танце, выставив перед собой остро отточенные клинки. Они то бросались
вперед, то отскакивали, наносили удары и уворачивались, подпрыгивали и
приседали. Девичьи тела покрылись потом. Упруго подпрыгивали Светкины
груди, свободно раскачивались более мягкие Зойкины. Когда они нагибались
и приседали, открывались новые ракурсы, и зрители возбужденно сопели.
ва направо. Клинок описал сверкающий полукруг и едва не задел подбритый
Светкин лобок.
оружием противницы. - Меня заставили так же, как тебя сейчас заставляют.
Нас обеих заставляют...
прыгнула вперед, достав предплечье соперницы. Потекла кровь.
думал, что он действительно ненормальный.
шел. Возбужденно сопящая толпа набросилась на потных окровавленных деву-
шек, подминая их и вдавливая в солому.
колба лампочки была аккуратно разбита, и раскаленная спираль зловеще
желтела. Когда расстояние сократилось до нескольких миллиметров, между
вольфрамовым волоском и кожей с треском пробежала искра, тело сотряс
электрический удар.
ваться ни в коем случае нельзя - это верная смерть. - Он в карты продул-
ся и хочет свои расклады на меня перевести...
смотреть в сторону. - Стрелял в спину! Это я тоже вру?
всегда уважал, как отца!
жу. Алекса выгнуло дугой. Что-то щелкнуло, и верхний свет погас.
отложил лампу.
виноваты?
гу искать? Кто мы такие? - Он чувствовал, что дальнейших пыток не пере-
несет.
тельно концы с концами не сходятся.
грохнули меня, и все... Если б, конечно, смогли!
пыток настольной лампе.
покажу. Там и кровь осталась, и гильзы! Сразу убедитесь!
отодвинуть мучения. - Там сразу все увидите!
по земле, обнюхивал каждую травинку, но ничего подтверждающего его расс-
каз, не находил. А Алекс все время поворачивал голову, отыскивая дуб с
приметно изогнутым стволом. Если пистолет все еще лежит в дупле...
Только чтобы не дергаться зря - вдруг отпустят! А дернешься - еще хуже
будет...
шим голосом поправился: - Нет, это не то... Показалось...
разные?
понял: не отпустят. После того что они видели, оба стали опасными свиде-
телями. Даже если отбросить все остальное, этого достаточно, чтобы зако-
пать их прямо здесь, под шуршащими деревьями... Все тело ломило, разла-
мывались суставы, огнем пекла сожженная кожа. Сил не было, но надо было
собраться на один рывок...
сучки цеплялись за рубашку, но он не обращал на это внимания.
Хуже будет!
матерщина за спиной шали его вперед, как попутный ветер разгоняет парус-
ник. Только не промахнуться, не пролететь мимо...
пахнущей пылью коре, он сунул руку в расщелину и сразу ухватил "тэтэш-
ник" за рукоятку. Тряпка, в которую он завернул оружие, развернулась и
осталась только на стволе. Развернувшись всем корпусом, он взвел курок и
тут же надавил спуск. До бегущего на него Бори было не больше двух мет-
ров. Лицо бритоголового исказилось, но он уже ничего не мог сделать.
бритоголового. Словно срубленное дерево, он рухнул Алексу под ноги. Тем-
ные очки запрыгали по траве.
заяц, припал к земле.
плана действий, не было и чувства мести, лишь одна мысль билась в голо-
ве: "Сколько осталось патронов?"
крики подручных произвели на него разрушающее впечатление: он был пара-
лизован ужасом и не мог пошевелиться. В кинобоевиках герой обязательно
произнес бы красивый монолог, перед тем как расквитаться с врагом, но у
Алекса язык присох к гортани, и в голове царил полный хаос. Ему было не
до разговоров. Но указательный палец мог сгибаться.
Алекс осмотрелся. Каратиста нигде не видно. Да он ему и не нужен.
и, продираясь сквозь заросли, пошел в сторону города. В крутом боевике
он должен был собрать оружие убитых врагов и вернуться на выручку дев-
чонкам. Но такой подвиг был свыше его сил. К тому же им не грозит ничего
больше того, что они уже получили. Бабы есть бабы... Судьба его решилась
сама собой - в Дураевку! Хорошо бы взять Кривулю - это он научил его
пользоваться оружием, он подсказал спрятать здесь пистолет и тем самым
спас ему жизнь. Но Вовчик парень тертый, он не пропадет. И не все его
тайны Алексу удалось разгадать...
вался Кривулей. Рослый пятнадцатилетний парень учился в восьмом классе,
ни с блатными, ни с приблатненными не кентовался, а потому кликухи не
имел. Если, конечно, не считать школьных прозвищ, которые обычно, как
шелуха, осыпаются после выпускного бала. Он много читал, любил детекти-
вы, причем увлекался не пресным советским милицейским романом, действие
которого развивалось в узких рамках, установленных ведомственной и госу-
дарственной цензурой, а крутым западным чтивом, просачивающимся сквозь
плотные заслоны официальной идеологии. Иногда какой-то журнал вдруг пуб-
ликовал Чейза или Стаута, иногда на запрещенном и регулярно разгоняемом
книжном рынке удавалось купить сброшюрованную перепечатку нелегального
перевода, это уже был "самиздат", с которым шутки плохи... Вовчик стара-
тельно делал вырезки из журналов, сам сшивал их и мастерил обложки. Со-
держание их он выучивал практически наизусть...
центре Лысой горы. Отсюда было рукой подать и до городского центра: де-
сять минут ходьбы - и ты на проспекте Маркса. Но когда темнело, Лысая
гора превращалась в отрезанный от материка цивилизации дикий остров: те-
лефоны в аварийных домишках не водились, у ближайшего автомата на Бога-
тяновском спуске постоянно разбивали трубку, если что - надо бежать в
Сертаков Виталий
Белов Вольф
Прозоров Александр
Жюль Верн
Ильин Андрей
Орлов Алекс