уровне пояса куртки явились два десятка металлических колец, попарно
соединенных шарнирами на манер цифры 8; верхние кольца восьмерок по диаметру
соответствовали штырям, а нижние напоминали перстни. Затем появились два
кожаных ремешка с дырочками. Эйрих надел на каждый стержень по две
"восьмерки" верхними кольцами, а затем пропустил сильно загнутые крючки
через дырки ремешков -- на каждый ремешок пришлось по пять штырей. Все это
он сунул в левый карман брюк острыми крюками наружу, а после извлек из
тайников куртки еще пару приспособлений, похожих на грабли в миниатюре; к
ним он прикрепил по две ременных петли -- одну возле середины "граблей",
другую -- на противоположном зубцам конце. Эта часть снаряжения отправилась
в правый карман брюк. Потом Эйрих вновь обулся и надел вместо куртки
туземный халат.
уважения, любопытства и настороженности -- она не сомневалась, что весь этот
инвентарь был изготовлен не только что, а дожидался своего часа за
подкладкой куртки Эйриха еще во время их пралецкой встречи. Эйрих же не счел
нужным давать какие-либо объяснения по этому поводу; вместо этого он
рассказал, что навел в городе еще кое-какие справки, могущие иметь отношения
к судьбе Артена.
он, -- то есть со времени отправки посольства никаких переворотов здесь не
было. Если, как вы говорите, напавшие на вашего принца были тургунайцами, то
возникает впечатление, что это были какие-то заговорщики, а не солдаты,
исполнявшие ханский приказ. Хотя двойную интригу со стороны монарха тоже
нельзя исключать -- тем паче что, как нам известно, официальная власть факт
нападения замяла, и бОльшая часть посольства благополучно вернулась. Я
попытался осторожно разузнать об ученом по имени Шииз-ир-Рандавани и
выяснил, что был такой ханский советник, и он ездил вместе с посольством, но
обратно не вернулся -- он был уже стар и умер в пути, вдали от родины, и
похоронен в чужих краях.
решительно сказал "Пора! ", повесил на плечо котомку и направился к выходу.
копыта лошадей темными тряпками, так что на улицу они выехали почти
беззвучно. Светила растущая луна. Эйрих посмотрел на нее с осуждением, но
дожидаться безлунной ночи они не могли.
той уверенностью, с какой Эйрих нырял в лабиринты погруженных во тьму
переулков, избегая широких центральных улиц -- столь же, впрочем,
неосвещенных, как и в других городах эпохи меча. Наконец они остановились,
подъехав к трехэтажному особняку в классическом восточном стиле. Торец и
часть купола белели в лунном свете, но задняя стена лежала в густой тени.
натянул на голову изделие Йолленгела, а на руки -- тонкие черные перчатки.
Меч он снял, но повесил на пояс три ножа. Слазив в котомку, он повесил на
плечо моток веревки, а за пояс засунул свернутый мешок. "Грабли" Эйрих
прикрепил к ногам, затянув ременные петли на ступнях и лодыжках; затем
настал через штырей с крюками -- пальцы рук Эйрих продел в "перстни", а
ремешки застегнул на запястьях. Теперь, сжимая и разжимая пальцы, он словно
выпускал и втягивал когти. Наконец, в качестве последнего штриха он извлек
из котомки какой-то флакон, отвинтил пробку и, прижав тряпку к горлышку,
перевернул и потряс сосуд. Элина почувствовала слабый химический запах.
Эйрих сунул смоченную тряпку в карман штанов.
должен появиться, но если все-таки завяжется стычка -- попытайтесь скрыться,
я и сам сумею выбраться. Вы меня поняли?
города она не знает, правда, дорогу, которой они приехали, вероятно,
все-таки запомнила.
Окна первого этажа были закрыты тяжелыми ставнями, но его это не смущало.
Элина с восхищением следила, как Эйрих лезет вверх по отвесной, казавшейся
совершенно гладкой стене; трудно было поверить, что здесь нет никакой магии,
а есть лишь простые технические приспособления, сила и тренировка.
дальше, к приоткрытому окну третьего, сунул руку в щель и неслышно
проскользнул внутрь.
незнакомом доме, не подняв тревоги -- задача не из легких, но все же уже
начала беспокоиться. От напряжения и долгого сидения в седле у нее затекли
мышцы; она спустилась на землю, разминаясь и давая отдохнуть лошади. Тени
постепенно уползали вправо, следуя за движением луны, и вот уже бледный
призрачный свет пал на заднюю стену дома. Теперь человек в черном был бы
хорошо виден на фоне белой стены.
соседнего -- разматываясь, полетела веревка -- или, точнее, сразу две
веревки, хотя сперва Элине показалось, что это просто игра теней. Потом из
темноты оконного проема выступил перехваченный веревками туго набитый мешок,
а затем стало ясно, что он привязан к спине выбиравшегося задом Эйриха.
Зажав веревки руками в перчатках и кожаными коленями, удачливый похититель
заскользил вниз. Приземлившись, он потянул за один из концов -- второй пошел
вверх; на самом деле, это была одна длинная веревка, перекинутая через некий
импровизированный блок -- возможно, крепкую ножку мебели -- внутри
помещения. Через несколько секунд конец выскользнул из окна и, сворачиваясь
петлями, упал на землю, не оставив никаких следов дерзкого ограбления.
Эйрих, сматывая на ходу веревку и сгибаясь под тяжестью добычи, направился к
лошадям.
Элина. -- Тургунайский золотой запас или статую из прихожей?
лошадиному седлу. -- Ну-ка помогите мне его отвязать. Только учтите, он
тяжелый.
где он прячет деньги. Достаточно, что я нашел его. Не волнуйтесь, раньше чем
через час он не очухается.
Эйрих выбирался из веревочных лямок и привязывал свою добычу к коню. Сквозь
грубую мешковину пальцы Элины ощущали тепло живого тела, и почему-то это
вызвало у нее брезгливость.
развлекался со своей наложницей, а может, женой, демон их разберет...
Пришлось ждать, пока он останется один.
его спрячем...
новым маршрутом. Через какое-то время Элина заметила, что дома вокруг имеют
явно нежилой вид. Когда-то они были добротными и внушительными, может, даже
роскошными, но теперь в древних стенах мертво зияли оконные и дверные
провалы, чернели в лунном свете трещины, обломки колонн торчали, словно
гнилые зубы... Эйрих поворотил коня к одному из таких домов -- там давно
рухнула крыша и перекрытия, остались лишь внешние стены с чудом уцелевшим
фрагментом мозаики на одной из них.
Эйрих. -- И не скажешь, что мы не так уж далеко от дворца, верно? Многие
столетия это был респектабельный район, но в конце концов дома слишком уж
обветшали, и прежние хозяева оставили их. Теперь здесь селятся нищие и
бездомные. Говорят, градоправитель все никак не решит, что ему делать с этим
кварталом. По идее, конечно, снести, но вроде бы не то нынешний, не то
прошлый хан высказал пожелание восстановить старинные дома, чтобы все было,
как при магах. Высказать-то высказал, а денег на это не дал. Ну да нам это
на руку.
солнца. Смотрите под ноги, здесь могут быть змеи.
уже сухой колючей травой, отыскался ход, ведущий куда-то под землю. Они
спустились по выщербленным, засыпанным землей и битым камнем ступеням (Эйрих
нес на плечах мешок с бесчувственным пленником) и остановились перед черной
дырой квадратного сечения. Эйрих сгрузил свою ношу на землю, нашарил в
котомке длинную лучину и зажег ее. Слабый огонек осветил коридор, с потолка
которого сквозь щели между камнями свешивались длинные корни; коридор
заканчивался массивной трухлявой дверью. Дверь, вросшая в намытую дождевыми
ручьями землю, хотя и с трудом, но поддалась их усилиям. За ней оказалось
довольно обширное помещение с выложенным плитами полом и остатками фресок на
стенах. Кое-где из стен торчали позеленевшие бронзовые кольца для
светильников. В углу громоздились остатки какой-то деревянной мебели. Эйрих
закрыл за собой дверь (теперь, когда ее низ был освобожден от земли, сделать
это было проще, хотя по-прежнему требовало изрядных усилий), уложил свою
добычу на пол в дальнем углу и воткнул лучину в щель между плитами.
и стаскивая его за углы.
голое тело, связанного по рукам и ногам. Во рту у него был кляп, на глазах
Самойлова Елена
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Никитин Юрий
Белогорский Евгений
Березин Федор