поясу.
не удастся его вынуть, я, слава богу, посильнее тебя. Я тебя держу и буду
держать до тех пор, пока одна из нас не обессилеет или не умрет!
увидела, что у нее в руке, и изо всех сил ударила ее по руке снизу вверх;
вспыхнул огонь, раздался оглушительный выстрел, и она осталась одна, ничего
не видя от едкого черного дыма.
вскоре рассеялся, исчез так же, как и душа этой ожесточенной женщины,
которая лежала мертвая на полу.
голову кинулась вниз по лестнице звать на помощь. К счастью, она вовремя
опомнилась и тут же вернулась обратно. Страшно ей было войти в эту дверь, но
она вошла и даже заставила себя пройти совсем близко от трупа, чтобы взять
шляпку и собрать все, что нужно в дорогу. Все это она вынесла на лестницу,
заперла дверь, вынула ключ, оделась и села на ступеньку отдышаться;
поплакала, потом встала и быстро пошла прочь.
задержали бы на улице. На ее счастье также, природа наделила ее такой
несусветной внешностью, что не очень бросалось в глаза, как она
обезображена: расцарапанное лицо было сплошь покрыто ссадинами, волосы
торчали космами, платье, застегнутое кое-как, наспех, дрожащими руками, все
смятое, висело на ней вкривь и вкось. Переходя Сену, она бросила в воду ключ
от квартиры.
должен был явиться с экипажем, и пока она ждала, ее все время преследовала
мысль, не вытащил ли кто-нибудь неводом ключ, и что, если его вытащили и
выяснится, откуда он, дверь непременно откроют и найдут труп, и тогда ее
задержат на заставе, отправят в тюрьму и осудят за убийство. Эти мысли не
переставали преследовать ее до тех пор, пока не появился мистер Кранчер. Он
усадил ее в экипаж, и они поехали.
недоумением, удивляясь, что это она спрашивает и отчего у нее такой странный
вид.
повторял, она ничего не слышала.
Уж это-то она хоть увидит". - И точно, она увидела.
ломая себе голову. - Что это с ней такое приключилось?
как трахнет! И после этого я вдруг перестала слышать, совсем, навсегда.
встревожившись, рассуждал сам с собой мистер Кранчер. - Должно быть, чего
хлебнула для храбрости. А вон эти страшные телеги грохочут! Уж это-то вы
слышите, мисс?
ней. - Ах, милый человек, я вам говорю, после того как у меня в голове вдруг
что-то трахнуло, сразу наступила такая тишина, такая тишина, что ее теперь
ничто не прошибет, так оно навсегда и останется, до конца дней моих.
месту казни, - промолвил мистер Кранчер, оглядываясь через плечо, - похоже,
она больше никогда ничего не услышит в здешнем мире. И так оно на самом деле
и было.
смерть. Шесть телег везут вино гильотине, - порцию на день. Все немыслимые,
ненасытные кровожадные чудовища, которыми человеческое воображение
когда-либо населяло мир, соединились и воплотились в гильотине. Ни один
листик, ни один колос, ни зерно, ни росток, ни побег, при всем богатейшем
разнообразии почвы и климата Франции, не росли и не созревали в таких
благоприятных условиях, в каких выращивалось это чудовище. Попробуйте еще
раз сокрушить народ таким беспощадным молотом, и он превратится в такую же
уродливую массу. Посейте опять те же семена хищного произвола и деспотизма,
и они принесут такие же плоды.
были, о могущественный волшебник Время! и мы увидим вместо них кареты
самодержавных властителей, блестящую свиту, всесильных придворных,
куртизанок в роскошных нарядах, храмы, в коих не "дом отца моего" *, а
разбойничий вертеп, и убогие лачуги в обнищалых деревнях, где миллионы
крестьян гибнут от голода. Но нет, великий волшебник, который мудро вершит
законы божественного зодчего, никогда не возвращает в прежний вид то, что он
подверг превращению.
маги в мудрых арабских сказках * тем, кто приходит и просит, чтобы их
освободили от чар, - ты останешься таким, как есть. А если тебя околдовал
джинн, тебе возвратится твой прежний вид!" Телеги с осужденными двигаются к
месту казни, для них нет надежды обрести свой прежний вид.
длинную извилистую борозду. Зловещие плуги движутся, взрывая темную массу,
раскидывая по обе стороны теснящиеся ряды. Люди, живущие в домах, мимо
которых изо дня в день возят осужденных на гильотину, так привыкли к этому
зрелищу, что во многих окнах никого не видно, в других стоят или сидят,
занимаясь своим делом, спокойно провожая взглядом едущих на казнь; но
кое-где у окон собрались любопытные, похоже - хозяин позвал гостей поглядеть
на зрелище и с покровительственным видом распорядителя выставки показывает
им на ту или другую телегу, а может быть, и осведомляет их, кто там сидел
вчера, а кто третьего дня.
и на все, что встречается им на их последнем пути; другие поглядывают не без
интереса на жизнь, бьющую ключом. Многие сидят, опустив голову, поникнув в
немом отчаянии, но есть и такие, которые, стараясь произвести впечатление,
принимают картинные позы, как на сцене. Несколько человек сидят, закрыв
глаза, и думают, или пытаются о чем-то думать. И только один какой-то
несчастный помешался от страха, и поет, и даже порывается плясать. Но никто
ни взглядом, ни жестом не взывает к сочувствию толпы.
ближних рядов тянутся лица, стражников засыпают вопросами, По-видимому,
вопрос всегда один и тот же, потому что вслед за тем в толпе происходит
движение, лица жадно тянутся к третьей телеге. То один, то другой из
стражников, едущих рядом с этой телегой, показывает острием шпаги на одного
осужденного. Все только одно и спрашивают - который? Он стоит с краю,
наклонив голову, и разговаривает с молоденькой девушкой, которая сидит на
боковой скамье и держит его за руку. Он не обращает внимания на толпу, он
разговаривает с девушкой. Когда телеги едут длинной улицей Сент-Оноре, в
толпе там и сям раздаются по его адресу злобные выкрики. Они не трогают его,
он спокойно улыбается, тряхнув головой, и волосы низко свешиваются ему на
лицо. Он не может откинуть их руками, - руки у него связаны.
окидывает взглядом первую телегу: "Нет". Вглядывается во вторую: "Нет.
Неужели предал?" - думает он, но вот взгляд его перебегает на третью телегу,
и лицо его проясняется.
умереть спокойно.
оборачивается, видит фискала, пристально глядит на него и проезжает дальше.
площадь к месту казни и здесь кончается; отброшенные по обе стороны и
кое-где рассыпавшиеся ряды смыкаются за последним плугом, и толпа
устремляется к гильотине. В первых рядах на стульях, расставленных, как на
увеселительном зрелище, сидят женщины и деловито перебирают спицами - все
вяжут. На одном из передних стульев стоит Месть и смотрит по сторонам, не
идет ли ее подруга.
Тереза Дефарж!
Кричи, Месть, ругнись разок-другой, отведи душу и снова кричи - нет, не
услышит. Пошли за ней, покричи женщинам, пусть посмотрят, поищут ее, куда
она провалилась! Нет, вряд ли твои посыльные, хоть они и не знают страха и
ни перед чем не останавливаются, - вряд ли они отважатся последовать за ней
Лондон Джек
Шилова Юлия
Панов Вадим
Каменистый Артем
Пехов Алексей
Андреев Николай