статьи. Решив удовольствоваться сделанным, он стал собирать
книги, чтобы отнести их к столу выдач. Всякие посторонние
соображения, порочащие сознание, покинули его. С чистою
совестью и совершенно без задних мыслей он подумал, что честно
отработанным уроком он заслужил право встретиться со старой
доброю знакомою и на законном основании позволить себе эту
радость. Но когда, поднявшись, он окинул взглядом читальню, он
не обнаружил Антиповой, в зале ее больше не было.
лежала неубранною литература, возвращенная Антиповой. Все это
были руководства по марксизму. Вероятно, как бывшая, вновь
переопределяющаяся учительница, она своими силами на дому
проходила политическую переподготовку.
каталожную. Билетики торчали концами наружу. В них проставлен
был адрес Ларисы Федоровны. Его легко можно было прочесть.
Юрий Андреевич списал его, удивившись странности обозначения.
"Купеческая, против дома с фигурами".
выражение "дом с фигурами" в Юрятине настолько же ходячее, как
наименование околотков по церковным приходам в Москве или
название "у пяти углов" в Петербурге.
и статуями античных муз с бубнами, лирами и масками в руках,
выстроенный в прошлом столетии купцом театралом для своего
домашнего театра. Наследники купца продали дом Купеческой
управе, давшей название улице, угол которой дом занимал. По
этому дому с фигурами обозначали всю прилегавшую к нему
местность. Теперь в доме с фигурами помещался Горком партии, и
на стене его косого, спускавшегося под гору и понижавшегося
фундамента, где в прежние времена расклеивали театральные и
цирковые афиши, теперь вывешивали декреты и постановления
правительства.
13
делам в городе, и на минуту заглянув в библиотеку, Юрий
Андреевич неожиданно отменил все планы и пошел разыскивать
Антипову.
облаками поднятого песку и пыли. Доктор отворачивался,
жмурился, нагибал голову, пережидая, пока пыль пронесется
мимо, и отправлялся дальше.
против темного, впадавшего в синеву дома с фигурами, теперь
впервые увиденного доктором. Дом действительно отвечал своему
прозвищу и производил странное, тревожное впечатление.
кариатидами в полтора человеческих роста. Между двумя порывами
ветра, скрывшими его фасад, доктору на мгновение почудилось,
что из дома вышло всЈ женское население на балкон и,
перегнувшись через перила, смотрит на него и на расстилающуюся
внизу Купеческую.
с переулка. Не зная о существовании первого пути, Юрий
Андреевич избрал второй.
землю и мусор со всего двора, завесив двор от доктора. За эту
черную завесу с квохтаньем бросились куры из-под его ног,
спасаясь от догонявшего их петуха.
Вихрь застиг ее с уже набранной водой в обоих ведрах, с
коромыслом на левом плече. Она была наскоро повязана косынкой,
чтобы не пылить волос, узлом на лоб, "кукушкой", и зажимала
коленями подол пузырившегося капота, чтобы ветер не подымал
его. Она двинулась было с водою к дому, но остановилась,
удержанная новым порывом ветра, который сорвал с ее головы
платок, стал трепать ей волосы и понес платок к дальнему концу
забора, ко всЈ еще квохтавшим курам.
подал опешившей Антиповой. Постоянно верная своей
естественности, она ни одним возгласом не выдала, как она
изумлена и озадачена. У нее только вырвалось:
начатого. Если вы ко мне, пойдемте.
свое. Не могу я оставаться в праздности, когда вы трудитесь.
скажите, каким вас ветром занесло? Больше года тут, и все не
могли собраться, удосужиться?
библиотеке.
Федоровной доктор прошел под низкий свод. Это были черные сени
нижнего этажа. Тут, быстро опустившись на корточки, Лариса
Федоровна поставила ведра на земляной пол, высвободила плечо
из-под коромысла, выпрямилась и стала утирать руки неизвестно
откуда взявшимся крошечным платочком.
светло. Там подождете. А я воду с черного хода внесу, немного
приберу наверху, приоденусь. Видите, какая у нас лестница.
Чугунные ступени с узором. Сверху сквозь них все видно. Старый
дом. Тряхнуло его слегка в дни обстрела. Из пушек ведь.
Видите, камни разошлись. Между кирпичами дыры, отверстия. Вот
в эту дыру мы с Катенькой квартирный ключ прячем и кирпичом
закладываем, когда уходим. Имейте это в виду. Может быть,
как-нибудь наведаетесь, меня не застанете, тогда милости
просим, отпирайте, входите, будьте как дома. А я тем временем
подойду. Вот он и сейчас тут, ключ. Но мне не нужно, я сзади
войду и отворю дверь изнутри. Одно горе -- крысы. Тьма
тьмущая, отбою нет. По головам скачут. Ветхая постройка, стены
расшатанные, везде щели. Где могу, заделываю, воюю с ними.
Мало помогает. Может быть, как-нибудь зайдете, поможете?
Вместе забьем полы, плинтусы. А? Ну, оставайтесь на площадке,
пораздумайте о чем-нибудь. Я недолго протомлю вас, скоро
кликну.
облупленным стенам входа и литым чугунным плитам лестницы. Он
думал: "В читальне я сравнивал увлеченность ее чтения с
азартом и жаром настоящего дела, с физической работой. И
наоборот, воду она носит, точно читает, легко, без труда. Эта
плавность у нее во всем. Точно общий разгон к жизни она взяла
давно, в детстве, и теперь всЈ совершается у нее с разбегу,
само собой, с легкостью вытекающего следствия. Это у нее и в
линии ее спины, когда она нагибается, и в ее улыбке,
раздвигающей ее губы и округляющей подбородок, и в ее словах и
мыслях".
площадке. Доктор поднялся по лестнице.
14
комнаты, где темно и вещи навалены до потолка. Наткнетесь и
ушибетесь.
это? В квартире ремонт?
не знаю, чья. У нас была своя, казенная, в здании гимназии.
Когда гимназию занял жилотдел Юрсовета, меня с дочерью
переселили в часть этой, покинутой. Здесь была обстановка
старых хозяев. Много мебели. Я в чужом добре не нуждаюсь. Я их
вещи составила в эти две комнаты, а окна забелила. Не
выпускайте моей руки, а то заблудитесь. Ну так. Направо.
Теперь дебри позади. Вот дверь ко мне. Сейчас станет светлее.
Порог. Не оступитесь.
против двери оказалось окно. Доктора поразило, что он в нем
увидел. Окно выходило на двор дома, на зады соседних и на
городские пустыри у реки. На них паслись и точно полами
Роллинс Джеймс
Маккефри Энн
Гуль Роман Борисович
Прозоров Александр
Браун Дэн
Рыбаков Вячеслав