное. Лучше, чем
ничего, и у меня не было сил давать ему новые указания.
травянистой саванны, потом повернула на север. Меня удивил страх моих
компадрес. Небо оставалось ясным, ветра не было. День солнечный и
приятный. От жары мне скоро стало плохо, и меня вырвало. Если бы не жара и
головная боль, поездка была бы даже приятной. Я хотел верить, что тревога
моих друзей чрезмерна.
с пыльными красными листьями, похожими на тонкие языки, окружили меня
острым кислым запахом апельсинов; желтые стручки на деревьях приобрели
запах конфет. Ящерица размером с монитор, с одним глазом на верху головы,
а другим - сзади, плюнула в нашу машину луковым соком, маленькие
восьминогие личинки размером с мышь рассыпались среди листьев и ветвей,
оставляя острый запах своих земных аналогов. Экошок.
травы. Тут прошли тысячи машин на воздушной подушке. Мы отстали от них на
день.
Мы добрались бы туда за полдня.
сделали. Даже мысль о движении в том направлении вызывала у меня чувство
вины. Я не мог бы вернуться и снова увидеть, что мы сделали с Мотоки, даже
ради спасения своей жизни.
горы. Пройдем на северо-восток до внутреннего моря Аруку Уми, оттуда прямо
на восток до океана. Мавро, ты поведешь. Мне нужно отдохнуть.
сейчас отыскать убежище, и мое ощущение экошока не стало бы фактором в ее
решении. Я считал себя неэгоистичным и храбрым человеком, а такие люди
должны в качестве награды обладать способностью подавлять боль и быстро
приходить в себя после болезни. И пока я храбр, чуждое окружение меня не