постоялого двора, потом в харчевню, опять в таверну и нигде не задерживался
так надолго, чтобы успеть вызвать у жертв своей удачи озлобление и ярость. У
менялы юноша обратил свое серебро в золото. Мэт играл в "короны", он резался
в "пятерки", вступал в игру "девичий позор". Он метал на стол то пять
костей, то четыре, а то и три или всего две. Мэт соглашался участвовать в
играх, в которых ровно ничего не смыслил, узнавая их правила в ту минуту,
когда приседал на корточки в кругу игроков или занимал место у стола. И
вновь побеждал! Далеко за полночь смуглолицый моряк, назвавшийся Раабом,
пошатываясь от усталости, удалился, обессиленный, опустошенный, но с полным
кошельком монет, возвращенных не в игре против Мэта, а через заведомо
выигрышные пари, в которых он уверенно делал ставки на своего победителя и
спасителя. И снова Мэт завернул к какому-то меняле, а может, и не один раз.
Угар победы будто затмил его сознание - точно так же совсем недавно были
затянуты облаками его воспоминания о прошлом; но помутившая разум лихорадка
азарта вела Мэта к новой игре. И к очередному выигрышу!
той минуты, как он начал играть. Очнулся он от игорного дурмана в таверне,
которая вроде называлась "Тремалкинский сплесень", повсюду слоями висел
табачный дым, и Мэт смотрел на пять костей. И на обращенных вверх гранях
каждой - глубоко вырезанная корона! Большая часть посетителей пила вино и
джин, пока из ушей не потечет, но в этот миг постукивание костяшек о стол и
возгласы сражающихся за счастье игроков из другой компании, приютившейся в
дальнем углу, были без труда заглушены голосом красотки, бодренько запевшей
под ритмичное поскакиванье молоточков по цимбалам:
помнил, что эта мелодия имела другое название - "Потанцуй со мной", а слова
были совершенно изменены, но сейчас все его внимание занимали игральные
кости.
сидевших на корточках рядом с Мэтом. Король являлся из ладони Мэта уже в
пятый раз подряд.
его совершенно не беспокоило то обстоятельство, что его собственная монета,
чеканенная в Андоре, по весу была солидней иллианской, выложенной на спор
его противником. Победитель просто сгреб костяшки в кожаный стаканчик,
хорошенько перемешал их, и метнул вновь. Пять корон! Но этого быть не может,
о Свет! Никогда нигде никто не выбрасывал фигуру "король" шесть раз кряду.
Никто!
достойный человек. Был он мужиковат и грузен, с черными волосами,
завязанными на затылке черной же лентой, плечи тяжелые, лицо в шрамах, а нос
не раз пострадал в честной драке.
за ворот и вздернул на ноги. Потом толкнул болтуна к стене таверны.
говори!
целую голову возвышался над вспетушившимся Мэтом.
Свет, это всего лишь обыкновенная поговорка!
мне не по душе, - начал он, запинаясь, - когда обо мне несут подобную
гадость! Я вовсе не Приспешник Темного!
не это! Неужели проклятый кинжал в самом деле наделал мне бед, о Свет?
сломанным носом. Видимо, он уже превозмог удивление и пытался решить,
разозлиться ему на Мэта или остыть.
монеты там, где они лежали. Но двигал им вовсе не страх перед верзилой. Мэт
уже забыл и о нем, и о деньгах. Единственное, чего ему хотелось, - оказаться
за дверью таверны, вдохнуть чистого воздуха, поразмыслить.
неподалеку от входа. Сейчас мрачные улицы Южной Гавани были безлюдны. Из
окон гостиниц и распивочных еще выплывала музыка, слышался смех, но мало кто
ходил по ночным улицам. Обеими руками сжимая стоящий перед ним шест, Мэт
оперся лбом на кулаки и пытался обдумать загадку своих удач.
всем. Но почему же тогда воспоминания о годах, прожитых в местечке Эмондов
Луг, не предъявляют образцы удач, которых ему и не выпадало, пока он не
покинул родные места? Конечно, Мэт счастливо выходил из многих переделок, но
не забывались и те проказы, которые, как он считал, сойдут ему с рук и на
которых его ловили с поличным и ему доставалось сполна. Мать, например,
всегда могла предсказать, когда он замышлял новое озорство. Часто ему
казалось, что Найнив видит его насквозь, несмотря на все воздвигнутые им
барьеры. Однако удача пришла к Мэту вовсе не с того дня, когда он оставил
Двуречье. Удача явилась в тот миг, когда он заполучил кинжал из Шадар
Логота. Мэт вспомнил, как дома он играл в кости с заезжим чужаком, худющим,
что лучина, мужчиной с пронзительным взглядом. Тот служил у купца,
приехавшего из Байрлона закупить партию табака. Не забыл Мэт и тот
прискорбный факт, что в награду за никчемное и расточительное метание костей
отец закатил ему генеральную порку - для приобретения противоположных игре
склонностей. Долг Мэта остроглазому хитрецу составлял серебряную марку и
четыре пенса.
Айз Седай, не к ночи бы помянутые, сами заявили, что я от него свободен!
выиграл.
гладенькими монетами, кронами и марками, и серебряными, и золотыми. Стоило
вытащить горсть монет, как они заблистали в свете из окон. Отыскал Мэт и два
битком набитых кошелька. Развязав их, он увидел: содержимое кожаных мешочков
составляли почти сплошь золотые красавцы-кроны. Еще больше деньжищ
оттягивало кошель у него на его поясе, монеты засыпали Мэтовы стаканчики с
игральными костями, помяли и письмо Илэйн, и послание Амерлин. Он вспомнил,
как нравилось ему подкинуть серебряный пенни-другой служаночкам - в награду
за их милые улыбки, за симпатичные глазки и стройные лодыжки, а еще потому,
что серебряные пенсы не больно-то достойны болтаться в его кармане.
Свет, да я богат! Чтоб мне сгореть на месте, я невероятно разбогател! Хотя,
кто знает, может, тут не обошлось без Айз Седай? Вдруг они, когда меня
Исцеляли, что-то этакое сотворили? Случайно, наверное. Скорей всего, так оно
и было. Лучше считать именно так и никак иначе! Должно быть, все это дело
рук проклятых Айз Седай!..
не успел, ибо дверь поспешила захлопнуться, скрыв поток света.
кошельки обратно в карманы куртки, крепче стиснул посох. Благодаря какому бы
везению ни явилось в эту ночь к нему золото, у него не было охоты жертвовать
добычу грабителям!
приблизился, Мэт разглядел: тело дылды состояло большей частью из сала и
бекона. - Я должен... Мне нужно... - твердил толстяк, спотыкаясь по улице в
сторону городского центра и бессвязно уговаривая себя самого.
или самого себя. - Давно пора договориться с капитаном какой-нибудь посудины
да и убираться отсюда поскорей. - Всматриваясь в черноту неба, он пытался
понять, долго ли до рассвета. Часа два-три, пожалуй. - Давно пора! - Желудок
его зарычал от голода, и Мэт припомнил, что успел перекусить в каких-то
гостиницах и харчевнях, но какую еду ему подавали, сейчас сказать не смог
бы. Лихорадка игры цепко держала его тогда за горло. Сунув руку в заплечную
суму, юноша нашарил лишь хлебные крошки. - М-да, давным-давно пора! Не то
еще явится одна из них, подцепит меня своими пальчиками да сунет в свой
кошель...
стояли суда.
Но вскоре понял, что кто-то преследует его. И изо всех сил старается не
стучать сапогами по булыжнику. Та-ак, а вот это, будь уверен, точно
разбойнички!
лиходеев. Однако в полной темноте, слыша лишь приглушенные шаги позади, он
не мог определить, велико ли число настигающих его злодеев. Как бы лихо ты
ни махал шестом в поединке с Гавином и Голодом, победа над ними вовсе не
превратила тебя в героя сказаний.
стараясь поторапливаться, но не стучать каблуками, а семенить на пальцах.
Окна здесь не сияли светом, а во многих домах они были прикрыты ставнями.
Мэт был уже в конце улочки, когда заметил впереди две тени, - два каких-то
Ильин Андрей
Круз Андрей
Свержин Владимир
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Никитин Юрий